Дом у озера - Сьюзен Виггс

Через несколько минут в кухню забрел Аарон. Оглядевшись и не обнаружив ничего вкусненького, он остановился у стола.

— А мне надо сегодня ехать с вами в город?

— Нет. Я оставляю тебя здесь одного на весь день.

— Круто.

Кейт закатила глаза:

— Ну конечно, ты едешь с нами. Отправляемся через час, так что не уходи далеко. Я не хочу, чтобы Кэлли опоздала на свое первое занятие.

— Не понимаю, для чего ей занятия. Она больная, но не глупая.

— На занятиях ее научат заботиться о себе, чтобы она не заболела. — Кейт протянула сыну витаминку «Флинтстоун» со стаканом воды. — Для нее это очень важно, а потому и опаздывать нельзя.

— Ладно.

Пока что Аарон усвоил главное: Кэлли стало плохо из-за резистентности к инсулину, и для того, чтобы не стало хуже, ей нужно следить за содержанием сахара в крови и перейти на здоровое питание. Объяснение он принял, но Кейт чувствовала его страх и неуверенность.

— По-моему, дружок, ты о многом хочешь меня спросить.

— Ну… да.

— Тогда спрашивай. Не обещаю, что смогу ответить на все, но постараюсь.

— Почему Кэлли не сказала нам, что больна?

Вот так, подумала Кейт, с первого же раза в десяточку. Если бы знать…

— Об этом мы спросим у самой Кэлли. Думаю, все дело в том, что люди ведь узнают друг друга постепенно. Когда ты знакомишься с кем-то, ты же не рассказываешь о себе сразу все.

— Я тоже не сказал ей, что у меня обе руки правые, да?

— Верно. Это называется амбидекстрией или двурукостью. Секрета тут нет, но обо всем ведь сразу не расскажешь.

— А когда ей станет лучше?

Кейт улыбнулась.

— Ей уже лучше. И мы должны помочь Кэлли поддерживать такое состояние.

— А почему бы ей не остаться с нами навсегда?

Второе попадание. Кейт и сама не знала, как ответить. Пока девочка живет с ними под одной крышей, помочь ей будет не так уж и трудно, но что потом? Что будет с Кэлли, когда лето кончится и они вернутся в город?

— Не знаю. Я просто не знаю, как быть.

— Ей надо остаться с нами. — Вот так, без всяких экивоков. А почему бы и нет? По крайней мере другого столь же разумного решения Кейт пока еще не видела. — И почему она сказала, что ей восемнадцать, когда ей только пятнадцать?

Снова в яблочко.

— Женщины часто говорят неправду, когда речь идет об их возрасте, — сказала с улыбкой Кейт, ставя на стол перед сыном тарелку с овсянкой. — Думала, у тебя будут другие вопросы. Такие, на которые я смогу ответить.

— Вроде того, как случилось, что она не живет со своими родителями и все такое, да? — Аарон закатил глаза.

— В общем-то да. А разве тебе это неинтересно?

— Нет. — Он полил овсянку кленовым сиропом. — Я и так уже знаю. Ее мама в тюрьме. Она сама мне сказала вчера вечером, когда вы вернулись из больницы. Жуть. А где папа, я не знаю и знать не хочу. Поэтому и не спрашиваю.

Кейт улыбнулась:

— Неужели?

Аарон отправил в рот ложку каши и покачал головой:

— Отцы не особенно и нужны.

— Ох, Аарон. — Она шагнула к столу, наклонилась и поцеловала сына в макушку. Конечно, он и сейчас еще мечтал об отце, о мужчине, который брал бы его с собой на рыбалку, учил играть в футбол и одним своим присутствием внушал ощущение безопасности и надежности. Лишенный всего этого, Аарон, однако, никогда не жаловался, оберегая чувства матери.

Чего он никогда не узнает, так это того, что его тоска по отцу отзывается в ней ежедневной болью. И нет для матери боли острее и глубже, чем понимание, что она никогда не сможет дать своему ребенку то, в чем он нуждается.

— Эй, семейство! — В сетчатую дверь постучали, и Бандит радостно залаял.

— Джей Ди! — Аарон сорвался со стула и помчался открывать.

Кейт едва не бросилась за ним, но сдержалась и осталась на месте. Даже после разговора в больнице они с Джей Ди все еще пытались разобраться, что же между ними происходит. Для многих постель — кульминация отношений, а что дальше? Ответа не было, но пока прочие проблемы отошли на второй план перед несчастьем с Кэлли.

— Ты как раз вовремя. Спасешь меня? — С деланым ужасом спросил Аарон.

— Спасти? — Джей Ди перешагнул порог. — От чего?

— От занятий по диабету. — Аарон схватился за горло, захрипел, как будто его душили, и зашатался.

— Что ты говоришь? — притворно ужаснулся Джей Ди, опускаясь на стул. — Тебя отправляют на занятия? Мучители!

Аарон довольно закивал, а Кейт подумала, что эти двое отлично дополняют друг друга.

— Расскажи, что там делают.

— Не могу. — Гость покачал головой. — Слишком страшно. Хватай-ка бейсболку и бутылочку с водой — и смываемся отсюда.

— Ур-ра! — Аарон лягнул воздух и бросился вверх по лестнице.

Кейт попыталась сохранить серьезное выражение лица.

— Знаешь, в некоторых штатах это называют похищением.

— А у меня другое определение: уклонение от занятий для диабетиков.

— И куда ты намерен его умыкнуть?

— В горы. Поднимемся на вершину Короля Бурь и пофотографируем.

Аарон уже несся по лестнице вниз. Кейт посмотрела в окно:

— Думаешь, он справится?

— У него все для этого есть.

Она отвернулась от окна:

— Спасибо. Очень мило с твоей стороны.

— Не делай такое удивленное лицо. Я вовсе не против прогуляться с Аароном.

Кейт знала — Джей Ди идет на гору не только чтобы пофотографировать. Он по-настоящему сдружился с Аароном. От этой мысли на душе стало тепло.

— Ты ведь справишься с ним, если что, да?

— Справлюсь.

«Я и не сомневаюсь», — подумала она.

— Кейт, в чем дело? Почему ты так волнуешься? — Он шагнул к ней, обнял за плечи.

Она хотела прижаться к нему, хотя бы на минуту забыть обо всем. Как же нелегко в одиночку.

— Просто я не привыкла к мужчинам, которые понимают и принимают Аарона таким, какой он есть, со всеми недостатками.

— Привыкай, — глядя ей в глаза, сказал Джей Ди. — Для такого мальчишки, как Аарон, мир всегда нов.

Горло перехватило так, что Кейт не смогла сказать ни слова. Наконец-то появился человек, отнесшийся к ее сыну с пониманием и сочувствием. Раньше весь мир видел в Аароне только вызов и проблему. Весь мир, но не Джей Ди. Какое счастье встретить человека, который видит в ее сыне то же, что и она.

— Спасибо.

Его ладонь скользнула вниз по ее спине; жест отозвался сладким эхом воспоминания — он всегда делал так, когда они занимались любовью.