Крысиными тропами. Том II (СИ) - Волков Олег Александрович "volkov-o-a"

– Виант Фурнак, – из-за приоткрытой двери показался Николай Павлович Деев, личный куратор, – очень рад вас видеть в бодром самочувствии и в почти полном здравии.

Майор, или кто он там на самом деле, как всегда безукоризненно пострижен, побрит и поглажен. Деловой пиджак из шерсти угольного цвета словно только сегодня покинул дорогой бутик мужской одежды. Из нагрудного кармашка торчит неизменный носовой платок.

Следом в палату проскользнула Инга Вейсман. Виант сдавленно фыркнул. Та самая обольстительница, что помогла куратору запудрить мозги. На плечах молодой женщины белый халат с короткими рукавами, едва заметный пояс выразительно подчёркивает её талию. Тёмные волосы забраны на затылке в хвост. Только на этот раз Инга Вейсман не улыбается приветливо и обворожительно. Скорее, наоборот, плутовка недоверчиво и пугливо поглядывает на куратора.

Виант попытался успокоиться. Николай Павлович, хрен с ним, у него работа такая, вербовать и отправлять на убой наивных новичков. Но Инга Вейсман! Какого хрена она забыла в секретном проекте? Ей бы на подиуме и в глянцевых журналах рекламировать последние достижения нижнего белья. Так нет же! Виант едва не рассмеялся. Надо бы разозлиться на Ингу, хотя бы мысленно пожелать ей охрометь на обе ноги и окосеть на оба глаза. Но-о-о… Взгляд от красавицы не оторвать. Какие у неё буфера!

Куратор резко обернулся. Инга смутилась ещё больше, но выскочить из палаты обратно в коридор даже не подумала. Вместо этого плутовка отошла в сторону и пристроилась на круглой табуретке в углу палаты. Её бёдра, Виант нервно сглотнул, её бёдра так выразительно выпирают из-под полы белого халатика. Похоже, куратор не рад лицезреть сообщницу в палате, однако и прогонять её по каким-то причинам не собирается.

– Ладно, не будем терять время, – Николай Павлович придвинул к кровати круглую табуретку и тут же опустился на неё. – Что там?

Выдержке майора, или кто он там на самом деле, можно позавидовать. Другой бы на его месте схватил бы Вианта за грудки и принялся бы немилосердно трясти от нетерпения. Однако на лице куратора не дрожит ни один мускул, как будто судьба «Синей канарейки, секретного проекта, и его карьера не балансируют на очень тонкой жёрдочке. Виант нахмурился, не стоит идти на поводу у Николая Павловича.

– Скажите, что со мной?

На лице куратора отразилось непонимание.

– Какое моё физическое состояние? – тут же уточнил Виант.

Николай Павлович недовольно сжал губы. Куратора, вполне естественно, волнует, что именно находится внутри адской машины инопланетян, а не здоровье подопытной мыши.

– По словам Ганова, нашего штанного врача, ты находишься в удовлетворительном физическом состоянии, – Николай Павлович всё же снизошёл до ответа. – На теле обнаружены многочисленные ушибы. Как выразился доктор Ганов, тебя славно спустили с лестницы. Причём как минимум два раза за очень короткий промежуток времени. Лёгкие ожоги на обоих ногах. Что? Пробежался босиком по углям?

– Было нечто подобное, – Виант кивнул.

– Головой ты ушибся уже в «малахитовой комнате». Самое загадочное, странная рана на твоё копчике. Как выразился доктор Ганов, тебе его отдавили, причём очень аккуратно: рана идеально круглая, причём более глубокие ткани и позвонки не задеты, только кожа.

– Хвост отдавили, – усмехнулся Виант.

– Что? – Николай Павлович грозно сдвинул брови.

– Позже объясню. Вы главное скажите – радиация.

– А, это, – Николай Павлович неожиданно улыбнулся, – полный порядок. Мы проверили тебя: в ближайшие дни лысеть не начнёшь, мужская сила никуда от тебя не убежит.

Словно гора с плеч, Виант шумно выдохнул. Пусть подземная база была на глубине больше сорока метров, однако вторая ядерная бомба её доконала.

– Ладно, что там?

По тону чувствуется, что Николай Павлович начал терять терпение.

– Сперва освободите меня, – Виант показал глазами на ремень на левой руке.

– Буянить не будешь? А то в «малахитовой комнате» ты такое выдал.

