Миг бытия так краток - Роджер Желязны

Раздалось тихое перекатывающееся громыхание, чем-то похожее на рычание, а затем постепенно стихло. Ретиф, нахмурясь, чуть склонил голову набок.

— Попробуйте-ка на две октавы повыше, — посоветовал он наконец.

— Ооорп! Извините. Так лучше? — донесся из темноты ясный голос.

— Прекрасно, — одобрил Ретиф. — Я прибыл сюда договориться об обмене военнопленными.

— Пленными? Но у нас ведь нет никаких пленных.

— Безусловно есть. Я. Договорились?

— Ах, да-да, ну конечно. Вполне справедливо. Каких гарантий вы требуете?

— Хватит слова джентльмена, — Ретиф отпустил своего пленника. Тот торопливо зашлепал прочь и исчез во тьме.

— Если вы соблаговолите сопровождать меня в наш штаб, — предложил голос, — мы можем обсудить наши общие заботы с подобающими удобствами.

— С превеликим удовольствием.

Красные огоньки коротко перемигнулись. Заметив образовавшийся в колючем барьере разрыв, Ретиф прошел за ограждение. Он проследовал за неясными силуэтами по теплому песку к низкому, похожему на вход в пещеру, слабо освещенному красноватым свечением отверстию.

— Должен извиниться за неудобную планировку нашего комфорт-купола, — сказал голос. — Знай мы, что нас почтят визитом…

— Ну что вы, не беспокойтесь, — успокоил хозяина Ретиф. — Мы, дипломаты, обучены ползать.

Внутри, согнув колени и пригнув голову под пятифутовым потолком, Ретиф оглядел перламутровые стены, выдержанные в розовых тонах, стекловидный пол цвета старого бургундского вина, застеленный шелковыми коврами, и низкий столик из полированного красного гранита, заставленный серебряными блюдами и изящными трубкоподобными стаканами для питья, выполненными из розового хрусталя.

— Разрешите поздравить вас, — обратился к нему голос. Ретиф обернулся. Теперь он мог разглядеть обладателя этого голоса. Около него трепетал огромный хлопаль, украшенный алым парадным мундиром. Голос исходил из диска, укрепленного у него на спине. — Ваши боевые формы дерутся весьма неплохо. Думаю, мы найдем друг в друге достойных противников.

— Благодарю вас. Уверен, это испытание было бы интересным, но, надеюсь, нам удастся избежать его.

— Избежать его? — Ретиф ясно расслышал в изумленном безмолвии исходящее из динамика тихое гудение.

— Кх-кх, ну, давайте поужинаем, — предложил наконец могучий хлопаль. — Эти вопросы, в конце концов, мы можем разрешить и позже. Меня зовут Хошик из Мозаики Двух Зорь.

— А я — Ретиф, — Хошик молчал, ожидая продолжения, — …из Бумажных Джунглей.

— Располагайтесь, Ретиф, — пригласил Хошик. — Надеюсь, вы не сочтете слишком неудобными наши грубые ложа.

В помещение вплыли двое других крупных хлопалей и безмолвно пообщались с Хошиком.

— Прошу нас простить за отсутствие устройств для перевода, — извинился он перед землянином. — Разрешите мне представить своих коллег.

В покои вплыл маленький хлопаль, на спине которого был установлен серебряный поднос, заставленный источающей тонкий аромат пищей. Официант обслужил обедающих и наполнил трубочки для питья желтым вином.

— Надеюсь, вы найдете эти блюда аппетитными, — сказал гостеприимный Хошик. — По-моему, обмен веществ у нас во многом схожий.

Ретиф попробовал еду — на вкус сладкая и похожая на орехи. А вино невозможно было отличить от «Шато д’Икем».

— Наткнуться здесь на вашу партию было для нас приятным сюрпризом, — сообщил Хошик. — Признаться, сперва мы приняли вас за местный вид ковырятелей земли, но вскоре нас, к счастью, вывели из этого заблуждения.

Он поднял трубочку, ловко манипулируя ею с помощью равномерно расположенных по краю тела щупалец. Ретиф ответил тем же салютом и выпил вино.

— Конечно, — продолжил Хошик, — как только мы поняли, что вы такие же спортсмены, как и мы, то попытались загладить свою непростительную ошибку, постаравшись обеспечить вам немножко достойных боевых действий. Мы заказали более тяжелое вооружение и ждем нескольких тренированных стычников, так что вскоре мы сможем устроить вам подобающее представление, во всяком случае, я на это надеюсь.

— Добавочные стычники? — переспросил Ретиф. — И сколько же, если мне будет позволено спросить?

