Радиус поражения - Артем Каменистый

– А коды вы знаете, чтобы его запустить? – вежливо уточнил Олег.

– Все коды в твоей голове… калифорниевой…

– Не. ну у президента они. в чемоданчике черном. Как вы без них стрелять будете?

– Президенту делать нечего, как таскать чемодан с разным хламом, чтобы потом, уворачиваясь от пикирующих боеголовок, успеть передать по всем позициям шифры. Разной тактической мелочи до демонтажа у нас были десятки тысяч единиц. Случись чего, коды попросту можно не успеть получить – возле каждого снаряда или мины не поставишь секретчика с аппаратурой спецсвязи.

– А если у солдат крышу сорвет. Нельзя такие штуки просто так хранить, как колбасу в холодильнике, – заметил Тоха.

– Солдаты атомный взрыв устроить не могут. Боеприпасы хранятся в контейнерах, под замками. Взломай их, ничего не добьешься – взрыватели хранятся отдельно от снаряда. Сам взрыватель конструкционно может представлять часть ядерного устройства – повторить его конструкцию в кустарных условиях без доступа к редким материалам не получится. Ну и другие предохранители тоже иногда применяются. К примеру, вокруг снаряда застегивается поясок из легированной стали – не имея ключа или шифра к кодовому замку, попросту не засунешь его в казенник. Так что контроля хватает – на местном уровне. В случае необходимости боеприпас могут приготовить к стрельбе достаточно оперативно – подобные блокировки снимаются быстро. Не так шустро, как у ракетчиков с их межконтинентальными игрушками, но для тактического вооружения особая спешка и не нужна.

Синий, оторвавшись от пожирания тушенки, тоскливо заявил:

– Рощин – авантюра все это. Да и мало нас для такого дела.

– Ничего, – отмахнулся тот. – Мир не без добрых людей. Думаю, по пути еще кого-нибудь встретим. В таком деле нам сейчас любой помочь будет рад. Вот, ребят этих уже встретили. И красавица с ними имеется… помощница блин…

– Так что – через Гениченск рванем? Внаглую?

– Первый раз, что ли?

– Да не первый, но опять всю ночь в пуховике париться меня уже задрало.

* * *

После обеда и до самого вечера Тохе пришлось работать – увильнуть не удалось. Неугомонный Рощин помимо продуктов притащил из села немало инструментов и гвоздей. Тохе пришлось долго махать молотком, прибивая к бортам грузовика уродливые куски ржавого железа. Синий уверял, что этот хлам может защитить пассажиров от пуль. Но Тоха ему не верил – с таким же успехом можно газетными листами прикрываться. Зато затея Рощина с расстановкой вдоль заднего борта мешков с песком ему понравилась больше – заслон выглядел серьезно: может и спасет. Зафиксированные сотнями гвоздей куски «брони» должны были не громыхать вообще, или громыхать на порядок тише.

В общем, готовились к поездке серьезно.

Рощин, гад, от работы откосил – типа охранником пристроился. Шатался по округе со своим пулеметом – делал вид, что стережет покой страны. Привлеченный нездоровой активностью воронья, сходил куда-то в самые дебри, вернувшись с нехорошими известиями. Оказалось, что ночью действительно орали козы – он их нашел. Крысы порвали несколько скотинок – рога их не спасли. Дедовским мясцом тоже не побрезговали – Рощин сказал, что его не стоит даже хоронить. То ли ничего серьезного не осталось, то ли слишком уж плохо выглядят остатки. Оно и к лучшему – несколько могил уже на их счету. Хватит – не нанимались!

Выехали уже в глубокой темноте, когда дневной жар заметно спал. Ночь, правда, была очень даже теплая, но если верить покойному Богданову, для свинок это все равно, что мороз за тридцатник. Грузовик тихо прокрался через вымершее село – никто не попался по дороге, лишь шарахались тени коз и кошек, да вдали несколько раз раздавались характерные крики и шум погони. Крысы, никого не боясь, охотились за домашними животными.

Это, наверное, их «дрессировщики» тоже не предусмотрели. Не догадались, что сухопутным крокодилам все равно, кого жрать, и вместо людей они с удовольствием тратят свое личное время на ни в чем не повинных тварей, игнорируя боевую задачу.

В одном месте остановились. Тохе вместе с Олегом пришлось здесь заняться мародерством – из бака чужого грузовика они сливали солярку в ведро, а оттуда уже к себе в бак или по пластиковым бутылкам. Синий и Рощин при этом их охраняли – темень вокруг кромешная, и повсюду мерещатся оскаленные пасти изготовившихся к прыжку тварей.

Дальше поехали уже без остановок. Рощин, уютно устроившись среди мешков с песком, обняв пулемет, бездумно таращился в ночь. Рядом с ним так же уселась Юлька. Тоха, примостившись подальше от нее, поглядывал туда же – делать-то все равно нечего. Лысый разместился в дальнем уголке, у ящиков – вроде даже дремать там ухитрялся. Алка, закатив очередную тихую истерику, развалилась на сетке от кровати, застеленной мешками – Олег, примостившись рядом, делал вид, что лишь он один способен ее утешить и вообще, она для него типа все.

Нормальный вроде парень – мог бы и получше себе найти. Повезло этой корове безрогой.

Говорить не хотелось, хотя можно было – не грохотало. Грузовик за селом выехал на нормальную дорогу, из уложенных друг к дружке бетонных плит. Лишь на стыках иногда серьезно подергивался, но это ни шло ни в какое сравнение с обычной местной «стиральной доской».

Машины, если и попадались, то стоявшие на обочинах. Кемпинги вдоль берега были забиты палатками и автомобилями, но ни движения, ни огонька там не наблюдалось – вымерло все. Лишь изредка мелькали смутные тени или светлячки – видимо сигареты курильщиков. Тоха не сомневался, что если бы по этой дороге они пошли пешком, то повстречали бы многих. А сейчас народ пуганый – заслышав шум грузовика, прячется.

В одном месте проехали через горящее село. Вдоль обочины полыхал целый ряд домов. Выглядело это невероятно дико – никто не тушил. Да и не было вокруг никого. Горит себе и горит – никому не интересно.

Иногда Синий притормаживал, и осторожно объезжал какие-то препятствия. Один раз при этом Тоха успел разглядеть что темное и вытянутое на бетоне. Когда машина начала отъезжать, к этой груде от обочин скользнули продолговатые тени. Ему показалось, что даже сквозь гул мотора пробился треск разгрызаемых костей.

Чуть не замутило.

Наконец, «Камаз» остановился и Синий, приоткрыв дверь, сообщил:

– До первой протоки с километр. Там мост. Затем второй будет. Серега – если что, мочи все что шевелится. Я просто не смогу там назад развернуться – только вперед придется прорываться.

– Добро. Хотя толку от меня немного – только сзади лупить смогу нормально. С боков сложно – через прорехи в тенте особо не разгуляешься.