Охотники за умами. ФБР против серийных убийц. - Марк Олшейкер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мотив оказался тривиальным — именно таким, каким и предполагал Грег. Обремененная ребенком молодая мать скучала по развлечениям, которым предавались ее сверстницы. Потом она встретила человека, который готов был создать с ней семью, но дал ясно понять» что ее ребенку в их жизни места нет.
Знаменательно, что если бы молодая женщина не заявила о потере ребенка, а полиция сама обнаружила его тело, Грег все равно пришел бы к тем же самым выводам. Мальчика нашли закопанным в лесу — в зимнем костюмчике, завернутым в одеяло и упакованным в плотный пластиковый пакет. Похититель с целью выкупа или насильник не стал бы заботиться, чтобы теплее и «уютнее» устроить тельце и защитить от непогоды. Тогда как во многих местах захоронений жертв преступлений ощущались презрение и злоба, здесь все было проникнуто любовью и чувством вины.
Человеческая история хранит множество примеров того, как люди причиняют боль тем, кого любят или, по крайней мере, должны любить. В своем первом телевизионном интервью в качестве руководителя Научного бихевиористического подразделения Алан Бургесс сказал: «Поколения и поколения людей знали, что такое насилие. Оно восходит к библейским дням, когда Каин застрелил Авеля». К счастью, журналисты не уцепились за его ошибку и не стали упрекать в том, что он перепутал первое в мире орудие убийства.
Одно из самых нашумевших дел в истории Англии XIX века было связано с семейным убийством. В 1860 году инспектор Скотленд-Ярда Джонатан Уичер отправился в городок Фрум в графстве Сомерсетшир, где за две недели до его приезда нашли убитым трехлетнего Фрэнсиса Кента — младшего сына управляющего местной фабрикой. Полиция винила в преступлении цыган, но Уичер пришел к выводу, что истинным убийцей является шестнадцатилетняя сестра жертвы Констанция. Но к его мнению так и не прислушались — общество возмутилось самой идеей, что девочка могла расправиться со своим беззащитным братом. И с неё сняли все обвинения.
Буря негодования заставила Уичера подать в отставку и уйти из Скотленд-Ярда, но четыре года спустя на свой страх и риск он пытался доказать, что был прав. В конце концов пошатнувшееся здоровье прекратило его борьбу за правду — всего за год до того, как Констанция Кент призналась в совершенном убийстве (Описывая дело Констанции Кент, автор перепутал некоторые факты: дело происходило в городе Траубридж, графство Сомерсетшир. Убитый ребенок был сыном от второго брака Сэмюэла Сэвила Кента и звали его по второму имени отца — Сэвилом. Местная полиция подозревала в убийстве няню ребенка — Элизабет Гоу. Уичер не подавал в отставку. Чтобы оградить от нападок общественности полицию в целом, Уичера уволил один из комиссаров лондонской полиции Ричард Мэйн. — прим. перевдочика). Её судили снова и приговорили к пожизненному заключению. Тремя годами позже Уилки Коллинз положил этот случай в основу своего романа «Лунный камень» (Сюжет романа Уилки Коллинза «Лунный камень» отнюдь не напоминает приведенный автором случай. — прим. переводчика), ставшего основой детективного жанра.
Ключом к убийству любящих, любимых или членов семьи является инсценировка. Раз преступник находится рядом с жертвой, ему надо позаботиться О том, чтобы отвести от себя подозрение. Одним из первых примеров этого для меня стало дело Линды Хани Довер из Картерсвила, штат Джорджия, сразу после Рождества 1980 года.
Хотя Линда и ее муж Ларри разошлись, они оставались в достаточно дружеских отношениях. Двадцатисемилетняя Линда ростом пять футов два дюйма и весом 120 фунтов регулярно приезжала убираться в его дом. Именно этим она и занималась в пятницу 26 декабря. А Ларри с их маленьким сыном отправился на прогулку в парк.
Когда после обеда они вернулись обратно, Линды нигде не было. Но вместо того чтобы найти дом аккуратно прибранным, Ларри увидел в спальне настоящий кавардак. Одеяла и подушки были сброшены с кровати, створки шкафа полуоткрыты, одежда раскидана, на ковре напоминавшие кровь подозрительные пятна. Ларри моментально позвонил в полицию, которая тут же приехала и обшарила дом изнутри и снаружи.
Линда лежала в лазе под домом, завернутая во взятый из спальни плед так, что наружу торчала одна голова. Когда труп распаковали, обнаружилось, что рубашка и лифчик задраны выше грудей, джинсы сдернуты к коленям, а трусики приспущены ниже лобка. На голове следы от ударов тупым предметом, на теле множественные ножевые раны, которые, по мнению полицейских, были нанесены после того, как задрали рубашку и бюстгальтер. Видимо, оружием послужил нож из кухонного стола (который так и не нашли). Осмотр места преступления показал, что Линда подверглась нападению в спальне, откуда ее тело переместили на улицу и засунули в лаз под домом. Судя по каплям крови на ягодицах, преступник орудовал в одиночку и тащил тело волоком. Ничего в прошлом Линды не говорило о том, что она принадлежала к категории людей повышенного риска. Расставшись с Ларри, не завела нового мужчины. Негативным возбудителем преступления могли быть праздничные дни и причины, приведшие к распаду брака.
Основываясь на фотографиях с места преступления и на информации, которую предоставила мне картерсвиллская полиция, я предположил, что «неизвестный субъект» может принадлежать к одному из двух типов. Возможно, это молодой, неопытный, страдающий от одиночества и комплекса неполноценности человек, который живет по соседству и который совершил преступление под влиянием порыва, потому что случайно оказался рядом. Полицейские подтвердили, что неподалеку действительно жил головорез, которого боялись многие соседи. Но преступление содержало слишком много элементов инсценировки, и поэтому я больше склонялся ко второму типу: человеку, прекрасно знавшему Линду и стремящемуся отвести от себя подозрение. То, что он спрятал тело в доме, свидетельствовало о так называемом убийстве «на личной почве». Что так же подтверждали раны на лице и шее.
Я сказал, что НЕСУБ достаточно развит, но имеет только среднее образование, занят на производствв, где требуется значительная физическая сила. Легко срывается, известен как забияка. Подвержен колебаниям настроения, не способен переносить поражения, в последнее время чем-то расстроен, в момент убийства испытывал финансовые затруднения.
Инсценировка несла в себе внутреннюю логику и смысл. Кто бы ни напал на Линду, он не пожелав оставлять ее тело на виду, чтобы на него не наткнулся родственник, например ее сын. И поэтому потратил время на то, чтобы завернуть труп в плед и спрятать его под домом. Он хотел, чтобы все выглядело так, будто совершено преступление на сексуальной почве — отсюда задранный лифчик и обнаженные гениталии. Но медицинская экспертиза не выявила следов насилия. Преступник считал, что должен был поступить именно таким образом, но вместе с тем ощущал неловкость от того, что полицейские увидят груди и гениталии женщины, и поэтому завернул труп в плед.
Я предположил, что преступник охотно пойдёт на сотрудничество с полицией, но как только его попросят представить алиби, поведет себя враждебно и заносчиво. После убийства станет больше пить, пристрастится к наркотикам или обратится к религии. Изменит внешность, возможно, поменяет работу и уедет из города. Я советовал полиции обращать внимание на людей, у которых в последнее время кардинально изменилось поведение.
— Сейчас этот человек совершенно не похож на того, каким бьи прежде, — говорил я.
Тогда я не знал, что, запрашивая психологический портрет преступника, карстерсвиллская полиция уже предъявила обвинение в убийстве Ларри Брюсу Доверу и только хотела убедиться, что она на правильном пути. Это неприятно меня поразило. Во-первых, потому что на руках у меня оказалось явно больше активных дел, чем я был способен переварить. Но что гораздо важнее. Бюро могло оказаться в неловком положении. К счастью для всех, портрет получился превосходно точным. Потому что, как я объяснил директору и старшему специальному агенту из Атланты, в противном случае опытный адвокат мог вынудить меня выступить на стороне защиты, признав, что мой «компетентный» прогноз опровергает участие в преступлении его подзащитного. С тех пор я всегда спрашивал полицию, есть ли у них подозреваемый, хотя и не хотел знать его имени. Но правосудие, по крайней мере в этом деле, восторжествовало. 3 сентября 1981 года Ларри Брюса Довера признали виновным в убийстве Линды Хан и До вер и приговорили к пожизненному заключению.
Вариацию на тему домашних инсценировок мы наблюдаем в деле 1986 года Элизабет Джейн Волзиффер, известной больше как Бетти. В субботу 30 августа, что-то около семи утра, в полицию Уилкс-Барре, штат Пенсильвания, поступил вызов из дома № 75 по Бич-стрит, где проживала семья известного дантиста. Прибывшие через пять минут на место происшествия офицеры Дейл Минник и Энтони Джордж обнаружили тридцатипятилетнего врача Глена Волзиффера лежащим на полу. Его пытались задушить и нанесли удар по голове. Рядом находился брат Глена Нейл, который объяснил, что живёт напротив и, как только ему позвонил Глен, бросился сразу сюда. Глен бьи заторможен и плохо осознавал происходящее. Он сказал, что, кроме телефона брата, не смог вспомнить ни одного номера. А Нейл, появившись в доме, первым делом вызвал полицию.