Пушистик - Наталья Егорова

Когда уехала Магда, Карл не видел. Вейснер был уволен следующим утром. Без рекомендаций и выходного пособия. Бутов остался наедине со своим зверинцем и с Пушистиком.

На следующий день, прогуливая Пушистика, он заметил человека с желтыми волосами, чей взгляд показался ему чересчур пристальным. Впрочем, человек тут же отвернулся и скрылся в одном из домов.

Через день тот же человек с неподвижным взглядом круглых глаз попался ему на Прудах. Он сидел на скамейке и наблюдал за Бутовым поверх портативного головизора. Карл угрожающе двинулся было к соглядатаю, но в этот момент Пушистик обнаружил зубоголова, и хозяину пришлось срочно уводить малыша от возможной драки. Когда же он снова обернулся к скамейке, желтоволосого там уже не было.

В следующий раз он наткнулся на этого же типа в кафе. И тут уже бешенство прорвалось наружу: Бутов сгреб человечка - тощего и не сопротивляющегося - за грудки и, вытащив на улицу, попытался надавать ему по физиономии. К счастью для жертвы, поблизости оказался автополицейский. Бутов заплатил крупный штраф и с того дня заперся внутри собственного дома.

Желтоволосый больше не показывался.

Прошла неделя.

Пушистик играл лапками с бахромой старомодной портьеры: в свое время Бутову показалось забавным воспроизвести в кабинете обстановку старинного дома. Изображая звон старых часов, автосекретарь отбил полдень и, отвечая ему, вежливо тренькнул видеофон. Бутов раздраженно нажал кнопку ответа, уже предвкушая все, что скажет в адрес назойливых коммивояжеров. Однако на экране маячила квадратная фигура, затянутая в полицейский мундир.

– Прошу прощения, сэр, - офицер был сама корректность. - В Департамент Порядка поступили сведения о незаконно содержащемся у вас животном... Если вы не возражаете, мы могли бы осуществить неофициальную проверку. Соблюдение конфиденциальности гарантируется.

В груди разлился острый холодок. Мелькнула мысль: спрятать Пушистика, увезти в офис, оставить на время в гостинице. Следом пришло законное раздражение: угораздило же связаться с запрещенным к вывозу животным! Но Пушистик ласково чирикнул с подоконника, и Бутов понял, что расстаться со зверьком даже на день - выше его сил.

Офицер ждал ответа, застыв словно робот. Человек, добровольно выполняющий роль автосекретаря при самой идиотской организации, какую можно себе вообразить.

– Я отказываюсь, - хрипло произнес Бутов. - Я не собираюсь отвечать на глупые обвинения.

– Сэр... - полицейский казался растерянным. - Мы будем вынуждены принять... соответствующие меры.

– Подите к черту! - взорвался Карл и ударил по кнопке. Физиономию полицейского поглотила тьма пустого экрана. Бутов вскочил и принялся мерить комнату широкими шагами, пытаясь взять себя в руки. Но успокоение не шло: вместо ожидаемой тревоги его все больше охватывало негодование.

Пушистик привлек его внимание тихим чириканьем. Бутов взял малыша на руки, провел пальцами по мягкой шерстке, чувствуя, как уходит напряжение.

– Я тебя никому не отдам, - твердо сказал он.

Он не выходил из дома, не появлялся в офисе, укрывшись под защитой электронной охраны. Подловили его в тот момент, когда Карл находился в зверинце, отрезанный от внешнего мира бронированными дверями и звуконепроницаемыми стенами. Войдя в дом, Бутов оказался в плену "паутины", распластавшей его в пространстве прихожей. Пушистик в транспортировочной клетке тревожно вскрикивал в руках у одного из служителей порядка.

Разгневанный владелец "Осматика" мог сколько угодно рваться, осыпая бесстрастных полицейских отборной бранью. Впрочем, перетаскивая его к флайеру, зеленые мундиры вежливо извинялись за причиненное неудобство. Карл пришел в совершенное неистовство, подогреваемое вынужденной неподвижностью.

"Паутина" испарилась, когда его водворили в камеру с мягкими стенами, минимумом функциональной мебели и небьющимся экраном информатора. Теперь он мог браниться, бросаться на стены и негодовать сколько угодно. Вместо этого Бутов тяжело опустился в игрушечное кресло и тупо застыл. Бешеная ярость сменилась полной апатией.

Его кольнуло неприятное чувство, когда он вспомнил о неведомо куда увезенном Пушистике. Маленький зверек, привыкший к хозяйской ласке, напрасно ждет его - владельца и повелителя - появления. Что они сделают с ним? Нахлынула жгучая ненависть к конторе, хватающей почем зря законопослушных граждан. Скажем, почти законопослушных, а кто нынче без греха?

Карл даже не удивился, когда в возникшем проеме нарисовался все тот же желтоволосый тип. Конечно же, кем он мог оказаться, как не чиновником Департамента Порядка?

Бутов не двинулся с места, следя за прибывшим тяжелым мутным взглядом. Желтоволосый помедлил у порога, негромко отрекомендовался:

– Инспектор Департамента Порядка Грин Дори.

Прошел в комнату, присел к столу, помолчал, внимательно вглядываясь в лицо Карла. Спросил будто невзначай:

– Вы знаете, почему "пушистики" запрещены к вывозу с Халцеи?

– Нет, - опешил Бутов, ожидавший неких обвинений. Спохватился и добавил, - Вероятно, они являются священными для местного населения.

Инспектор покачал головой. Выудил из кармана курительную палочку, осведомился:

– Вы позволите?

Курительные палочки не выделяли в пространство ни унции вредных веществ, да и для самого потребителя были не опаснее леденца. Стандартная эта вежливость, видимо, унаследовалась еще со времен никотиновых сигарет.

Бутов кивнул.

Инспектор провел худыми пальцами вдоль коричневой трубочки, активируя механизм. Сунул палочку в угол рта, задумчиво перегнал в другой.

– В XXI веке человечество озаботилось проблемой сосуществования людей в узком жизненном пространстве. Один из вариантов решения - научить человека привязанности к окружающим. Например, методом внушения или психотропными препаратами.

Карл пребывал в странном оцепенении. Рассуждения инспектора представлялись ненужными, неуместными, но почему-то не было сил прервать их.

– Эксперименты провалились. Оказалось, человеческая психика забавно устроена: кроме привязанностей человеку обязательно нужны и антипатии. Любя членов своего семейства, человек начинал неосознанно ненавидеть остальных людей. Воспылав патриотическими чувствами, он мог наброситься на улице на представителя другой национальности - тогда еще существовало понятие национальностей и государств, как вы, вероятно, знаете. Попытки подавить подобные отрицательные эмоции, как ни странно, приводили к тому, что человек превращался в кретина, а планета кретинов, сами понимаете, никому не была нужна.

Что-то промелькнуло в мыслях, какая-то аналогия, слишком чудовищная, чтобы быть правдоподобной. Бутов в упор уставился на инспектора. Тот поспешил пояснить: