Тридцать девять и девять (СИ) - Джим Вестван
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако счастье уже само плывет ей в руки в лице распрекрасного Давыдова, у которого, на ее взгляд, только один, но очень существенный недостаток: он советский офицер и, напялив на себя однажды военную форму, навсегда лишился надежды пожить когда-нибудь по-человечески.
Данил вчера тщательно припоминал все, что о ней знает: она родом откуда-то из крымской степи, училась здесь в училище и даже когда-то выходила замуж, вследствие чего у нее остались обшарпанная квартирка и несбыточная мечта. Но это все не имеет для Давыдова никакого значения. Его гораздо больше интересует совсем другой факт ее биографии: была ли она когда-нибудь беременной, и чем это закончилось.
Его совершенно не устроит, например, выкидыш, хотя хирургический аборт — тоже не подарок, ведь Давыдову нужны безупречные женские органы без шрамов и рубцов, чтобы свести к минимуму риск срыва его плана в результате непредвиденных проблем. Например, ребенка с каким-нибудь дефектом Давыдову точно не нужно, это будет вообще худшее, чем может закончиться все предприятие. Но другого выхода нет, и нужно еще Катьку уболтать, а для начала — хотя бы ее найти.
Подойдя к кучке разукрашенных девиц, в вульгарных позах стоящих возле любимого ресторана, Данил спросил у них о Кате, и они ответили, что та только что отправилась домой. Видимо, Данил с ней разминулся, и ему совсем не хотелось прийти, когда Катя привела к себе очередного пьяного кавалера, чтобы, занявшись любимым делом, утешиться и отвлечься от своей основной и, кажется, единственной мысли о недосягаемом Западе.
Однако Данил все равно пошел к ней, и на удивление Катя была хоть и в печали, зато в одиночестве, явно приободрившись при виде старого знакомого, вниманием которого она весьма гордится.
Давыдов понимал, что будет слишком неестественно сразу начать переговоры, и решил сначала выполнить обычную программу, дабы не обмануть Катюшиных ожиданий. Тем более это того стоит: она, как всегда, весьма податлива и в меру активна, а подобная разрядка после напряженного дня Давыдову совсем не повредит, наоборот — после этого он сможет сосредоточиться и спокойно все объяснить.
…Катя уже сидела, закинув ногу за ногу возле лежащего рядом Давыдова, который накручивал на палец ее длинные темно-рыжие волосы, и раскуривала сигарету. Она явно не понимала, какого черта Данил здесь еще валяется и с какой стати решил вдруг о чем-то с ней поговорить. Ведь разговаривать с этими совковыми военными для Кати — дело скучнейшее.
— Ну, что будет? — говорил ей Давыдов. — Что будет, если ты вдруг залетишь?
Катя пожала плечами:
— А тебе-то что?
— Просто интересно. Такое было с тобой когда-нибудь?
Она снова пожимает плечами! Но Данилу нельзя так сразу терять терпение. Нужно держать себя в руках, ведь он знает, что Катюша — человек ограниченный, и до нее, возможно, не сразу доходит смысл вопросов.
— Ты что, не знаешь? Была ты когда-нибудь беременной?
— А тебе зачем?
— Интересно! Просто интересно! Что, ответить не можешь?
— Могу. Была, — спокойно ответила Катя. — А кто ж не был-то?
Потратив еще массу времени, Данил с горем пополам выяснил, что однажды она забеременела от своего мужа, но рожать, конечно же, не собиралась, а супругу так вообще было все равно, и Катя благополучно избавилась от проблемы в местной больнице.
Это был, конечно, большой минус, но выбирать Данилу не приходится. Ведь и правда среди красивых и продажных женщин вряд ли найдется кто-нибудь без изъянов, так что он перешел к сути вопроса.
— Катя, — серьезно обратился к ней Давыдов, и она повернула к нему любопытное лицо. — Роди мне ребенка.
Ее брови стали подниматься вверх, а яркий рот — расползаться в кривой улыбке:
— Это что, предложение?
— Ну конечно, — так же серьезно продолжал Давыдов. — Предложение о сотрудничестве. Ты рожаешь ребенка, я помогаю тебе с визой, даю много денег — и ты уезжаешь, куда хочешь. Выбирай сама, я могу это устроить. Что скажешь?
— Ты что, дурак? — пробасила ухмыляющаяся Катька. — На фиг оно тебе?
— Мне надо. Так что, согласна?
— Нет, конечно.
— Почему?
— Я что, дура? — дернула Катька плечами, и Данил едва сдержался, чтобы не подтвердить это вслух.
— Конечно, ты не дура, Катя! Я же поэтому к тебе и пришел. Сама подумай: тебе не надо больше работать, просто девять месяцев пожить в свое удовольствие. Я буду за все платить. А потом — раз! Спокойно родишь, я у тебя ребенка заберу, отдам загранпаспорт, все документы, деньги, и ты уедешь. Чем плохо? Меньше чем через год ты уже будешь там! Какой это шанс, подумай!
Катька не согласилась. Почему — она толком сказать не могла, и Данил ушел ни с чем. Напиваться он, конечно, сейчас не стал, но настроение у него было тоскливое, ведь план провалился. Конечно, как может женщина на такое пойти?
Он, пожалуй, все же женится на Кире. Черт с ней. Пусть только будет ребенок, хоть какой-то, но только его! Чтобы этот малыш сказал, что его папочка — самый красивенький, чтобы мог Данил его подержать и покормить в любой момент, чтобы мог рассказывать о нем своим знакомым и защищать перед воспитателями и учителями. Да он же будет самым лучшим в мире отцом! Почему все так несправедливо… Почему, когда тебе чего-то так сильно хочется, никогда ничего не получается!
Не раздеваясь, Данил лег на диван. Сейчас он позвонит Кире, завтра они подадут заявление, а весной у него уже будет ребенок. Дочь. Ну, или сын, какая уже разница?
Данил потянулся к телефонному аппарату, но тот вдруг зазвонил сам. Кто это, интересно, так поздно? Уж не сама ли Кирюша?
— Я слушаю.
— Алло, командирчик? Это Катя. Надо поговорить.
Данил зажмурил глаза: она согласна! Какая же это замечательная женщина! Она говорит, что с кем-то там посоветовалась и решила, что предложение Давыдова дельное, но требует уточнения некоторых деталей. Конечно, Давыдов на все согласен! Он примчится к ней завтра же вечером!
***
Переговоры с Катей были долгими. Больше всего ее интересовало, что будет, если Данил