— На данную минуту, вероятно, всего несколько сотен. А потом… Ну, уверен, мы сумеем договориться между собой. Лично я предпочел бы состязание ограниченного масштаба — без всякого там, знаете, ядерного или радиационного оружия. Ведь так утомительно сортировать потомство, выискивая генетические отклонения. Хотя, признаться, мы, таким образом, наткнулись на некоторые ужасно полезные типы: например, на вид рейнджера — вроде того, что вы захватили в плен. Недалекого ума, конечно, но фантастически ловкий следопыт.

— О, безусловно, — согласился Ретиф. — Ничего атомного. Как вы справедливо указали, сортировать потомство занятие малоинтересное, и, потом, вдобавок, из-за этого попусту тратятся войска.

— А, ну это же, в конце концов, всего лишь пушечное мясо. Но мы согласны. Ничего атомного. Кстати, вы пробовали яйца наземных гвоков? В некотором роде, специальность моей Мозаики…

— Действительно, вкусно, — похвалил Ретиф. — Интересно, а не думали ли вы вообще отказаться от оружия?

Из диска раздался скрипучий звук.

— Приношу свои извинения за смех, — сказал Хошик. — Но вы, должно быть, шутите?

— На самом-то деле, — ответил Ретиф, — лично мы стараемся избегать применения любого оружия.

— Если я не ошибаюсь, при нашем первом контакте стычковых форм одна из ваших передовых частей применила оружие.

— Приношу свои извинения, — оправдался Ретиф. — Та… э… стычковая форма, к нашему стыду, не признала, что имеет дело со спортсменом.

— И все же теперь, когда мы так весело начали проводить состязания с оружием… — Хошик сделал знак одному из слуг снова наполнить трубочки для питья.

— Я не упомянул еще вот о каком аспекте, — продолжил Ретиф. — Надеюсь, вы не примете этого на свой счет, но факт тот, что наши стычковые формы рассматривают оружие как нечто разрешенное лишь для применения против совершенно конкретных форм жизни.

— О? Любопытная концепция. И что же это за формы?

— Хищники. Смертельные противники, но невысокой касты. Я не хочу, чтобы наши стычковые формы рассматривали столь достойных противников как хищников.

— О Небеса! Я действительно ничего не понимал. Вы поступили очень любезно, указав на это, — Хошик уныло заклохтал. — Как я вижу, стычковые формы и у нас, и у вас во многом одинаковы: никакой восприимчивости.

Он скрипуче рассмеялся.

— Что и приводит нас к сути дела, — продолжал дальше Ретиф. — Видите ли, у нас возникла серьезная проблема со стычковыми формами: низкие темпы воспроизводства. И поэтому мы с большой неохотой пошли на то, чтобы принять суррогаты столь дорогих сердцу истинного спортсмена массовых действий. И, знаете, мы попытались вообще положить конец этим состязаниям…

Хошик поперхнулся, наполнив воздух брызгами вина.

— Да что вы такое говорите? — ахнул он. — Вы предлагаете Хошику из Мозаики Двух Зорь отказаться от чести?

— Сударь! — строго сказал Ретиф. — Вы забываетесь. Я, Ретиф из Бумажных Джунглей, всего лишь делаю альтернативное предложение, более соответствующее новейшим спортивным принципам.

— Новейшим? — воскликнул Хошик. — Дорогой Ретиф, какой приятный сюрприз! Я всегда старался идти в ногу с новыми веяниями. В этой глуши совершенно отрываешься от культуры. Объясните, пожалуйста, поподробней.

— Все, в общем-то, крайне просто. Каждая сторона отбирает представителя, и эти двое индивидуумов решают исход дела между собой.

— Я… э… боюсь, что не понимаю. Какое же можно придавать значение деятельности пары случайных стычковых форм?

— Я, должно быть, не совсем ясно выразился, — уточнил Ретиф, пригубив вино. — Мы вообще не допускаем к участию стычковые формы; это, знаете ли, безнадежно устарело.

— Вы хотите сказать?..

— Совершенно верно. Вы и я.

Выйдя на освещенный звездным светом песок, Ретиф отбросил в сторону энергопистолет, а вслед за ним и одолженную ему Свази кожаную рубаху. В слабом свете он едва-едва различал высившуюся перед ним фигуру хлопаля, скинувшего парадный мундир. Позади него выстроились безмолвные ряды хлопалей-слуг.

— Боюсь, что теперь я должен отложить в сторону переводчик, Ретиф, — извинился Хошик. Он вздохнул и шевельнул щупальцами. — Мои собратья по потомству никогда этому не поверят. Какой любопытный оборот приняла мода. Насколько это приятней, чем наблюдать за боем издали.

— Я предлагаю придерживаться теннессийских правил, — обратился к нему Ретиф. — Они достаточно свободные: разрешается кусаться, выдавливать глаза, топтать, бить коленом и, конечно, душить, равно как и обычные удары кулаками и ногами.