Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии (СИ) - Вин Милена

Меря шагами комнату, я все поглядывала на дверь, ожидая, когда вернется Хелия — но она так и не показывалась, — и прокручивая раз за разом слова адептов, брошенные неосторожно, необдуманно.

В чем-то они были правы: Кайла прокляли. Как говорила тетушка, проклятия имеют ряд отличий от тех же смертельных зелий, которые иначе как ядами не назовешь. Проклятие наступает внезапно, поражает как молния — резко, болезненно. Проклятый гаснет прямо на глазах, и кожа его приобретает совершенно иной оттенок. То серый, то зеленоватый… Или синий.

Я догадывалась, кто мог напустить проклятие. Нет… Я знала наверняка, и сами студенты безошибочно определили виновного. Ошиблись они в одном — в названии существа, пожелавшего Кайлу смерти.

Русалки не предрасположены к темной магии, в частности, к проклятиям. Нам подвластна водная стихия, наша родная во всех смыслах стихия. Чего нельзя сказать о сиренах…

Сирены — душегубки. Настоящие фурии во плоти, и пусть они произошли от таких, как я, русалок, со временем от них не осталось ничего светлого, и родная магия обратилась в нечто иное, склизкое и темное. Посиневшая кожа Кайла указывала не только на наличие проклятия, но и на то, кто его наслал. А это значит, что среди адептов есть сирена…

Но как она подобралась так близко к принцу? Ведь, насколько мне известно, проклятие может подействовать лишь при тесном контакте. Она действительно его поцеловала. Поцелуй не русалки… Это был поцелуй сирены.

Я замерла посреди комнаты, как сраженная громом.

Хелия…

И как же я раньше не догадалась? Почему не увидела этой едва уловимой связи, не обращала внимания на мелкие детали, шепчущие, кто на самом деле живет со мной в одной комнате, кто так яро интересуется о моей жизни и жизни в море, среди других русалок, под боком мудрой Кхелы и за спиной могучего морского короля?..

Сирены живут вдали от нас, в глубинах океана. От них отвернулась сама Кхела, но избавиться она от них не может — это и ее дети тоже — только оградить от нас и хоть как-то обезопасить тех бедолаг, что пересекают океан и теряются при шторме…

Потому Хелия интересовалась жизнью, которая ей, если бы она была настоящей русалкой, была бы известна. Но она не русалка, и об этом говорил не только ее повышенный интерес, но и глубина голоса, его очаровывающая мелодичность, и то, что я не почувствовала связи при нашей первой встрече. Тогда я полагала, что на это сказались волнение и то, что мы находимся далеко от моря…

Как же глупо! Все это время!.. Все это время она играла нами, как марионетками по своему усмотрению, и отлично притворялась той, кем не являлась. Дурила магистра, меня, других адептов… Но зачем? Почему она прокляла принца и именно сейчас, навела суету, растревожила всех и каждого в академии?..

Ворох вопросов пожирал изнутри. Мысли беспорядочно крутились в голове, но это не повлияло на внезапное желание найти Хелию и потребовать от нее ответов. С уверенностью, которая, как казалось, может быстро растаять, я выскочила из комнаты.

Кто она на самом деле, знаю только я. Пока что. Потому должна найти ее. Сейчас, немедля. Ведь лишь она знает, как снять проклятие. По крайней мере, я таила надежду, что она знает… Кайла еще можно спасти — я не сомневалась в этом. Но времени было мало, и каждая секунда приближала нас к тому, что королевство потеряет одного из наследников. Потеряет надежду и, возможно, будущее.

Однако у меня не было ни малейшего представления, откуда начать поиски. Последний раз я видела Хелию в зале, она мелькнула перед глазами и вновь исчезла. А теперь…

Теперь коридоры были пусты. Адепты попрятались в своих комнатах, от праздника и веселья не осталось и следа. Ночь окутала академию, привнесла тишину и расползлась вызывающим трепет напряжением по каменным стенам. Даже свечи не горели — я шагала вдоль коридора, и путь освещал серебристый свет луны, с трудом проникающий сквозь толстые стекла окон.

Нужно найти ее… Или магистра. Если ему обо всем рассказать, он поймет, примет меры.

