Во всем виновата водка (ЛП) - Фиона Коул

Из-за испорченного макияжа и гнева, который копился всю неделю, мне надоело притворяться, что все хорошо. Я рассталась с ним гораздо раньше, чем в тот день, когда окончательно вышвырнула его задницу на обочину, но он не понял моего послания.

Настало время окончательно убедить его.

― Если ты не перестанешь мне названивать, я оторву тебе яйца и отдам их самому грязному бомжу с наибольшим количеством венерических заболеваний.

― Рэйлинн... детка. Я скучал по твоему голосу.

Я фыркнула, едва сдерживая смех над его вежливым приветствием, которое прозвучало так, словно он говорил сквозь стиснутые зубы.

― Что тебе нужно, Боди? ― спросила я самым скучающим тоном, на который была способна.

― Я скучал по тебе.

Мое лицо скривилось от безмолвного «фу». Я посмотрела на экран телефона, желая убедиться, что звонил Боди.

― Может, поужинаем? ― предложил он, когда я не ответила.

― Черта с два.

― Ну же, ― уговаривал он, снова, как мне показалось, сквозь стиснутые зубы.

― Можем поужинать в кругу твоей семьи, чтобы мы могли поговорить на нейтральной территории.

Нет, это определенно был Боди ― человек, преуменьшающий каждую вспышку гнева. Тот факт, что он назвал ужин с моей семьёй нейтральной территорией, дал мне понять, что ничего не изменилось ― не то чтобы я думала, что он изменится. Не могу сосчитать, сколько раз он шлепал меня по бедру под столом или слишком сильно сжимал мою руку, потому что я не вступалась за него так, как, по его мнению, должна была, или шутила о наших отношениях, что ему не казалось смешным. Или те времена, когда он был так зол на отсутствие у меня выраженной преданности, что даже не мог дождаться, пока мы вернемся домой, и в итоге загонял меня в угол в фойе, прежде чем мы уходили.

С Боди нигде нельзя чувствовать себя в безопасности.

У меня заныло в груди, потому что, оглядываясь назад, я видела все слишком ясно. Видела его лёгкие шлепки по ноге, щипки за руку и запугивание. Все это было настолько незначительно, что я не сразу обратила на это внимание, пока не стало слишком поздно ― пока все его действия медленно разрушали мою сущность и меняли меня. Мне было так стыдно, что я допустила подобную ситуацию, что у меня не хватило смелости попросить о помощи.

Жестокое обращение Боди было похоже на прохудившуюся крышу ― иногда ты не понимал, насколько все плохо, пока потолок не обрушивался на тебя.

― Знаешь, ― продолжил он. ― Я так и не смог закончить изложение своих целей твоему отцу.

Словно по щелчку пальца, все встало на свои места и обрело смысл.

― Оооо, я поняла, ― медленно сказала я. ― Ты не скучаешь по мне. Тебе просто нужна аудиенция у моего отца.

Он что-то пробормотал, прежде чем заявить:

― Нет. Я просто думаю о его будущем и о том, что могу сделать, чтобы помочь после того гребаного фиаско, которое ты устроила.

Первый признак того, что Боди вышел из себя: ругань.

Обычно в этот момент я отступала, делая все возможное, чтобы не злить его еще больше.

Но я больше не позволяла настроениям Боди диктовать мои действия, и после месяца отсутствия контроля с его стороны моя уверенность возросла, и я хотела доказать это.

Я хотела, чтобы он корчился, зная, что больше не имеет надо мной власти.

― Фиаско? Ты имеешь в виду брак с моим лучшим другом после того, как вышвырнула твою задницу? ― спросила я, мой тон пронизан сарказмом.

― Я имел в виду брак по пьяни в Вегасе, подобно шлюхе самого низшего класса.

Второй признак: переход на личности.

― Ох, Боди, ― засмеялась я. ― Не стоит беспокоиться об этом. Разве ты не видел статьи о Хэмптоне? Люди восхищаются нашей парой. Им нравится наша история. ― Мой фальшиво-веселый тон стал язвительным. ― Так что можешь идти на хрен, потому что ты и твои дерьмовые предложения никому не нужны. Видимо, ты не понял, что я с тобой закончила. Это означает, что нужно двигаться дальше и перестать звонить, словно отчаявшийся кусок дерьма.

― Рэйлинн.

Третий признак: звуки, похожие на рык животных, предупреждающие о надвигающемся взрыве.

Закрыв глаза, я могла бы ясно представить его со стиснутой челюстью и сжатыми кулаками. Вена на его лбу пульсирует, а глаза потемнели.

Дрожь пробежала по коже, прежде чем я постаралась взять себя в руки. К черту его и страх, который он внушал мне. Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза и представила себе другую картину. Остин смотрит на меня, как на сумасшедшую, за то, что я извинилась, за то, что разозлила его. Остин, говорящий мне, что жестокое обращение ― не моя вина. Другие выбирают, как им себя вести ― не я.

― Иди на х*й, Боди, и научись управлять гневом.

― Я бы не был так зол, если бы ты не была такой сукой, ― наконец огрызнулся он. ― Ты, черт возьми, моя должница.

Я его должница? Я повторила его слова, пытаясь понять их смысл, но это разозлило меня еще больше. Я его должница? Он отнял у меня год. Забрал часть меня, от которой я обещала никогда не отказываться. Я ничего ему не должна.

― Что? ― спросила я медленно.

― Ты, бл*дь, в долгу передо мной за то, что я встречался с твоей высокомерной задницей и имел дело с твоими надоедливыми друзьями. Благодаря мне ты хорошо выглядела на мероприятиях, а не как отчаянная шлюха, раздвигающая ноги для любого тупого еб*ря, который подвернется. Так что мы еще не закончили.

Его слова разбились о кирпичную стену моей ярости. Я не собираюсь тратить свое время на то, чтобы отвечать на его хилые оскорбления. Вместо этого я прояснила одну вещь.

― Я ни хрена тебе не должна.

― Ты должна организовать мне чертову встречу со своим отцом, ― кричал он, полностью охваченный гневом. ― Я, твою мать, заслужил ее, и ты организуешь ее для меня, потому что, клянусь гребаным богом, Рэйлинн, я приду и, бл*дь, выбью ее из тебя силой, если придется. Я выломаю твою чертову дв...

― Прощай, Боди.

Я не собиралась выслушивать его тираду. Вместо этого нажала на красный кружок и положила телефон обратно на стойку.

Я не стала заострять внимание