Найдёныш - Василий Блюм

ГЛАВА 4

Глядя на существо, Зола нехорошо усмехнулся, брови мага сошлись на переносице, а руки заплясали, стягивая убийственную энергию в тусклую багровую точку, но за мгновение до того, как огнешар сформировался, существо прыгнуло. Никто не успел понять как, но бесформенная, на первый взгляд, не способная не то, что прыгать, хоть сколько-нибудь перемещаться, туша метнулась к магу, ветви-щупальца оплели тело Золы, подняли над землей, поволокли. Существо трансформировалось, превратившись в одну огромную пасть, куда, пригнувшись, могли разом войти несколько взрослых мужчин.

Глядя в приближающийся чудовищный зев, маг заверещал, задергался всем телом, пытаясь освободиться, пальцы рук вновь начали наливаться багрянцем, но тварь сдавила сильнее, и Зола обмяк, голова бессильно свесилась, сияние погасло. Воздев секиру над головой, Шестерня метнулся к чудовищу, с хаканьем опустил, но оружие не причинило сколько-нибудь видимого вреда. Пещерник попытался взмахнуть вновь, но щупальца оплели рукоять, потянули, вырывая из рук, зарычав, он дернул, что есть сил, но секира лишь немного подалась.

На помощь подоспела Себия, несколько коротких взмахов, и оружие освободилось.

— Кинжал! — напряженно выкрикнула подземница. — Срезай кинжалом!

Шестерня насупился, в его представлении никакой кинжал, даже изготовленный лучшими пещерными мастерами, по мощи не мог сравниться с добрым ударом топора. Хорошенько размахнувшись, он всадил оружие, что есть силы, намереваясь, если не разрубить чудовище, то нанести серьезную рану. Но вышло еще хуже, тварь, словно почуяв опасность, дернулась, щупальца взвихрились, рванули, и пещерник отступил, обезоруженный. Скорее ощутив, чем увидев злой высверк глаз подземницы, Шестерня, нехотя потащил из ножен кинжал.

Избегая отростков, по всей длине усаженных зазубренными крючьями, одно прикосновение которых оставляло жгучие глубокие ссадины, Себия метнулась к пасти чудовища, где Дерн боролся за спасение мага. Обхватив Золу обеими руками, болотник тянул мага на себя, не позволяя отросткам утащить добычу. Мышцы на руках Дерна вздулись тугими канатами, на спине, приподняв кольчугу, выпятились могучие бугры, жилы на висках набухли так, что, казалось, вот-вот лопнут.

Себия глянула мельком, ужаснувшись мощи чудовища, несмотря на объединенный вес мага и болотника, тварь пересиливала, медленно, но верно, подволакивая наемников к себе. Все новые щупальца-канаты обвивались вокруг добычи, так, что Зола почти скрылся из виду, а Дерн постепенно исчезал под шевелящимися отростками. Медленно, преодолевая чудовищное сопротивление, Дерн повернул голову, на Себию взглянули глаза с полопавшимися сосудами, прохрипел сдавленно:

— Веревки… режь веревки. Я уже не чувствую рук, еще немного и… — он замолчал, по виску скользнула капля пота.

Но подземница начала действовать раньше, чем болотник договорил. Кинжал засверкал, раз за разом, полосуя покрытые струпьями корки щупальца, но к великому удивлению Себии, закаленная сталь лишь с трудом царапала мягкие до того отростки, похоже, для удержания добычи у существа были припасены более прочные «руки». Дерн захрипел, изо рта полилась кровавая слюна. Не в силах помочь, подземница завизжала от ярости.

На крик откликнулся Мычка, перестав кромсать спину чудовища, он возник рядом, с одного взгляда оценив ситуацию, взмахнул клинками. Руки замелькали, нанося удар за ударом в какой-то необычной манере. Приглядевшись, Себия поняла, что именно делает вершинник: касаясь щупальца основанием клинка, он делал резкое движение вниз, не отнимая лезвия, так что оружие проходило через рану по всей длине, рассекая неподатливую плоть существа.

Когда под ногами шевелилась добрая половина отсеченных отростков, животное внезапно изменило тактику, издав жуткий звук, оно выпустило несколько струек зловонной жижи. Себия успела уклониться, ощутив на коже лица жжение от мелких капель, а Мычка, увлеченный боем, среагировал на мгновение позже, и жидкость попала на руки. Кожа сразу же покраснела, один за другим, начали вздуваться пузыри. Лицо вершинника исказилось от боли, движения замедлились, но дело было сделано. Чудовище начало проявлять признаки беспокойства. По поверхности тела, колышущейся, подобно стенкам бурдюка, одна за другой, пошли волны, многочисленные обрубки щупалец задергались, пасть начала закрываться.

