Тридцать девять и девять (СИ) - Джим Вестван
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его отцу было двадцать семь лет, когда у него родился сын, а Данилу еще нет и двадцати шести, но он рассуждает так, будто вся его жизнь бестолково прошла. Однако по-другому рассуждать он не в состоянии. Он не справляется со своими мыслями иначе, он снова закрывается в своей квартире и жестоко напивается. Он не открывает дверь и не подходит к телефону. Даже если что-то срочное — от Давыдова уже толку мало. Пусть думают, что его нет дома: он даже свет выключает. Пусть думают, что он ночует у какой-нибудь шлюхи. Ему уже очень трудно приводить себя утром в порядок, и, конечно, это скоро все заметят, но Данилу все равно. Ребенок ему не светит, а все остальное — смысла не имеет.
Его молодой организм отчаянно сопротивлялся. Он отвергал чудовищные отравляющие дозы алкоголя, но Давыдов явно задался целью себя приучить. И, действительно, Данил начал чувствовать, что всерьез спивается. Если у него был выходной, он начинал уже с утра и вообще никуда не выходил, с трудом следя за временем, чтобы вовремя выйти на службу, предварительно подготовившись. Он избегал встреч с кем бы то ни было, и в штабе, воткнувшись в компьютер, старался ни с кем не общаться.
Глава 9
Когда Ленка с Мишкой, забрав своего Андрюху с родительской дачи, возвращались домой, Миша остановился в подъезде и снова позвонил в квартиру Давыдова. И снова никто не открыл.
— Где его носит все выходные? — улыбаясь, повернулся он к Ленке. — Он не уехал?
— Черт его знает, — с беззаботным видом ответила Ленка. — Ты бы знал, наверное, если б уехал. Шляется где-то, Давыдова не знаешь?
Оказавшись в своей квартире, Ленка уложила в кровать заснувшего еще по дороге Андрея и унесла телефон в спальню. Стельников в ванной, и она успеет со всеми поговорить так, чтобы Мишка ничего не заподозрил, иначе он начнет сильно беспокоиться.
Ленка обзванивала друзей и знакомых и, получив нужную информацию, быстро ударяла по рычагу, начиная набирать следующий номер. Была идея позвонить еще в парочку ресторанов, но это слишком долго — выискивать номера в справочнике, а Миша уже идет спать. Он всю последнюю неделю провел на Керченском военном полигоне, завтра ему нужно быть с руководством штаба в авиационном полку, и хорошо, что он пока ни о чем не догадывается.
Лежа с закрытыми глазами и ожидая, когда захрапит муж, Ленка обдумывала ситуацию. Итак, Данил ни у кого не появлялся по вечерам уже много дней подряд. Его никто не встречал в выходные. Может, он и правда уехал? Но звонить его родителям тоже нельзя — если его нет, они только напрасно начнут дергаться. И потом, если он уехал, то почему не оставил Ленке своего кота и ключи от квартиры, как всегда? Вряд ли Давыдов забыл, и кот бы уже давно орал как резаный. Да и сам Мишка должен был бы подписать разрешение Давыдову на выезд. Значит, он здесь. Видимо, он нашел себе кого-то и ночует у нее. Но перед тем, как успокоиться, Ленка должна кое-что проверить.
Когда она вечерами проходит мимо двери Давыдова, у нее такое чувство, что там кто-то есть. В квартире абсолютно тихо, дверь закрыта, хотя он раньше не закрывался, но Ленке кажется, он все-таки дома. Может, она и в самом деле сошла с ума на почве своей озабоченности, но не проверить она не может.
Ленка аккуратно встала с постели и надела халат. Стельников не должен ничего узнать, да он, скорее всего, и не проснется. Опаснее всего Андрей. Он может вдруг встать и разбудить Мишку.
Она вошла в детскую и наклонилась над спящим сыном. Тот спокойно сопел и, Ленка надеялась, в ближайшее время не проснется. А если все же Ленку поймают, она во всем признается. Скажет, пошла шпионить за Давыдовым потому, что кое-что подозревает. Мишке, конечно, пока лучше этого не знать, но в крайнем случае — пускай тоже будет в курсе.
Ленка тихо вышла в подъезд, чувствуя себя великим сыщиком, и крадучись стала спускаться по лестнице. Подойдя к двери, она присела и прижалась ухом к замочной скважине. Она специально пришла среди ночи, когда никто не ходит в подъезде, не разговаривает в квартирах, а с улицы не доносится шум машин. Он там, теперь она в этом не сомневается. Он что-то только что сказал: какое-то ругательство в адрес кота, наверное, а потом скрипнул его диван.
Итак, он прячется в своей квартире. А вот чем он там занимается — Ленке абсолютно понятно. Этот запах перегара и спирта, который чувствуется через замочную скважину, Ленка улавливает за версту, она же врач. И что ей делать дальше?
Ясно же, что он ей не откроет. Если она начнет ломиться в квартиру, то разбудит весь подъезд, а когда Стельников высадит дверь, любопытные старушенции, живущие в их подъезде, обязательно повыбегают из своих нор, чтобы лично убедиться в том, что Давыдов — случайно оказавшийся здесь отброс общества, и разнесут новости по всему побережью.
Ленка вернулась к себе и снова легла в кровать. Предпринимать что-либо сейчас бесполезно. Его нужно выследить завтра и перехватить, не дать снова закрыться — утащить к себе, например. Но как, да и что она ему скажет? Она не знает, но что-то нужно делать, причем срочно! Нельзя же допустить, чтобы Давыдов тихонечко спился прямо под носом у Стельниковых, а они ничего не заметили. Он и до этого частенько надирался ни с того ни с сего, однако это было у всех на глазах, во время общих застолий. Но чтобы уйти в резкий запой и сутками пить в одиночестве? Такого Ленка от него точно не ожидала, с чего вдруг? Уж не из-за Черновой ли? Это бред, конечно… Вот если бы удалось это Ленке узнать, удалось с ним поговорить, тогда можно было бы что-нибудь придумать. Все это возможно, но главное сейчас — не дать ему снова напиться.
***
Данила сегодня вызывали к руководству. Прямо в кабинет заместителя командующего штабом. Хорошо, что Мишки Стельникова нет на месте, его бы точно пригласили вместе с Давыдовым, еще и Миша бы этот
