Губитель максаров - Юрий Брайдер

Староста все же явился (нашел, значит, трактирщик для него какие-то убедительные слова), хотя даже издали было слышно, как он пыхтит от возмущения.

Для пущей важности он нахлобучил на голову шляпу с кокардой Вольного Братства (именно эта власть имелась здесь на данный момент), а на грудь нацепил широкую серебряную цепь — символ своей должности.

Пуглив он был не меньше трактирщика (весь народ в этих краях остался такой, непугливых давно вырезали), но умел держать себя в руках.

Едва переступив порог трактира, староста сразу понял, что гости эти (а девчонка уж точно, здесь таких красавиц отродясь не бывало) пожаловали издалека, скорее всего из Чернодолья, и даже если он вообще откажется говорить, его просто наизнанку вывернут.

Как бы в подтверждение этой мысли чернявый молодец — с виду жестянщик, только на голову выше любого жестянщика и с глазами, как стволы многозаря-док, — дружелюбно произнес:

— Ты все правильно понял, отец наш. Проходи.

Староста что-то промычал в ответ, неловко поклонился и развернул на обеденном столе подробную карту округи, на которой был помечен каждый ручеек и каждое отдельно стоящее деревце. Жесткий пергамент стремился вновь свернуться в трубку, и девчонка придавила один его край пустым кубком.

— Уважаемые гости что-нибудь ищут? — учтиво поинтересовался староста.

— У нас свадебное путешествие, — пояснил Окш. — Хотелось бы поближе познакомиться с вашим благословенным краем.

После этих слов девчонка почему-то расхохоталась и знаком попросила хозяина налить еще вина.

— Места у нас и впрямь замечательные, — сказал староста, стараясь отогнать мерзкое ощущение, будто бы тебя заставляют участвовать в каком-то дурацком розыгрыше. — Они славятся целебными источниками, чистейшим воздухом и редкими растениями. Даже бедствия, сотрясающие эту несчастную страну, обходят нас стороной. Живем мы просто, как жили наши деды и прадеды.

— То-то и видно, что паутину здесь последний раз еще при дедах сметали, — сказала Рагна.

— Куда ведет эта дорога? — Окш ткнул пальцем в карту.

— Дорога, поблизости от которой вы сейчас изволите находиться, продолжения не имеет и обрывается в Соляных горах, — ответил староста.

— Вот здесь она пересекает реку. — Окш продолжал водить пальцем по карте. — Далеко это отсюда?

— Рукой подать.

— Мост там есть?

— Увы. Средств на строительство моста не имеем. Однако ваши лошади легко перейдут реку вброд… — Так далеко мы забираться не собираемся. Меня интересует вот это место между рекой и дорогой. Судя по тому, что сзади его замыкают горы, здесь не бывает сильных ветров. Мы бы хотели разбить шатер, чтобы немного пожить на свежем воздухе.

— К сожалению, здешние ветры дуют совсем с другой стороны и почти никогда не утихают. — Лицо ста-росты стало печальным. — Да и место это пользуется весьма дурной славой.

— Отчего же? — Похоже, Окш весьма заинтересовался этим сообщением.

— Сам-то я не местный, — замялся староста. — Хотя родился здесь, но воспитывался и жил совсем в других краях. Недавно только вернулся. Возможно, хозяин этого почтенного заведения просветит вас лучше меня.

— Тут и просвещать нечего, — с готовностью вступил в разговор трактирщик, мечтавший побыстрее выпроводить опасных гостей. — Всем известно, что там вход в преисподнюю находится. Через него демоны наружу выползают и за человеческими душами охотятся. Сколько людей неосторожных там пропало, не сосчитать. А совсем недавно корова сгинула. Даже копыт не нашли.

— Корова-то демонам зачем? Разве они молоко любят? — удивилась Рагна.

— А кто их знает. У демонов свои понятия. Только не советую вам туда соваться. Лучше назад поворачивайте, пока погода подходящая.

— Все это, конечно, предрассудки, — прервал трактирщика староста. — Кроме старой каменоломни, ничего примечательного там нет. Хотя местечко действительно невеселое.

— А где оно на карте? — поинтересовался Окш.

— Вот это продолговатое пятнышко. Рядом с руинами мельницы.

— Хорошая, говорят, была мельница, — вновь подал голос трактирщик. — Для всей округи муку молола. Как пудра, та мука получалась. Вот демоны и спалили мельницу, чтоб она людям пользу не приносила.

— Давно это было? — Окш хладнокровно свернул карту и сунул в свою дорожную сумку.

— Давновато. Моя дочка еще не родилась. А теперь уже под венец идет, — сказал трактирщик и, словно оправдываясь, добавил: — Нет у нас календарей. Глухие места.

— Ну ладно. — Окш выложил на стол еще несколько золотых. — Получите за хлопоты. И будем прощаться. Может, на обратном пути опять к вам заглянем.

— Сделайте милость. — Трактирщик, у которого уже отлегло от сердца, низко поклонился.

— Вино я забираю с собой, — сказала Рагна, вставая. — Незачем им здешних дикарей баловать. А жениху с невестой вообще пить вредно. — Уже у самых дверей она бросила Окшу через плечо: — А ты кончай с этими. Желательно без крови.

У трактирщика лицо вытянулось, а у старосты, наоборот, нижняя губа чуть не сошлась с носом. Впрочем, Окш поспешил успокоить гостеприимных хозяев:

— Она пошутила. Как выпьет немного, так и начинает шутить.

— Дело хорошее. — Трактирщику не хватало воздуха, словно он только что осилил крутой подъем. — В дороге без шутки не обойтись. Гости наши часто шутки шутят. То фальшивую монету подсунут, то погреб разорят, то дочку заставят голой плясать.

Окш тем временем извлек из ножен клинок и, повернув его к свету так, чтобы стал виден загадочный знак, спросил у старосты, продолжавшего нижней губой подбирать сопли:

— Не знаешь, случаем, что означает сие клеймо?

— Погодите, погодите. — Староста, страдавший близорукостью, прищурился. — Такие письмена употребляли наши предки еще задолго до Великой Бойни… Если мне не изменяет память, этот символ обозначает боевую секиру. Кроме того, он передает такие понятиям как «месть», «мститель» и так далее, и…

— Благодарю. — Окш вернул клинок в ножны. — Память тебе не изменила. Но бывает так, что хороша-память представляет опасность для жизни. Поэтому я даже не спрашиваю, что для вас обоих дороже: память или жизнь.

Лошади уже нетерпеливо ржали за воротами, и Окшу недосуг было копаться в сознании этих перепуганных людишек, выискивая клочки памяти, запечатлевшие недавно закончившуюся встречу. Пришлось выдирать куски с запасом. Ничего не попишешь — бедняги навсегда забудут не только события нынешнего дня, но и добрый период своей предыдущей жизни.

Когда мрызл окончательно запутался и завел своих спутников в такие дебри, где ни один дурак не додумался бы поставить мельницу, решено было заглянуть в какой-нибудь населенный пункт и там навести справки. Как определил на своей карте Хавр, ближайший поселок носил странное название Старина.