Синий дракон - Светлана Алешина

— Мама будет волноваться, — объяснила она. — А меня вы можете найти ежедневно в торговых рядах около Крытого рынка — я там торгую парфюмерией.

— Мы забыли о Кирилле, — неожиданно подал голос Кряжимский. — А его свидетельство тоже немаловажно.

— Ах, да! — сконфуженно воскликнула я. — Верно, про Кирилла я совсем забыла. Где его можно найти, Лора?

Она прикусила губу — видимо, эта тема волновала ее сейчас больше всего.

— Кирилл работает в магазине «Компьютер» около главпочтамта, — объяснила она. — Его фамилия — Нефедов. Это на всякий случай — вдруг он там не один Кирилл… Вообще-то вы его сразу найдете — он у них главный консультант, — добавила она не без гордости.

Поняв, что, кроме неопределенных обещаний, она ничего больше от нас не добьется, Лора опять словно угасла и превратилась в робкую нервную барышню, впервые попавшую в серьезное учреждение.

— Так я пойду? — сказала она напоследок и с большим облегчением покинула редакцию.

После ее ухода все еще долго молчали. Потом Кряжимский смущенно улыбнулся и негромко сказал:

— Да-а, не было у бабы забот…

Ему никто не ответил. У меня и у самой на душе скребли кошки — не стоило ввязываться в это сомнительное дело. Единственное, что меня поддерживало — это интуиция. Она подсказывала мне, что в этой печальной истории кроется какая-то загадка.

— Марина, всем кофе! — решительно распорядилась я. — Будем думать!

Когда каждый получил по чашке свежесваренного кофе, я предложила высказываться, предварительно огласив нечто вроде резюме.

— Итак, что мы имеем? Почти случайная компания отправляется на пикник. В результате организатор этого пикника исчезает. Кажется, это все. Лично я настаиваю именно на слове «исчезает». Не знаю почему, но я разделяю мнение Лоры, что Кротов не погиб. А вы что думаете, коллеги?

Прежде чем я успела договорить, громко фыркнула Марина.

— А я думаю, что эта девица — шизофреничка! — заявила она. — И вся эта история — плод ее больного воображения!

— Ну что ж, — хладнокровно ответила я. — Версия имеет право на существование. Только мне не показалось, что эта девушка похожа на душевнобольную. Немного без царя в голове, но рассуждает она вполне здраво…

— Это убийство! — торжественно объявил Ромка, который, несмотря на свою скромную должность, считает себя первым сыщиком в редакции. — Пока остальные валялись в отрубе, два спецназовца поссорились, и один убил другого. Зря он, что ли, велел всем молчать?

— В принципе такое тоже возможно, — сказала я. — Смущает только одно — по словам Лоры, между этими двумя не было никакого конфликта. Убийство ни с того ни с сего?

— Они могли поссориться раньше, — не сдавался Ромка. — Или с перепоя.

— Были бы следы, — обронил Виктор.

— Да, — поддержала его я. — Не думаю, что Кротов дал бы себя убить так просто. Он бы наверняка сопротивлялся. А Лора ничего не упоминала, скажем, о синяках на лице Артура — ее бы это обязательно насторожило.

— Это не случайно, — добавил Виктор, — что там было два спецназовца.

— Ты хочешь сказать, что они были заодно? — спросила я. — Может быть. А что думает Сергей Иванович?

Кряжимский откашлялся, строго посмотрел на нас и заговорил, как всегда обстоятельно и витиевато:

— Если позволите, я тоже попытаюсь обрисовать ситуацию, так сказать, в целом, в том разрезе, в каком я ее вижу. Вопрос о какой-то мистификации или бреде параноика я сразу же отметаю — эта девушка вполне вменяема и искренна. Что касается ее ощущения, будто Кротов остался жив, то я, пожалуй, склонен ему доверять. Объясню почему. Когда я слушал ее исповедь, мне тоже показалось, что все происшедшее восемнадцатого августа носит характер некоторой искусственности, заданности, что ли… Посудите сами — человек возвращается после службы домой и больше года не встречается с прежними друзьями. Само по себе это уже любопытно. Конечно, армия меняет людей, особенно участие в боевых действиях. Можно предположить, что и у Кротова кардинально поменялись интересы. Тем более странно, что по прошествии длительного времени он вдруг вспоминает о старых связях и даже настаивает на общем пикнике, где старается собрать всех кого можно. Причем никто особенно и не загорается его идеей. Практически собирается случайная компания. Однако Кротова это устраивает — он даже не возражает против присутствия, так сказать, соперника, хотя я склонен полагать, что он не рассматривает Кирилла как соперника, да и Лора вряд ли по-настоящему интересует его. Это первая странность. Далее, меня настораживает желание Кротова непременно споить всех участников пикника. А что такое желание имело место, явствует из рассказа Лоры. Замечу — когда Кротов понял, что с Кириллом это проделать не удастся, он просто изгнал его с острова.

