Беспокойный талант. Уильям Уайлер - Елена Мищенко

Военная одиссея Уайлера длилась несколько лет, в ней было столько всего, что «рассказать мою военную историю просто невозможно», – говорил сам режиссер. Неувязки военного времени, порча аппаратуры, разбитые камеры, тоска по семье, тяжелые бытовые условия, ночные вылеты на «летающих крепостях»…

Уайлер снимал бомбежки, брал интервью у летчиков, переделывал на ходу сценарии, – «на войне как на войне». Он сделал пять боевых вылетов на бомбардировщиках Б-17, которые бомбили немецкие военные объекты в западной Франции. Во время этих вылетов 13 американских самолетов были сбиты немецкими летчиками. Ему повезло, – он остался в живых…

1942-й год стал знаменательным в жизни Уайлера – он получил свой первый Оскар. Церемония вручения в том году носила патриотический характер. На сцену вышел режиссер Фрэнк Капра в военной форме, и, открывая конверт, провозгласил: «лучший режиссер Уильям Уайлер». Буря аплодисментов заглушила его слова, – зал аплодировал стоя. Получать заветную статуэтку вышла Тэлли. Сдерживая подступившие к горлу слезы, она только смогла вымолвить: «Огромное спасибо. Я счастлива получить награду за Уилли. Я знаю, что там, на войне, он чувствует нашу радость». Безусловно, так оно и было. В своих письмах Уилли писал: «Больше всего мне не хватает вас, мои дорогие! Я все время мысленно с вами. Вспоминаю каждый миг нашей жизни. Наши прекрасные утренние часы, когда солнце отражалось в воде бассейна, бегали собаки, смеялись дети, мы с тобой слушали прекрасную музыку. Это была наша жизнь. Но у нас все впереди. Я знаю, как счастливы мы будем, сколько прекрасного нас ожидает! Я люблю тебя, моя жена, моя невеста». Впоследствии эти впечатления, переживания вошли в фильм Уайлера «Лучшие годы нашей жизни».

За несколько военных лет были отсняты сотни километров пленки, на которой были запечатлены бесценные документальные кадры, составившие основу фильма «Крылатая Победа». Его первыми зрителями стали президент Фрэнклин Делано Рузвельт и высший командный состав американской армии. Это был исключительный момент в его жизни.

В тот памятный вечер 1944 года в бункере состоялся просмотр его фильма. Когда помощник вкатил коляску с президентом в просмотровый зал, Рузвельт не стал тратить времени на светские беседы.

«Кто из вас сделал фильм?» «Я, сэр», – ответил Уайлер. Рузвельт взглянул на него и увидел среднего роста офицера, не отличавшегося военной выправкой.

«О’кэй, – сказал Рузвельт, – садитесь здесь». Помощник указал на место рядом с президентом. Медленно погас свет и начался фильм, который длился сорок одну минуту. Это был правдивый рассказ о войне, о ее неприглядной стороне, о тяжелой работе отважных американских парней-летчиков, которые летали на военных бомбардировщиках. Фильм показал жизнь со всеми ее тяготами и мимолетными радостями, он был очень искренним, без какого-либо налета пропаганды. В начале демонстрации фильма Рузвельт задал несколько вопросов Уайлеру. Из его ответов он понял, что этот штатский досконально изучил жизнь и нелегкую военную работу своих героев.

Когда фильм закончился и в небольшом зале зажегся свет, глаза президента за стеклами очков были влажными. Весь фильм он смотрел, ни разу не закурив сигарету, хотя был отчаянным курильщиком. Некоторое время он сидел молча, переживая увиденное. Затем обратился к Уайлеру со словами: «Этот фильм нужно показать немедленно, повсюду». После этих слов присутствующие в кинозале подходили к Уайлеру, обменивались рукопожатиями, выражая свое одобрение.

Распоряжение президента было выполнено, фильм был показан во всех кинотеатрах, и вскоре Уайлер получил новый заказ от своего шефа генерала Икера. На этот раз нужно было создать новый документальный фильм о бомбардировщиках Р-47. Однако приступить к этой работе Уилли не смог – помешали некоторые обстоятельства.

…Уже несколько дней Уилли ожидал в Стэтлер-отеле вызова в Белый Дом. Он должен был получить некоторые важные бумаги и отправиться, согласно приказу, в Европу для съемок нового фильма. День 10 марта 1944 года начался на редкость неприятно – с утра зарядил мелкий дождь пополам со снегом, пешеходы скользили по тротуару, машины стояли в долгих пробках. Такси было трудно словить, Уилли стоял в длинной очереди возле своего отеля, а швейцар останавливал машины для постояльцев. Один из них, не дождавшись очереди, подбежал к автомобилю и пытался в него сесть.

Швейцар не пускал его в машину, начался спор, который закончился победой пассажира. Швейцар захлопнул за ним дверь машины и, обратившись к Уайлеру, сказал со злостью: «Опять эти проклятые жиды». «Я не тот парень, которому это можно говорить», – сказал Уайлер. «Что такого я сказал? – закричал швейцар. – Я не имел в виду тебя, я говорил о нем». Было очевидно, что швейцар не собирается отступать. Он был на добрую голову выше Уайлера, превышал его в весе. «Черт возьми, это не имеет значения», – сказал Уайлер и, размахнувшись, нанес швейцару удар в челюсть. Швейцар не ожидал такого поворота дел и рухнул на землю. Все это видел офицер в форме. Он подошел к лежащему на земле швейцару, помог ему подняться, и написал рапорт высшему командованию о случившемся.

Когда на следующий день Уайлер прибыл в Нью-Йорк, его ожидала телеграмма: «ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ НЕМЕДЛЕННО В ВАШИНГТОН. ПРИКАЗ ОТМЕНЕН». Речь шла о фильме, который Уайлер собирался снимать. Началось расследование инцидента. Среди прочих вопросов, которые ему задавали был такой: знает ли он, что его поведение является серьезнейшим нарушением военного устава? «Нет». «Знакомы ли вы с уставом?» «Нет». «Как же вы стали офицером?» Уайлер рассказал свою историю, как он стал добровольцем, и как ему предложили выбрать звание, что он награжден несколькими медалями, снимает документальные фильмы о военных летчиках. «Вам известно, что военный должен быть джентльменом?» «Да, конечно, но прошу заметить, что я всегда был джентльменом, еще до того как стал военным», – ответил Уайлер с достоинством. Этот ответ был занесен в протокол.

Конечно, он был наказан в соответствии с проступком, но молва об этом широко разошлась, и, когда он приехал в Европу на съемки, коллеги встречали его очень тепло. «Они слышали о произошедшем, – говорил Уайлер спустя несколько лет, – разделяли мои убеждения и уважали меня за это».

Постепенно жизнь вошла в привычную для Уайлера колею, он буквально не расставался с кинокамерой, снимая воздушные бои, став членом большой и отважной команды летчиков. Он неоднократно рисковал жизнью ради документальных кинокадров, вылетал на боевые задания, участвовал в ночных боях.

Съемки, в основном, производились в Италии. Он изъездил эту страну вдоль и поперек, исколесив на джипе сотни тысяч километров. Уайлер снимал жестокую летопись войны. Он запечатлел толпы нацистов, вскидывающих правую руку, приветствуя Муссолини, простых итальянцев, сдирающих листки со свастикой, он был одним из первых, кто получил аудиенцию у римского папы.