– Когда я расскажу вам о своих приключения, вы сами поймёте, почему я боднул «малахитовую капсулу». Вам самим в жизнь не догадаться.

Николай Павлович поджал губы. Ему явно не хочется давать волю потенциально буйному пациенту, но, с другой стороны, он прекрасно понимает и другое: со свободными руками Виант будет гораздо более разговорчивым.

– Хорошо, – куратор поднялся с табуретки.

Холодные холёные пальчики Николая Павловича быстро и ловко расстегнули ремни на руках. Виант тут же самостоятельно расслабил стяжку поперёк груди.

– Я пережил столько экстрима, что с лихвой хватит на три жизни, – Вант расстегнул ремни на ступнях и тут же с удовольствием размял ноги. – Мне теперь не страшно хоть с самолёта без парашюта сигануть, хоть на небоскрёб без страховки залезть.

При этих словах Инга Вейсман встрепенулась и выпрямила спину. В глазах молодой женщины вспыхнул и тут же погас дикий интерес.

– Вот так гораздо лучше, – Виант подхватил пульт управления кроватью и приподнял переднюю часть.

– В третий раз спрашиваю, что там? – в голосе Николая Павловича прорезался металл.

Обычно после подобного вопроса следует удар по морде. Виант усмехнулся. Небольшая возня с ремнями и пультом управления кроватью помогли собраться с мыслями и продумать собственную линию поведения. Иначе говоря, сперва нужно поторговаться.

– Я вернулся в реальность, – Виант откинулся на подушку. – По условиям нашей сделки вы должны снять с меня судимость и отпустить на волю. Естественно, подписка о неразглашении остаётся в силе. И так, – Виант уставился на куратора, – когда я смогу махнуть вам на прощание ручкой?

Кулаки Николая Павловича нервно сжались, а на лбу собрались глубокие морщины. Пожелания Вианта ему точно не понравились.

– Никто, в том числе и я, не верил в твоё возвращение, – Николай Павлович отвернул лицо. – Ты не мог, не имел права выжить там, где сдюжили крутые мужики. Вот и наобещали лишнего. А ты вернулся почти невредимым, геймер.

Проклятье! Виант прикусил губу. На языке выступил солоноватый вкус крови, зато боль помогла унять эмоции. Чего и следовало ожидать: лох, вопреки всем уловкам, угадал, под каким напёрстком находится шарик, а мошенник и рад бы оплатить выигрыш, да у него просто нет столько денег. С другой стороны, Николай Павлович не стал врать и сказал правду. Это хороший признак.

– Тебя не было полгода, – голос куратора несколько смягчился. – Мы уже было начали паковать чемоданы…

– Какие полгода? – Виант сел прямо. – Я проторчал в этой проклятой «Другой реальности» почти год!

Виант тут же прикрыл собственный рот ладонью. Не хотел, а всё равно сболтнул пару фактов. Наверняка в палате полно «жуков», иначе Николай Павлович вообще не начал бы спрашивать о компьютере инопланетян.

– Если тебе нужно точно, то в «малахитовой капсуле» ты пробыл ровно 182 дня, – в голосе Николя Павловича проскользнула ирония.

– Получается, – Виант опустился обратно на мягкую спинку, – время в игре бежит почти в два раза быстрее. Впрочем, это мелочи. Так как с моей судимостью и когда меня отпустят на волю?

Николай Павлович чуть заметно напрягся, ещё менее заметно распрямил спину и расправил плечи. Какую конкретно ступеньку в иерархии «Синей канарейки» он занимает – бог его знает. Ясно одно – именно Николай Павлович вербует нужных людей. Что, что, а разговаривать и убеждать майор, или кто он там на самом деле, умеет.

– Ладно, – Николай Павлович рубанул ребром ладони воздух перед собой, – снять с тебя судимость не проблема. Если «Синяя канарейка» выгорит, то президент лично простит тебе эти злосчастные тринадцать миллионов.

– Да не крал я их! – Виант нахмурился, застарелая обида сама вырвалась наружу.

– Неважно, – Николай Павлович махнул рукой. – Официально они висят именно на тебе. А вот насчёт свободы, – куратор улыбнулся обворожительной улыбкой голодной анаконды, – даже не мечтай. Если ты и покинешь «Синюю канарейку», то исключительно в виде горстки праха в жестяной баночке. И ту Михаил Владимирович, руководитель проекта, лично развеет перед входом в пещеру. Высшая степень секретности и всё такое. Ядерные тайны и те не так строго охраняют.