На мой взгляд, он преследовал какую-то конкретную цель. Позволю себе предположить, что он попытался имитировать собственную смерть на глазах у ничего не подозревающих свидетелей. Для чего это ему нужно? Ответ следует искать скорее всего в недавнем прошлом Кротова, нужно выяснить, чем он занимался после возвращения из армии.

Отдельный вопрос о хозяине катера, об Артуре. Присутствие двух спецназовцев на острове, по-моему, тоже не случайно. Судя по словам Лоры, Артур не выглядел таким уж пьяным. Вполне возможно, что он с самого начала был посвящен в план Кротова. Было бы нелишне разузнать что-то об этом человеке. К сожалению, кроме имени, мы ничего о нем не знаем…

Вот, пожалуй, и все. Конечно, моя схема также грешит искусственностью, но лучшей мне пока в голову не приходит, извините.

— Мне кажется, ваша схема выглядит довольно логично, — возразила я. — Она не более искусственна, чем любая другая версия. Пожалуй, меня смущает вот что — если Кротову были нужны свидетели, а Артур был с ним заодно, почему этих свидетелей так убеждали молчать?

— Им нужно было выиграть время, — объяснил Кряжимский. — Артур знал, что рано или поздно «драконы» все равно проговорятся. Просто до этого он должен был успеть замести следы. И вообще всякая проволочка пойдет только на пользу инсценировке — труднее будет восстановить истину.

— Допустим, — сказала я. — Но со своей стороны предложу еще версию. По-моему, нельзя сбрасывать со счетов Кирилла. Он был оскорблен, избит, изгнан — он вполне мог затаить обиду, каким-то образом вернуться на остров и отомстить обидчику.

— Сложно, — подал голос Виктор. — Он-то не десантник.

— Это верно, — согласилась я. — Версия шаткая. И все-таки надо принять во внимание и ее. А теперь, если ни у кого больше нет предложений, нужно решить, кто чем займется. Самое слабое наше место — Артур. Единственное, что мы знаем — компания садилась в катер на лодочной базе. Но все-таки надо туда наведаться. Возьмешься, Виктор, за это дело?

Виктор молча кивнул.

— Сергей Иванович может навестить Кирилла, — продолжила я. — Ну, а мне остается мамаша нашего героя. А «дракон» Руслан, наверное, может и подождать…

— Почему бы мне к нему не съездить? — с вызовом просил Ромка, оставшийся ни с чем при распределении ролей.

Я на секунду задумалась, а потом сказала очень грозно:

— С одним условием! Ты всего лишь уточнишь адрес Руслана и попробуешь выяснить, когда он бывает дома. В контакт вступать с ним категорически запрещаю!

— Это еще почему? — обиженно спросил Ромка.

— Потому что это будет преждевременно, — объяснила я уклончиво, чтобы не оскорблять нежные тинейджерские чувства. На самом деле я просто боялась, что нашего курьера элементарно могут побить. — Даешь слово, что не будешь проявлять самодеятельность?

— Ну, даю, — неохотно сказал Ромка.

— Тогда по коням, — объявила я. — Встречаемся в редакции.

Я села за руль своей «Лады» и поехала в гости к матери Кротова. Она жила на самой окраине города на улице, носящей название «2-я Прокатная». Улица была застроена обшарпанными девятиэтажками и выходила одним концом на пустырь. Местечко было довольно унылое, и если бы не яркое солнце над головой, здесь было бы совсем неуютно.

Разглядывая номера домов, я медленно ехала вдоль тротуара, украшенного молодыми деревцами, которые здесь не столько зеленели, сколько чахли, и прикидывала — удастся ли застать Кротову дома. Судя по всему, женщина она была еще далеко не старая и в это время дня вполне могла находиться на работе. Придется разузнать у соседей, где она работает, решила я.

Нужный мне дом оказался в самом конце улицы, по соседству с пустырем. Оставив машину напротив подъезда, я вошла в дом. Лифт, к счастью, работал, и не пришлось тащиться пешком на восьмой этаж. В кабине было душно, грязно, а с исцарапанных панелей ко мне взывали краткие, но энергичные лозунги типа «Машка — дура» или «Scoter — это классно!». Молодежь в этом доме не сидела сложа руки.