Мир от Гарпа - Джон Ирвинг

Неожиданно он чуть не столкнулся с ехавшей на велосипеде без фары молоденькой девушкой. Волосы у нее за спиной подхвачены ветром, голые коленки поблескивают в темноте. Гарп уловил ее дыхание — смесь, как ни странно, запахов свежего сена и сигарет. Гарп отшатнулся, девушка вскрикнула и, вильнув колесами, объехала Гарпа, затем, стоя на педалях, на предельной скорости скрылась из виду, ни разу не оглянув- шись. Наверное, подумала — чуть не сшибла эксгибициониста: торс и ноги обнажены, оставалось лишь опустить шорты. А Гарпу кажется, юная велосипедистка едет туда, где ей в этот поздний час быть не положено: явно нарывается на беду. Правда, ему все сейчас видится в мрачном свете — так его тревожит Данкен, попавший в притон миссис Ральф.

Увидев дом, где живет друг его сына, Гарп вдруг подумал, что дом этот достоин приза „Фонарь квартала“ — все до одного окна ярко освещены, дверь распахнута и во всю орет „канцерогенный“ телевизор. Наверное, у миссис Ральф вечеринка — первое, что подумал Гарп. Но, подкравшись поближе, увидел — газон загажен собаками, везде раскиданы спортивные принадлежности; какая тут вечеринка, больше похоже, что дом покинут его обитателями. В гостиной сиротливо пульсируют смертоносные лучи телевизора, на полу вперемешку обувь и одежда; и среди этого беспорядка на полу же, притулившись к продавленному дивану, спят Данкен и Ральф, раскинув руки и вывалившись наполовину из своих спальных мешков. Они, конечно, спят, но Гарпу чудится, дети убиты светящимся экраном: от его призрачного мерцания на лицах детей, кажется, нет ни кровинки.

Но где же сама миссис Ральф? Неужели оставила ребят одних и ушла? А может, легла спать, не выключив свет, не заперев двери и оставив Данкена и Ральфа на съедение телевизору? Интересно, думает Гарп, а духовку она отключила? В гостиной повсюду пепельницы: в них наверняка тлеют окурки. Сердце Гарпа сжимается от страха. Под прикрытием живой изгороди он крадется к окну кухни и нюхает, не пахнет ли газом.

Раковина завалена грязной посудой, на кухонном столе — открытая бутылка джина, издающего кисловатый запах лимонной цедры. Нейлоновая ступня в сальных пятнах колышется над бутылкой джина от порывов ночного ветерка. Нос Гарпа не чует запаха гари. На плите дремлет кошка, мастерски расположившись между конфорками, и, положив мордочку на длинную ручку массивной сковороды, греет свой пушистый живот над постоянно включенной лампочкой, скрытой в недрах плиты.

Вряд ли, думает Гарп, это миссис Ральф, обернувшаяся кошкой: если она и оборотень, то не до такой же степени. Ее дом, да и вся ее жизнь, — сплошная неразбериха и путаница. Похоже, она махнула на все рукой и покинула тонущий корабль. А может, просто поднялась наверх и спит? Или, не дай Бог, утонула в ванной? И где, интересно, тот зверь, чьи обильные экскременты превратили газон в минное поле?

Его размышления неожиданно прерывает нарастающий грохот со стороны черного хода — похоже, с лестницы падает что-то тяжелое. В ту же секунду входная дверь в кухню с треском распахивается, отчего кошка стремглав бросается с плиты, а тяжелая жирная сковорода с длинной ручкой летит на пол. И глазам Гарпа предстает миссис Ральф, сидящая голой задницей на линолеуме кухни и ошарашенно хлопающая глазами: кимоно распахнулось и сбилось выше талии, но рюмка с виски в ее руке каким-то чудом не расплескалась. Она смотрит с удивлением на рюмку и подносит ее к губам; большие груди с сосками, смотрящими вниз, блестят; откинувшись назад, она икает, и груди растекаются по веснушчатому телу. Кошка в углу кухни начинает жалобно мяукать.

— Заткнись, Титси, — обращается к ней миссис Ральф, пытаясь подняться, но со стоном падает навзничь. Волосы на лобке влажно поблескивают; живот в белых полосках, какие бывают у рожавших женщин, и бледный, как облупленное яйцо, словно миссис Ральф долгое время пробыла под водой. — Я тебя отсюда вытурю, не сомневайся, — грозит она потолку, хотя, должно быть, продолжает разговор с кошкой.

Наверное, решает Гарп, она вывихнула лодыжку или даже повредила позвоночник, но спьяну ничего не чувствует. Гарп прокрадывается вдоль дома к входной двери и кричит:

— Эй, есть тут хоть одна живая душа? — Прошмыгнувшая между ног кошка исчезает в темноте. Гарп ждет. Из кухни до него доносится глухое кряхтение и странные звуки скользящей по полу плоти.

— Есть, раз я жива и дышу.

В дверях появляется неустойчивая фигура миссис Ральф; кимоно с выцветшими цветами более или менее прикрывает тело, рюмки в руках нет.

— Я увидел, что в доме везде свет, и подумал, может, что стряслось, — бормочет Гарп.

— Вы опоздали, — отвечает миссис Ральф. — Оба мальчика уже мертвы. Мне надо было отнять у них эту бомбу. — Она пристально смотрит в лицо Гарпа, ища там хоть малейший отклик на шутку, но убеждается, что Гарпу такие шутки не по нутру. — Хотите взглянуть на их тела? — И она с силой тянет его за резинку шорт к себе.

Гарп, помня, что он без плавок, и стремясь сократить просвет между собой и шортами, буквально влетает в миссис Ральф. Тут же отпустив резинку, она, пошатываясь, бредет в гостиную. Запах, идущий от миссис Ральф, тревожит его; пахнет так, будто на дно влажного пакета насыпали ванилин.

Миссис Ральф подхватывает спящего Данкена под мышки и с поразительной ловкостью, вместе со спальным мешком, укладывает на колдобины дивана, являющего собой некое подобие горной страны. Более тяжелого Ральфа поднимают вместе и кладут валетом, затем поправляют спальные мешки и подкладывают под головы подушки. Гарп тут же выключает телевизор, а миссис Ральф бродит по комнате, щелкая выключателями и собирая пепельницы. Со стороны они напоминают супружескую пару, наводящую порядок в доме после гостей.

— Баиньки-баю! — шепнула миссис Ральф, обращаясь к неожиданно погрузившейся во мрак гостиной. Гарп, споткнувшись о диванную подушку, на ощупь двигается в сторону кухни, где горит свет.

— Не спешите уходить, — шипит миссис Ральф. — Помогите мне избавиться от одного типа.

Она берет его за руку, роняя при этом пепельницу, и кимоно ее широко распахивается. Наклоняясь за упавшей пепельницей, Гарп касается волосами одной из ее грудей.

— Этот охломон сидит у меня наверху в спальне и не думает уходить. А выгнать его у меня не выходит.

— Охломон? — удивляется Гарп.

— Охломон, — подтверждает миссис Ральф. — Пожалуйста, выпроводите его.

Она снова притягивает его к себе за резинку шорт и на сей раз без стеснения заглядывает внутрь:

— Господи! Да вы почти голый. Не холодно? — И она прикладывает ладонь к его голому животу. — Вроде ничего, — и миссис Ральф пожимает плечами.

Гарп осторожно отодвигается от нее.

— А кто он? — спрашивает Гарп, опасаясь, что придется выдворять из дома бывшего мужа.

— Пошли покажу, — шепотом отвечает миссис Ральф.

Она ведет его по черной лестнице, узким проходом между кучами грязного белья и гигантскими пакетами с едой для домашних животных. “Неудивительно, что она здесь грохнулась“, — думает Гарп, следуя за миссис Ральф.

Очутившись в спальне, Гарп сразу же бросает взгляд на черного лабрадора, разлегшегося поперек колышущейся водяной постели[28] миссис Ральф. Огромный пес медленно переваливается на бок и тяжело бьет хвостом по одеялу. „Ясно, — думает Гарп, — она с ним спит, а сейчас хочет прогнать его с кровати“.

— А ну-ка, парень, — обращается Гарп к собаке, — пошел отсюда! — В ответ на его слова пес еще энергичнее бьет хвостом и пускает струйку.

— Это не он, — произносит миссис Ральф и толкает его с такой силой, что, потеряв равновесие, Гарп валится на кровать, по которой начинают ходить волны. Пес тут же взялся лизать ему лицо. Миссис Ральф машет рукой на мягкое кресло в изножье кровати, но Гарп уже видит сидящего в нем юнца, отраженного в зеркале трельяжа. Совершенно голый, он расчесывает перекинутый через плечо русый жиденький „конский хвост“, время от времени прыская его туалетной водой из флакончика с пульверизатором. Его живот и бедра так же масляно лоснятся, как кожа и волосы на лобке у миссис Ральф, а мальчишеский член тонок и изогнут, как хребет гончей.

— Привет! Как дела? — обращается он к Гарпу.

— Благодарю, хорошо, — откликается Гарп.

— Выставьте его отсюда, — снова просит миссис Ральф.

— Я ведь что хочу — чтобы она расслабилась, ясно? — говорит юнец. — Хочу, чтобы она попыталась раскрыться полностью.

— Не слушайте его. Этот говнюк заговорит вас до смерти.

— Все так скованы, — продолжает юнец, поворачиваясь в кресле и откидываясь назад, при этом он кладет ноги на водяную постель, и собака начинает лизать его длинные пальцы. Миссис Ральф тут же сбрасывает его ноги на пол.

— Вы понимаете, о чем я говорю? — спрашивает юнец Гарпа.

— Она хочет, чтобы вы ушли, — отвечает Гарп.