Гордость Павлина - Виктория Холт

— Днем их будет гораздо больше, — сказал он с каким-то удовлетворением. — Нужно быть осторожными с песчаными мухами. Поверь мне, их укус не особенно приятен. И они особенно пристрастны к свежей английской крови, тем более, что она голубая. Видишь ли, они привыкли к более низкому качеству. Поэтому берегись.

— Мне кажется, что вы хотите, чтобы я невзлюбила это место.

— Я просто хочу, чтобы ты увидела все в истинном свете. С первого взгляда может создаться романтическое представление. Ты думала, что мы все время гуляем под солнцем и иногда останавливаемся, чтобы подобрать ценный опал.

— Какая чепуха! Я вовсе так не думала. Бен много мне рассказывал. Я знаю, как рискованно работать в шахте. Случай с Беном доказал мне это.

— Не сердись. Люди подумают, что мы с тобой ссоримся.

— А разве нет?

— Мы просто шутим по-дружески. Нам необходимо создать о себе хорошее впечатление. Плохо, если молодожены сразу ссорятся.

— Плохо для кого?

— Для чего. Для бизнеса, — прямо ответил он. — Разногласия отражаются на деле.

— Вы думаете только о компании?

— Иногда и о других вещах.

— Мне кажется, будет лучше, если вы позволите мне составить собственные впечатления.

— Очень хорошо.

Мужчины в соломенных шляпах с подвешенными к ним пробками, чтобы отгонять мух, ходили по полю, простиравшемуся за городом. Я смотрела на пересохшую землю, на шахты и груды пустой породы.

— Здесь сосредоточено около двух тысяч человек, — с гордость сказал Джосс. — Нужно развивать торговлю, чтобы их накормить и снабдить необходимым. Таверна Трентов уже пользуется успехом.

— Я бы хотела с ними познакомиться, — сказала я.

— Мне тоже надо с ними поговорить. Они ждут этого.

Мы пошли дальше, и в одном из деревянных домов нас встретили Джеймс и Этель Трент. Джеймс сидел у двери и чистил картошку. Он вскочил, увидев Джосса. Они обменялись рукопожатием.

— Я огорчился, когда узнал о том, что случилось, — сказал Джосс.

Джеймс кивнул.

— Теперь все уладилось. Мы успешно работаем.

— И это хорошо для города.

— Мы рады, сэр. Нам повезло, что мы нашли себе место. Мистер Бэннок подал нам эту идею.

— Хорошо. Познакомьтесь: моя жена. Я хочу показать ей городок.

Джеймс Трент пожал мне руку и сказал:

— Добро пожаловать в Фэнситаун.

Он позвал Этель. Она вышла к нам в большом переднике, вытирая запачканные в муке руки. Джосс представил ее мне. Мы сказали, что провели ночь в их сгоревшей гостинице.

— Нельзя помнить только о темной стороне жизни, — сказала Этель. — Когда живешь в буше и вокруг такая сушь, уберечь деревянную постройку очень трудно. Там даже под твоим взглядом может загореться трава. Когда я увидела пламя, я поняла, что надежды нет. Но нам повезло. Как только мистер Бэннок сказал, что можно попробовать торговать здесь обедами, мы засучили рукава. Дела идут неплохо, правда, Джеймс? Это то, что нужно городу. Я даже горжусь тем, что кормлю их. Они могут съесть лошадь — эти скотоводы и шахтеры. Усталые после долгого дня работы, они приходят ко мне и мечтают о тарелке домашней пищи. Им нравится тушеное мясо и, конечно, ростбиф, кусочек филея, это вкуснее всего с красным соусом, затем печеная картошка в мундире, хорошее тушеное мясо с луком и клецками. Затем обязательно чай.

Джеймс прервал ее, сказав, что до тех пор, пока земля будет давать опалы, они будут зарабатывать себе на жизнь.

— Пусть это будут годы и годы, — сказала Этель.

— Так и будет, — заверил ее Джосс.

— Странное совпадение, что за несколько дней до пожара к нам заезжал этот человек.

— Какой человек? — быстро спросил Джосс.

— Тот, который работал с Десмондом Дерхэмом в Америке. Он сказал нам, что Десмонд не похищал Зеленый луч, и камень все время был здесь, в Австралии. Я часто думаю, не принес ли он нам несчастье.

— Какая чепуха, — сказал Джосс.

— Я то же самое говорю Этель, — согласился Джеймс.

— Да, но мне это кажется странным. Там, где Луч, там несчастье. Например, мистер Хенникер. Кто думал, что с ним произойдет этот ужасный случай?

— Это может случиться с каждым в любое время, — ответил Джосс.

— Да, но видите ли, если тот человек прав и опал все время был у него, вот с ним и случилась беда, а теперь он умер.

Джосс сказал сердито:

— Если пойдут такие толки, у вас не будет этой таверны. Нужно забыть об этой ерунде, о злом роке, и я положу этому конец.

Джеймс и Этель расстроились, мне стало их жаль. Я мягко сказала:

— Уверена, никто не принимает этого всерьез.

— Но говорят об этом, — возразил Джосс.

Я улыбнулась Джеймсу и Этель, а Джосс сказал:

— Нам пора идти.

Когда мы отошли, я обратилась к Джоссу:

— Разве нужно было так резко говорить с ними?

— Необходимо.

— Эти бедные люди пережили страшную трагедию, и вы могли бы быть повежливее с ними.

— Я желаю им добра, а говорю так потому, что их суеверные толки приведут к падению цен на опалы, а значит и к их разорению. Надо бороться с этим.

— Понимаю: быть жестоким значит проявлять доброту!

— Определенно, а ты возражаешь против этого?

— Это одно из утверждений, которые я особенно не люблю.

— Я кое-что обнаружил.

— Что же?

— Во мне тебе очень многое не нравится, — я молчала, а он гневно продолжал говорить. — Боюсь, ты сожгла за собой все мосты. Ты приняла условия Бена. Но ведь все это касается и меня! Ты сама постелила себе постель. Хотя, должен признать, эти обстоятельства довольно неприятны.

Я сердито ответила:

— Сегодня я поехала с вами в надежде, что мне здесь все понравится. Но вы умеете испортить настроение.

— И это ведь всегда так, не правда ли? Если бы Бен вместо меня нашел тебе приятного джентльмена, все было бы по-другому: весело, как свадебные колокола.

Я сказала:

— Мы должны по крайней мере постараться вести себя вежливее, какую бы неприязнь ни испытывали к ситуации, ненавистной нам обоим.

— Я думаю, это хороший старинный английский обычай.

— Да, неплохой, — подтвердила я.

— Ты подаешь мне пример. Станем притворяться, что все хорошо. Это большая поддержка. Кто знает, может быть, со временем тебе понравятся шахтеры и старатели. Ведь когда-нибудь это место превратится в настоящий город с ратушей, концертным залом, церковью и колокольней. Мы избавимся от лачуг и построим настоящие дома, а палатки исчезнут. И тогда все это тебе будет больше по вкусу.

— Возможно.

— Вот компания, — показал он на самое впечатляющее в городе здание. — Ты теперь часть ее и должна знать, что там происходит. Не стоит презирать то, что принадлежит тебе, не правда ли? И ты постепенно разберешься во всем, но сегодня я ограничусь этим.