Королева пиратов - Анна Нельман

– Я журналист. Пишу материал о грозе морей и океанов, – признался Чарли, решив попытать счастье – вдруг эта женщина сможет поведать ему что-нибудь интересное. Хотя после ряда неудачных попыток, он не надеялся получить что-то дельное.

– Что ж… – выдохнула Сюли, – Если я тебе скажу, что знала лично сучку Шан и могу рассказать о ней много неприятного?

При этих словах англичанин заметно оживился и от неожиданности чуть не свалился с высокого барного стула. Их беседа становилась увлекательной, и Чарли мысленно констатировал: его утро тоже обрело смысл.

– Что бы ты хотела за свою историю? – воскликнул он, резко протрезвев.

– Пачку хороших сигарет, виски и деньги!

– О какой сумме речь?

– Ты оценишь сам, когда я закончу рассказ. Надеюсь, ты не скуп?

Чарли рассмеялся и, дабы никто не помешал их общению, пригласил ее в свою квартиру.

– Насчет интима я тоже не против. Это будет стоить недорого – ты мне нравишься, – честно призналась падшая женщина, радуясь такому удачному улову. Приличными заработками она похвастать не могла, в последнее время с клиентурой было напряжено, да и молодежь нещадно наступала на пятки.

– Что это за стук? – удивленно произнес Чарли, оглядываясь по сторонам, когда они шли к выходу, покидая бар.

– Это моя деревянная нога, – мрачно произнесла женщина.

Англичанин растерялся на мгновение, но быстро взял себя в руки.

– После вас, – вежливо произнес он, пропуская даму вперед на выходе и уставившись во все глаза, с детским любопытством рассматривал ее ярко-выраженный изъян.

Сославшись на то, что очень душно, Сюли разделась донага и удобно устроилась на кровати. У нее была красивая фигура, но тело было излишне изнеможенным, что было неудивительно с ее «питанием».

– Я здесь уже была! – весело заметила она, подмигнув англичанину. Стакан был всего один, поэтому галантный кавалер предложил посуду даме, а сам делал глотки прямо из бутылки, развалившись с ней рядом.

– Ты не против, если я отстегну протез? Жутко ноет нога!

Чарли безразлично пожал плечами, а китаянка торопливо высвободила остаток ноги из тисков деревянной конструкции. Конечности не было чуть ниже колена. Вторая нога тоже была повреждена – на коже были бугры и шрамы.

– Когда грозы, они жутко ноют! – произнесла с печалью Сюли, разглядывая изуродованные части тела. – Это ее рук дело…

– Чьих? Мадам Вонг? За что она тебя покалечила?

– Это тварь мне сразу не понравилась! Шан приехала из какой-то рыбацкой деревушки. Она пришла сразу к нам в клуб – в один из лучших в Гонконге. Обычно все пробовались в маленькие забегаловки, чтобы набраться опыта, а потом уже шли в заведение такого уровня. Там ведь бывают и бандиты высшей масти и чиновники! При устройстве все проходили одну и ту же процедуру: надо было полностью раздеться и танцевать на сцене. Причем весь коллектив сидел в зале за спиной директора. Эта деревенская дурочка танцевала так смешно, что мы падали со стульев и катались по полу. Но наш директор сидел, как зачарованный. Она смотрела ему в глаза, не отрываясь, словно эта женщина околдовала, заворожила его. А ведь он терпеть не мог китаянок, потому что сам – португалец! Надо признать: у Шан было хорошенькое лицо и прекрасное тело. Природа щедро одарила ее!

Сюли выпила залпом почти полный стакан виски и закурила сигарету, Чарли преданно ждал продолжения увлекательного рассказа. Пока ничего интересного он для себя не почерпнул. Неуклюжая китаянка устраивается в одно из лучших заведений города и начинает карьеру танцовщицы… Причем здесь пиратство?

– Она была жутко азартной, и если ставила себе цели, то добивалась их, чего бы это ни стоило. Ее взяли во вспомогательный состав. Шан сидела на всех наших представлениях. Каждую свободную минуту она трудилась в зале для репетиций и уже через месяц свободно выкидывала ноги выше головы и сходу садилась на шпагат. Мы видели ее старания и упорство и даже подбадривали и хвалили за энтузиазм. Спустя четыре недели после первого своего корявого показа, она снова собрала труппу и устроила настоящую танцевальную феерию. «Так не бывает, – восхищенно воскликнул директор, аплодируя стоя. – Ты продала душу морской ведьме, чтобы она вместо хвоста русалки дала тебе человеческие ноги?!». Он тогда не знал, что морской ведьмой была она сама!

Под приятное журчание речи англичанин начал засыпать. За окном давно рассвело и, судя по звукам с улицы, торговцы и рикши начали новый рабочий день. Захмелевшая женщина описывала, как старательно ее соперница продвигалась к своей мечте. Уже через месяц она из второстепенной танцовщицы перешла в лидеры и входила в тройку основной поддержки солистки. Затем стала дублершей и позже – солисткой.

В голосе Сюли была зависть и презрение. Она ненавидела Шан всем организмом, и этот яд сочился из всех пор. Покалеченная женщина рассказала свою версию ситуации со змеей в кровати звезды сцены. Сюли представила это как невинную шутку, мотивируя ее желанием поставить выскочку на место.

– Шан видимо очень боялась змей, – произнесла женщина, требуя жестом налить еще виски и залпом выпив еще стакан, словно это была анестезия, затем выдохнув, произнесла: – Я поднималась по лестнице в клубе на второй этаж в гримерку. Она накинулась сзади. В ее руках была металлическая ножка от кровати. Шан ударила один раз, но с такой силой, что этого хватило для завершения моей карьеры. Я кувырком скатилась по лестнице и оказалась на полу. Она шипела: «Прежде чем что-то сделать, надо подумать о последствиях». Больше к ней никто не лез, ее боялись.

Сюли пошевелила обрубком ноги и потребовала еще выпивки. Она поведала о мистере Вонге – богатом чиновнике, который долго и упорно искал себе жену. Как оказалось, среди приличных женщин ее не нашлось, поэтому в поле его зрения попадали полуголые нимфы со сцены. Его прозвали «чистоплюем», потому что он никогда не касался девушек, которых заказывал для приватного общения. Он заставлял их вести себя странно: раздеваться и долго стоять, задрав ногу или принимать весьма экзотические и неудобные позы, пока он удовлетворял себя сам.

– Платил и уходил, ничего не требуя взамен. Ведь разные случаи бывали… Казалось, перед тобой приличный человек, а фантазии такие… потом месяц восстанавливаешься, – со вздохом произнесла Сюли. – Но, несмотря ни на что, все девушки торговали телом – это был неплохой приработок. За выступления, если ты не звезда, платили гроши.

– Шан тоже промышляла проституцией?

– Не в нашем клубе! Она корчила из себя недотрогу! И, как говорили, уходила на берег моря, чтобы там отдаваться морякам. Именно поэтому ее и бросил Сяолун! Подчистил ее тайник и, схватив денежки, бежал не оглядываясь. Я слышала, там была большая сумма! Одними плясками ее не заработаешь, поверь мне!