Когда враг с тобой - Алексей Наст

— Во-первых, не пугайте меня. Во-вторых, прекратите говорить гадости. Все-таки я женщина.

— Кхе-кхе-кхе. Хорошо. Пока вы ведёте себя хорошо, вы под моей защитой. Никто не сделает вам зла, если Бабек ваш друг.

— Вы говорили, президентская гвардия не церемонится с чужаками.

— Президентская гвардия… Придёт время, я заберу под свою руку весь Могадишо, и президентская гвардия станет революционной гвардией Бабека!

— Вы говорите о революции, но где она, в чём? Вы и подобные вам полевые командиры рвут страну на части.

— Чтобы в стране был порядок, в ней должен быть один лидер. Им стану я. За Бабеком идут люди, Бабеку верят. Вот в чём моя революция!

— У любой революции должны быть лозунги, идея, увлекающая массы. — Александра смотрела на весёлого, жизнерадостного мужчину, небритого, в мокром от пота камуфляже, и поражалась всё больше. По той информации, которую ей предоставили в управлении ФСБ, Бабек был подлец, деспот, изверг, хам, дикое животное, а она видела перед собой обыкновенного образованного человека с лёгкими замашками провинциального владыки.

— Идея?! — весело кричал Бабек, прибавляя газу, — джип обогнал переполненный, без оконных стёкол, автобус.

Местные жители с негодованием смотрели на кортеж. Александра поражалась — разве можно так ездить? Даже на крыше нет мест! Для Бабека же это было привычным делом. Он просто прибавил газу, обходя общественный транспорт… Он торопился изложить Александре свои мысли. Видимо, заинтересованных слушателей среди его последователей было немного. Бандит громогласно вещал:

— Я идея! Я лозунг! Я флаг! Бабек, и всё! Или ты за Бабека, или Бабек против тебя!

— Все говорят, что вы с президентом друзья, — подколола его Александра.

В ответ Бабек цинично рассмеялся:

— Мы оба политики!

— В вашей стране слишком много политиков.

— Таковы реалии.

Александра подумала, что в досье Бабека забыли вписать одну, очень важную, отрицательную черту — цинизм. Захватил российских моряков и цинично разыгрывает неведение — везёт к какой-то гражданке, обижаемой дикарями, а её, Александру, между делом грозится отдать на растерзание самцам шимпанзе. Самого бы его отдать этим самцам, пусть терзают в порыве страсти.

Над ними снова пронёсся вертолёт. Действительно, зря они пустили в сопровождение вертолёт — только бандитов злят. Это, поди, Никита. Что толку с вертолёта? Бабахнут ракетой, и нет его, а журналисты шум поднимут на весь мир — операция русских провалилась, сотни погибших, сбито несколько вертолётов (покажут останки вот этого динозавра восьмидесятого года выпуска).

Вертолёт снова, зловеще рокоча, прошёл над головой и взял курс на море…

Александра решила, что, как только выпадет возможность, выскажет Катаеву всё, что думает о его предосторожностях.

Странные истории

Солнце пекло нестерпимо. Белый автобус экскурсионной группы остановился в центре саванны. Среди сухой травы, там и тут, высились колючие кустарники. Далеко, в знойном мареве, плыли могучие баобабы.

— Что у тебя, Джонни? — Экскурсовод, губастый африканец, в очках и полосатой футболке, вытащил микронаушники MP3 — плеера и возмущенно взглянул на водителя.

Тот смотрел вперёд и отвечать не торопился…

Остановка в сорокаградусную жару посреди дикой саванны не могла понравиться никому, а особенно она не понравилась экскурсоводу, ведь он отвечал здесь за всё…

— Чёртов двигатель, — буркнул Джонни и улыбнулся, скупо, но словно издеваясь.

Заметив эту улыбку, экскурсовод совсем взбесился:

— Вызывай аварийку! — Чуть не трясясь от злости, добавил: — Быстрее-е-е…

У него возникла мысль добавить ещё пару ласковых, но, уперев взгляд в беспомощное лицо водителя, решил промолчать. Что на него орать? Не он же, по большому счёту, виноват в том, что автобус держался на честном слове всё это время!.. Не производился ремонт, о котором настойчиво просили и водитель, и он сам — Авессалом. Ничего не делалось! А всё жадность хозяина!..

Экскурсовод расслабился и устало посоветовал:

— Я же просил тебя… Я как чувствовал, что случится такая лажа…

— Что просил?! — Водитель, мускулистый верзила, обритый налысо, зло стукнул ладонями по рулю и бросил ответный, полный ненависти, взгляд и зло ответил: — Я самый главный г…к здесь, да?! Так ты придумал?! Я всё решаю в этом чёртовом парке? Какие ко мне могут быть претензии?! Я виноват в этой поломке?! Я пятый день допекаю босса, прошу выделить новые фильтры…

Заметив, что туристы затихли, обалдев от резкой перепалки водителя автобуса и экскурсовода, Авессалом, глядя вглубь салона и приветливо улыбаясь, спросил на местном наречии у водителя:

— Сколько у нас времени?.. Скоро полдень, затем самый зной… С водой, мягко говоря… четыре литровые бутылки… А у меня двадцать туристов, из них шестеро детей и десять женщин… Джонни, ты понимаешь, что я имею в виду?! Мы продержимся?!

Водитель вздохнул, ничего не ответил и, зло толкнув дверцу кабины, выпрыгнул наружу…

Туристы ещё несколько секунд смотрели на экскурсовода, но, видя его совершенно спокойное лицо, решили, что волноваться не стоит, и тут же загомонили на своём языке.

«Перекормленные твари!» — подумал Авессалом, потом обернулся к хмурому водителю и улыбнулся ему по-доброму.

— Ну?!

Тот открыт капот, пару секунд смотрел на двигатель, потом выглянул, пожимая плечами, и задрал голову в небо, где очень-очень высоко парили грифы.

Хоть двигатель накрылся, без какой бы то ни было надежды починить это убожество (а как ещё назвать раритет сорок седьмого года!), водитель был доволен, потому что грифы парили в самой вышине, почти в стратосфере. Это свидетельствовало о том, что «прогулка по саванне» окончится обычным образом, без «страшных» приключений, за которые ему могло влететь от начальства. То есть это значило, что хищников поблизости не было, иначе падальщики собрались бы в тесную стаю, готовые атаковать, чтобы отбить у львов или гиен их добычу! Вот почему, щуря глаза в сторону Авессалома и мысленно ругая его, Джонни радовался такой «успешной» поломке, ведь машина могла заглохнуть и в зоне охоты львов, гепардов или леопардов, а также гиен и африканских собак (самых страшных тварей, которые нападают огромными стаями, не боятся выстрелов и ведут себя как беспощадные убийцы!).

Он толкнул Авессалома в плечо:

— Вон зебры, вон антилопы гну, вон жирафы… Займи туристов… Я включил вызов аварийки… Попытаюсь что-нибудь сделать сам, но не буду обнадёживать… Может, получится, может, нет…

— О'кей. — Экскурсовод повернулся к оживлённо переговаривающимся туристам.

Они были одеты в лёгкие белые футболки, панамы, шорты, почти все держали в руках фотоаппараты и видеокамеры. Дети (от шести до десяти лет) что-то жевали, вынимая из пакетиков. Их мамаши, восторженно тыча пальцами, пытались привлечь внимание чад к африканской природе.

Авессалом прервал эту идиллию:

— Леди, дети, господа! У нас маленькая заминка. Автобус старый, двигатель немного перегрелся. Дадим ему остыть! Пока это происходит, мы с вами покинем автобус и пообщаемся с природой тет-а-тет. Прошу вас… Нет никакой опасности! Выходите. Вы же хотели потрогать руками дикую Африку? Дикая Африка к вашим услугам. А наш великолепный водитель быстро устранит маленькую поломку!

— В памятке говорится о строжайшем запрете покидать салон автобуса во время движения по территории национального парка, — коверкая английские слова баварским акцентом, заявил толстый немец с заднего сиденья.

Экскурсовод был предельно корректен:

— Всё верно. Но сейчас автобус стоит, а не двигается по парку, и я, ваш экскурсовод, который отвечает за вашу безопасность и ваши жизни, рекомендую покинуть автобус тем, кто хочет пообщаться с Африкой по-настоящему, а не возле отеля… Вот реальная, дикая Африка! Хищников в этом районе парка не бывает, и все желающие могут фотографироваться на фоне дикой саванны и ее мирных обитателей.

Радостно возбуждённые, туристы полезли из автобуса наружу. Особенно радовались дети…

Внутренний голос грыз Авессалома, словно вампир: «Что ты вытворяешь, Авессалом? Нельзя выводить туристов из автобуса, что бы ни случилось! Плевать, что жара! Плевать, что они сойдут от неё с ума, дожидаясь починки двигателя! Возьми себя в руки и загони всех внутрь этой раскалённой солнцем железной посудины, пусть там изнывают от нестерпимого жара и скуки, и орут на тебя, и проклинают на все лады! Всем будет плохо! И тебе… Но совесть твоя будет чиста… А если сейчас, не дай бог, что-то случится, ты себя ничем не сможешь оправдать!»

Авессалом посмотрел на копошащегося в двигателе водителя.

Водителю по шапке при любом раскладе надают…

А ещё, если продержать экскурсантов внутри автобуса, все туристы всю жизнь будут вспоминать и нудеть: «Чтобы когда-нибудь ещё я поехал в Кению, особенно в тот национальный парк, где такой никчёмный, тупой экскурсовод!»