Из Парижа в Бразилию по суше - Луи Буссенар

Господин Андерсон — начальник фактории, капитан и хозяин — был превосходным человеком. Примерно пятидесяти пяти лет, он, чистокровный американец, отличался поистине шотландским гостеприимством, прекрасным образованием и необычайной сердечностью, что делало его общество чрезвычайно приятным.

Удобно устроившись в большом кресле-качалке в непривычной для европейца, но излюбленной каждым янки позе, — откинувшись на спинку сиденья и положив вытянутые ноги на каминную решетку, — капитан Андерсон, осушив стакан горячего грога, пытался убедить Жака Арно переправиться через Юкон по воде. Однако тот и слышать не желал об этом, предпочитая скорее добраться до истоков реки, нежели сесть в лодку.

Разместившись в таких же, как и хозяин, креслах, хотя и не в столь экстравагантной позе, Алексей Богданов и Жюльен де Клене, дымя сигарами, с улыбкой слушали диалог Жака Арно и капитана Андерсона. В сотый, если не более, раз их рассеянный взор падал на американский герб — распростершего крылья орла, удерживавшего в когтях девиз «epluribus unum»[166], и на вычурный щит с головой горностая на серебряном поле и лазурной лисой, упиравшейся лапами в песчаный холм с девизом «cutem acutus toilet acuti»[167], — старинную эмблему «Компании Гудзонова залива», помещенную господином Андерсоном рядом с национальным символом Соединенных Штатов в память об англичанах.

Жак рассыпался в жалобах на зиму, так не вовремя кончившуюся, и на весну, так рано начавшуюся:

— Никогда бы не подумал! Я был уверен, что в этом арктическом краю зима длится до конца июня, но сейчас — лишь конец апреля, а на реке уже ледоход!

— Ваши утверждения, — ответил капитан, — справедливы для Сибири, но не для Америки.

— Странно! Но почему, скажите, пожалуйста?

— По той простой причине, что на одной и той же широте, но в разных районах мы не можем иметь одинаковых климатических условий.

— Как же так! Когда мы прибыли сюда и постучались в эту гостеприимно распахнувшуюся дверь, разве не достигал мороз на улице тридцати пяти градусов? И неужели ваша температура смогла бы похвастать перед сибирской тем, что она лишь на несколько градусов выше нуля?

— Я этого не утверждаю, и, однако же, зима у нас гораздо короче, чем в Сибири. Сама растительность по обе стороны Берингова пролива достаточно ярко свидетельствует о различиях в климате: на американском берегу — лес вплоть до мыса Принца Уэльского, а на сибирском на той же широте — лишь мхи и лишайники…

— Ну это уж слишком! Хотя ваши соотечественники и принадлежат к людям, для которых нет ничего невозможного, однако и им не под силу создать и установить гигантский калорифер[168], чтобы обогреть весь край и вырастить леса на мерзлой почве тундры. Ни за что не поверю!

Хозяин так расхохотался, что кресло под ним запрыгало.

— Мы научились прекрасно обогревать паром наши города, — ответил он, отсмеявшись, — но до изменения климата на планете нам еще далеко. Впрочем, будущее покажет. Разница же температур, вызывающая у вас такое удивление, обусловлена самой природой.

— На мое несчастье! — вздохнул бедный Жак, которого одна только мысль о необходимости пересечь водное пространство шириной чуть ли не в три тысячи метров повергала в уныние.

— Все очень просто, — продолжал хозяин. — Известно, что в толще водных масс, покрывающих земной шар, образуется множество мощных течений, которые неизменно придерживаются вполне определенного направления и в этом отношении мало чем отличаются от рек, теснящихся в отведенных им берегами руслах.

— У меня весьма смутные представления обо всем этом, так что я послушал бы вас с большим интересом.

— Нагретые тропическим солнцем водные массы, влекомые течением из Южно-Китайского моря в северные районы Тихого океана и проходящие по пути через два моря — Японское и Берингово, становятся источником тепла как для земли, так и для атмосферы.

— Согласен. Но почему тепло это распределяется так неравномерно по двум столь близко расположенным друг к другу берегам? Капризы дамы природы?

— Данное явление объясняется несколькими причинами. Если теплое течение, натолкнувшись на глубоководные хребты Алеутского желоба, пролегающего между Азией и Америкой, устремляется к берегам Нового Света, то холодные воды Северного Ледовитого океана, скапливающиеся в северной воронке Берингова пролива, направляются вращением Земли к правой стороне впадины, если смотреть на нее с севера, и в силу этого следуют в основном вдоль азиатского берега, не смешиваясь с теплыми водами по причине их неодинаковой плотности. Таким образом, в водах Берингова пролива имеется два течения: одно — холодное, другое — теплое, — и климат побережья, омываемого первым, естественно, более холодный, нежели на берегу, омываемом вторым, теплым, течением. Вот, сударь, и весь секрет калорифера, согревающего Аляску и вызывающего ледоход на ее реках на два месяца раньше, чем в Сибири.

— Благодарю вас, мне все ясно, и я безутешен. Но, дорогой мой капитан, и вы, милые мои спутники, запомните хорошенько: пусть льды и торосы держат меня в плену, пусть тепло и стужа плетут свои заговоры, дабы заставить меня спуститься на воду, пусть законы самой природы обернутся против меня, мне наплевать! Я готов ждать следующей зимы, чтобы переправиться по льду! Готов построить мост или подняться вверх по реке к ее истокам! Готов, наконец, потратить десять лет, чтобы добраться отсюда до Бразилии — пешком, на лошади, на телеге, на локомотиве или на воздушном шаре! Но я ни за что не переправлюсь через Юкон по воде!

— Простите, вы действительно готовы лететь на воздушном шаре? — решил уточнить капитан.

— Да! Хотя идея эта и безумна…

— Не так безумна, как вы думаете, поскольку я мог бы помочь вам.

— У вас есть воздушный шар?

— Да, сэр.

ГЛАВА 2

От островов Диомида до форта Нулато. —Прощание с якутами. —Капитан Роджерс в поисках открытой воды. —Условие подъема воздушного шара. —Без водорода. —Огорчение. —Жак Арно в роли изобретателя. —Монгольфьер. — Глиняный кувшин, двадцать пять литров китового жира, печная труба и тюлений желудок. —Испытание. —Восхищение хозяина. —Драматические последствия неуемных восторгов. —Непредвиденный отлет.

Читатель, пожелавший вместе с героями совершить долгое путешествие из Парижа в Бразилию по суше, конечно, не забыл ни о причине выбора подобного пути, ни, тем более, о драматических событиях, ознаменовавших отъезд землепроходцев из Сибири.