Я застыла посреди пустого темного коридора на одно короткое мгновение, а после кинулась к лестнице с намерением ворваться в лазарет и застать там ректора. Что-то сковывало внутри, сердце бухало сильно и тревожно, больно ударяя по ребрам. Я не могла понять это странное, тянущее чувство, но меня влекло туда, к истинному, что-то подсказывало — но я не понимала, что именно, — что мне следует быть рядом с ним.

Я повернула за угол и тут же столкнулась с Гвен, ударившись лбом о ее лоб. Мы отшатнулись друг от друга, одновременно потирая ушибленные места, но Гвен быстрее пришла в себя, и я вновь поймала этот взгляд ненависти и пренебрежения, от которого вдоль позвоночника медленно расползались мурашки.

— Что ты здесь делаешь? — сухо бросила она.

— Мы как раз шли к тебе.

Тина выступила из-за ее спины, в отличие от подруги сперва одарила меня слабой улыбкой.

— Мне нужно в лазарет… Магистр там?

— Он сей…

— Какое тебе дело? — Гвен оборвала Тину на полуслове, выступив вперед, как делала на занятиях перед атакой, и я невольно шагнула назад.

Уверенности, что она не нападет, совершенно не было. Гвен никогда не контролировала свою силу, с ней никто не отваживался тренироваться, кроме Тины, которая, словно зная наверняка, что подруга не причинит ей вреда, смело вступала в бой.

— Я объясню все позже, но сейчас нет времени. Позже, Гвен, прошу…

Я сделала шаг в сторону, намереваясь обойти их, но девушка ухватила меня за руку, притянула к себе.

— Это ты сделала? — шикнула она, сдавливая запястье, вынуждая на секунду зажмуриться от боли. — Отвечай.

— Гвен…

— Отвечай!

Не успела я и слова сказать, как оказалась прижата к стене. Пальцы сомкнулись вокруг шеи, выбивая из груди рваный вздох, стиснули до хрипоты.

— Зачем? Что он сделал тебе?!

— Гвен, уймись!

Тина дернула ее за плечо, пока я пыталась глотнуть хоть немного воздуха, но хватка не ослабла, напротив, стала еще жестче.

— Гвен, остановись!

— Гвендолин! — ударил по сознанию суровый голос, который я отчего-то не сразу признала.

Я не поняла, что произошло в следующее мгновение, только почувствовала невообразимое облегчение, стоило сильным пальцам адептки разжаться. Прижала обе ладони к горящей шее, задышала тяжело, слегка мутным взором следя, как магистр оттаскивает от меня Гвен, вопреки ее явному желанию наброситься снова, но в этот раз выбить из меня не просто ответ, а весь дух.

— Ты!.. — прошипела она, отделавшись от рук директора и выпрямившись. — Монстр. Ты самый настоящий монстр.

Сердце сжалось, защемило с такой силой, что я едва избавилась от желания стукнуть кулаком по груди.

Как же сильно способно ранить слово…

Не в силах смотреть в ее пылающие яростью глаза, отвела взгляд и заметила, как крепко стиснул кулаки магистр, отчего его руки даже слегка задрожали.

— Довольно, Гвендолин, — отчеканил он. — Идите к себе в комнату.

Тина осторожно коснулась локтя Гвен, и та, кажется, пересилив эмоции, отступила. Когда они скрылись за поворотом, я глянула на мужчину, встретила непроницаемый взгляд черных глаз.

— Пойдемте со мной, — сказал он спокойно, но достаточно холодно, чтобы я почувствовала себя так, будто меня облили ледяной водой.

Последовала за ним, полагая, что мы направляемся в лазарет, и не говоря ни слова, хоть мне и хотелось и следовало поскорее ему обо всем рассказать. Но к лазарету мы не свернули: магистр юркнул в один из кабинетов и, когда я вошла следом, плотно закрыл дверь.

Маленькое помещение, скорее всего, отведенное под лабораторию — судя по многообразию зелий на столах и полках, — было залито лунным светом. В воздухе витал горьковатый запах.

— Магистр, — сказала тихо, так и не отойдя от двери, в то время как мужчина прошел к столу и оперся на него руками. — Я знаю, кто это сделал. Нам нужно найти Хелию, она может снять проклятие. Кайла еще можно спасти…

Магистр выпрямился, чем заставил замолкнуть, но не обернулся, продолжил стоять ко мне спиной. Без возможности видеть его глаза, понять, о чем он думает, становилось дурно, груз тяжелел внутри с каждой секундой. Но я не могла медлить…