Удерживающие Золу с Дерном плети разом выпрямились, миг, и существо гигантским скачком метнулось назад, туда, где в глубине воронки, присыпанное почвой, виднелось черное жерло норы, задергалось, стремительно погружаясь вглубь земли. Некоторое время земля мелко подрагивала, слышался зловещий шорох уходящего в неведомые глубины чудовища, пару раз раздался вибрирующий низкий вой и все стихло.

Тело мага рухнуло на землю, следом обессилено опустился болотник. Мычка замедленно выпрямился, мечи выпали из рук. Обычно бледное, лицо вершинника стало почти белым, его трясло все сильнее, а образовавшиеся от ядовитой слюны чудовища пузыри распухали, увеличивались прямо на глазах, сочились бледной сукровицей.

Шестерня, для которого бегство чудища явилось полной неожиданностью, пещерник до конца сражался со «спиной» и из-за размеров твари не мог видеть, чем заняты друзья, нахмурился, не отводя взгляда от Мычки, подскочил к болотнику, с силой затряс, приговаривая:

— Да очнись же, зеленая твоя душа, после будешь отдыхать.

Дерн вынырнул из забытья, с трудом повернул голову, взглянув на вершинника, что казалось, вот-вот потеряет сознание, прохрипел:

— Котомку…. Дайте мне котомку.

Подземница мельком оглянулась, часть вещей, разбросанные валяются далеко за чертой лагеря, а остальные, вмятые в землю, едва выступают из толстого слоя грязи, сорвавшись с места, приволокла котомку, чудом уцелевшую в хаосе битвы, бережно поставила. Болотник откинул крышку, трясущимися руками вытащил одну из склянок, хлебнул, после чего, повернулся к Золе, что не подавал признаков жизни, разжав магу челюсти, влил остатки.

Товарищи, так и не успели привыкнуть к удивительному действию бальзамов болотника, каждый раз воскрешение полумертвого соратника казалось чудом. С благоговением взирали, сперва на Дерна, что, будучи едва живым, вдруг перестал шататься, задвигался бодрее, а после, на Золу: грудь мага стала равномерно подниматься и опускаться, сжались и разжались кулаки, мелко задрожали ресницы.

Сжимая глиняный горшочек, Дерн подошел к Мычке, что лежал, часто и мелко дыша, взглянув в затопленные болью глаза вершинника, нахмурился, одним движением сковырнул крышку, и мягкими осторожными мазками начал накладывать густую серую пасту, покрывая пораженные места толстым слоем. Когда он закончил, Мычка сглотнул, прошептал чуть слышно:

— Руки… Что с руками?

— Ничего. — Дерн разогнулся, глубоко вздохнул. — К вечеру сможешь взять оружие.

— Что это было? — сглотнув, прошептал Шестерня.

— Желудочный сок, — ответил болотник. — Или слюна, причем, не очень едкая. Я думал, будет хуже.

— Я не о том. — Пещерник указал на воронку, сказал с опаской: — Что это было за животное?

Себия и Шестерня с надеждой воззрились на болотника, но тот лишь пожал плечами, сказал отстраненно:

— Не знаю. Спросите у Мычки, охотник у нас он.

— Охотники не охотятся на неведомых чудовищ, — с раздражением произнес Мычка, приподнявшись на локте. — А тому, что на нас напало, впору жить где-нибудь на болотах, — он многозначительно покосился на Дерна, что приводил в порядок котомку, перебирая горшочки и проверяя склянки — не раскололись ли.

Не поворачиваясь, болотник указал на воронку, сказал кротко:

— Может, и так. Но, судя по всему, оно неплохо пристроилось и тут. Глянь на вход в «жилище», что видишь?

Мычка взглянул мельком, пробормотал с сомнением:

— Действительно, странно. Столько костей…. Похоже, мы здесь не первые. — Он поднялся, подошел к краю воронки, с осторожностью спустился, разглядывая обглоданные останки оказавшихся не столь удачливыми путников.

Затаив дыхание, Себия с Шестерней следили за действиями вершинника. Сглотнув, подземница прошептала чуть слышно:

— Ты подошел очень близко. Оно не… вернется?

Занятый, Мычка лишь отмахнулся:

— Не вернется. Побежденный превосходящим по силе противником зверь не выберется из норы…

— Так то, обычный зверь, — глубокомысленно протянул Шестерня. — А что у этого… у этой твари на уме, кто знает?

Мычка недоверчиво хмыкнул, но, судя по спешке, с какой он выбрался назад, слова пещерника возымели эффект. Отряхнув руки, вершинник произнес:

— Все кости свежие. А это значит, существо здесь обосновалось недавно.

Пришел в себя Зола. Закряхтев, маг сел, повел вокруг ошалевшим взглядом. В бледном свете предрассветных лучей лагерь представлял фантасмагорическое зрелище: вывороченные комья земли, раскиданные вещи, попятнанные зеленым фигуры товарищей, простонал: