Пионерская организация: история феномена - Арсений Александрович Замостьянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Васек не заметил, как миновал несколько улиц и очутился у своего дома.
Тетка увидела, что глаза у Васька блестят, и подумала про себя: «Прежний задор появился. Уж не знаю, что хуже, что лучше».
За обедом она торжественно сказала:
– Геройская картина идет. Сходим с тобой под вечер?
Но Васек вдруг поскучнел и тихо сказал:
– Спасибо, тетя, только у меня голова болит. «Не хватало еще, чтоб меня в кино видели!» – с испугом подумал он.
– Ну, голова твоя пройдет, – успокаивала тетка.
– Не пройдет!
– Как так – не пройдет?
– А так, не пройдет – и все! – упрямо сказал Васек и, не глядя на тетку, снял с вешалки отцовский пиджак и, бросившись на кровать, укрылся им с головой.
– Ну, коли так, завтра пойдем, – добродушно сказала тетка.
Васек не ответил. Он и сам не знал, что будет с ним сегодня… завтра… И только отцовский пиджак со знакомым запахом паровозной гари и табака успокаивал его сердце.
* * *
Васек не пошел в школу и на другой день. Митя приходил в класс, о чем-то говорил с учителем. Ребята волновались:
– Митя, а как же сбор? Ведь сегодня сбор, а Трубачева нет.
Сбор был назначен на шесть часов вечера.
После уроков Сергей Николаевич вызвал в учительскую Одинцова и Булгакова.
– Вот что, ребята! – сказал он, перебирая на столе какие-то бумаги. – Сегодня, часиков в пять, зайдете за Трубачевым…
– Я не пойду, – быстро сказал Саша.
– Зайдете за Трубачевым, – как бы не расслышав Сашиных слов, продолжал Сергей Николаевич, – и скажете ему, что сегодня сбор… и что я тоже к нему зайду перед сбором. Понятно?
– Понятно, – пробормотал Одинцов.
Саша молчал.
– Да прихватите с собой Лиду Зорину. И никаких лишних объяснений… Одинцов, полагаюсь на тебя, – быстро сказал учитель, когда Саша вышел.
– Есть никаких объяснений! – ответил Одинцов. Он не понимал, зачем понадобилось Сергею Николаевичу послать их к Трубачеву. Его взволновало и то, что учитель сам придет к Трубачеву.
Выйдя из учительской, он догнал Сашу. Лицо Саши выражало протест и упрямство.
– Так я и пошел! Лучше и не просил бы.
– А он и не просил, – оглядываясь на учительскую, ответил Одинцов. – Он приказал.
– Мне это приказать никто не может.
– Тише! Ты что? Он же учитель, он же хочет как лучше сделать…
Саша смолк.
Одинцов пошел договариваться с Зориной.
– И никаких объяснений там. Понятно, Зорина? Полагаюсь на тебя.
Лида Зорина кивнула головой. Она тоже была озадачена поручением учителя.
– Он, верно, хочет, чтобы вы все помирились? – шепотом спросила она.
– Не знаю. Я не ссорился. Одним словом, пообедай и приходи в школу. За Сашей я сам зайду, и вместе пойдем!
Глава 31. Гости
День у Васька был мучительный, не похожий ни на один прежний будний день. Он валялся на кровати до десяти часов. На все вопросы тетки кратко отвечал:
– Сегодня нет занятий.
– Да почему же это нет занятий? – удивлялась тетка. – Все ребята в школу бегут!
– А нас отпустили.
– Чудно! А с чего же это ты в постели валяешься? – снова подступила тетка к племяннику. – Заболел, что ли?
– Да нет…
– И в кино не пойдешь?
– Не пойду.
Тетка обиделась и говорила Тане в кухне так, чтобы слышал Васек:
– Все капризы какие-то у него являются. А в кино мы и сами пойдем. Уж очень, говорят, картина геройская идет!
Васек слышал и молчал. Ему было не до кино. Его мучила мысль о школе: «Что-то там теперь делается?»
После обеда тетка решительно подошла к Ваську, потрогала его лоб, заставила смерить температуру. Все было нормально.
– Здоров, – снимая с носа очки, объявила вслух тетка. – Просто свое «я» показываешь! Ну и сиди один!.. Таня, пойдем!
– Еще рано, Евдокия Васильевна, – нехотя сказала Таня.
Ее не на шутку беспокоил Васек, но она побаивалась тетки и не решалась при ней заговорить с Васьком.
«Ты мне все воспитание сбиваешь», – уже однажды упрекнула ее Евдокия Васильевна.
– Пойдем, пойдем! – поджимая губы и туго закручивая на затылке узел, торопила тетка. – Мороженого покушаем, получше места займем!
– Да места все равно согласно взятым билетам, – со вздохом сказала Таня, надевая пальто.
Когда они вышли, Васек подошел к окну и стал смотреть на улицу. По улице шли школьники и школьницы.
«Из школы идут! Поздно. Наверно, совет отряда был у них, – подумал Васек. – У нас тоже часто бывал совет отряда… я сам объявлял ребятам об этом!»
Васек прислонился лбом к холодному стеклу. Потом быстро отодвинулся. На улице стояли три знакомые фигуры. Одна из них отделилась и быстро ушла; Васек узнал Булгакова. «Зачем он приходил?»
На лестнице послышались шаги и голос Лиды Зориной:
– Здесь даже дверь не заперта… Трубачев, ты дома?
Из-за плеча Зориной выглядывал Одинцов.
– Я дома, – сказал Васек, вопросительно глядя на обоих. – Идите в комнату.
– Здорово! – развязно сказал Одинцов и тут же смутился.
– Здравствуй! Мы пришли узнать, как твое здоровье, – поспешила на выручку Лида и вдруг заметила измятые подушки и свисающую с кровати куртку:
– Ой, какой беспорядок! Это убрать надо. Сейчас Сергей Николаевич придет.
– Сергей Николаевич? – Васек сдвинул брови и посмотрел на Одинцова. – Зачем?
Одинцов пожал плечами:
– Не знаю.
– Нет, знаешь. И говори. А то опять… сам пришел, а сам…
– Честное пионерское… – торжественно начал Одинцов.
Но Лида решительно перебила его:
– Никаких объяснений! Сказал – приду! И все. Понимаешь?.. А у тебя беспорядок, на полу обрезки какие-то. Давай щетку!.. Одинцов, раздевайся.
Лида сняла шубку и платок:
– Васек, на, повесь! И не стой с раскрытым ртом. Смотрите, что кругом делается!
В комнате действительно был беспорядок. С утра тетка ходила расстроенная и в первый раз оставила комнату неубранной. На стуле было брошено ее шитье, на письменном столе Васька валялись какие-то инструменты.
– Скорей, скорей! Ужас что делается! – заткнув за пояс полотенце, говорила Лида. – Одинцов, собирай в ящик инструменты!.. Васек, прибери стол! Он же первым долгом на твой стол посмотрит!
Мальчики, не рассуждая, принялись за работу. Поправляя постель и взбивая подушки, Лида говорила:
– Надо, чтобы все прилично было!
Васек прибрал свой стол. Одинцов сгреб со стула ворох материи:
– А это куда?
– Это теткино! – испугался Васек. – Не тронь, а то спутаешь
