Отмель - Илья Сергеевич Ермаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И поехал.
Пелена слез закрывала ему вид на отмель.
Мама оставалась позади, за его спиной.
Она лежала там, рядом с телом мертвой Девочки.
А он ехал вперед.
И из души его вырвался крик.
Истошный. Болезненный. Полный отчаяния.
Мальчик не сдерживал этот голос в себе. Он кричал. Снова и снова. Громче и громче. Его голос сотрясал воздух.
Это был Звук.
Звук его души.
Опустилась ночь.
Через несколько километров езды велосипед начало трясти. Мальчик испуганно бросил взгляд на Младенца у себя на груди.
И вдруг…
Две турунды из платочков выпали из ушей его новой сестры.
– Нет!
Мальчик поторопился остановиться. Нужно срочно поднять их. Воткнуть снова.
Она не должна слышать Тон слишком долго.
«Черт! Черт! Черт! Черт!».
Мальчика трясло.
«Я не могу ее потерять вот так. Нет! Она не может умереть у меня на руках! Нет! А как же Мама… черт! Черт!».
Мальчик остановил велосипед, но потерял равновесие.
И упал.
На спину, придавив рюкзак о землю.
Младенец остался лежать у него на груди, завернутый в куртку.
Без затычек в ушах…
– Нет! Нет! Нет!
Мальчик посмотрел в сторону. Платочки лежали в нескольких метрах до него.
Он зажал Младенцу уши руками.
«Нужно доползти… нужно закрыть…».
Он смотрел на сестру.
«Сколько она уже слушала Тон, пока я не зажал ей уши?».
– Только живи… прошу…
Мальчик лежал на спине, зажимая пальцами уши сестренки. Доползти до выпавших турунд не представлялось возможным. Он стал извиваться, словно уж, пытаясь продвигаться ползком на спине в сторону платочков.
С тяжестью на спине в виде рюкзака это было невыносимо.
«Что делать? Что делать?».
А потом… его локоть наткнулся на острый камень в снегу. Удар пришелся прямо по нерву.
– Ай! Черт!
Мальчик машинально от острой пронзительной боли отпустил руки.
Он смотрел на нее. На сестренку.
Ничего не происходило.
Она даже не кричала. И не спала.
Просто смотрела на него.
Мальчик приглядывался к ней. К ее носу. К ее ушам. Никакой крови.
– Неужели, ты…
И Мальчика осенило.
– Невосприимчивая.
Он пытался собрать мысли в кучу.
«Она была все это время в животе Мамы. Какова вероятность, что Тон доходил и до нее? Но он же должен был преломляться. Там же… вода… или…».
Он понял, что ничего не понимает.
Но одно оставалось явным.
– Тебе не страшен Тон, так?
Он еще порывался закрыть ей уши. Боялся, что прямо сейчас убивает собственную сестру, позволяя ей слышать смертоносный Звук.
Мальчик держал руки наготове. Выжидая.
Чего он ждал?
Крови из ее носа и ушей?
Предсмертного крика?
Не было ничего.
Младенец лишь часто дышал и смотрел на него.
– Новое поколение.
До него дошло: «Оно будет невосприимчиво к Тону».
«Все, кто будут слышать тон в утробе матери… не погибнут от него при жизни, после рождения на свет».
Это стало открытием. Его собственным.
Открытием, которое подарит этому миру новую жизнь.
Мальчик успокоился. Воодушевленный, он вернулся к велосипеду. Сел. Закрутил педали.
Мальчик с Младенцем продолжали свой путь по отмели в сторону поселения, чтобы принести людям благую весть.
Мама так и лежала рядом с Девочкой. Когда Мальчик исчез из виду, она подалась вперед, нащупала руками пуповину между ног и потянула за нее.
Ей удалось извлечь из себя плаценту вместе с пуповиной и оставшимися водами – послед.
Когда Мама поднесла руку к себе, то увидела кровь на ладони.
Ей стало тепло.
«Так странно…».
Она наклонилась. Нащупала карман куртки, которую подстелила под себя. Достала пачку сигарет и зажигалку.
«Я же хотела закурить после рождения Малыша… в последний раз».
Дрожащими пальцами она вытаскивает одну сигарету. Поджигает кончик и бросает пачку с зажигалкой прочь. Больше они ей не нужны.
Мама зажимает сигарету между губ. Вдыхает.
И выдыхает дым.
Она поворачивает голову к Девочке. Протягивает руку к ней и гладит по жестким замерзшим волосам.
– Если бы я могла… спасти тебя…
Мысли закончили: «Мы бы ушли гораздо раньше».
«И ждать не пришлось».
Ночь опустилась быстро.
Мама чувствовала, как ей не хватает воздуха. И ее клонит в сон.
Она закрыла глаза, опустила руку с сигаретой на землю и услышала голос:
– Ты готова.
– Готова? – услышала Мама свой голос.
– Путешествовать.
– Сейчас?
– Сейчас.
– И куда же я отправлюсь?
Голос не ответил.
Мама приоткрыла глаза. Она увидела струйку пара, выскользнувшего из ее рта.
Ее тело накрыло волной тепла среди морозной зимы.
И мир растворился перед ней.
Незнакомка… появилась.
Она протянула ей руку.
И Мама приняла эту руку.
«Сейчас все закончится».
– Нет, – ответил голос незнакомки, – но начнется все заново.
– Заново?
Мама не понимала, но это было неважно.
Она отправилась в свое долгожданное путешествие.
Эпилог
Я ощутила тряску под ногами.
Передо мной мерцала белая надпись. Знакомый шрифт. Какое-то слово на букву «М».
Я не стала читать.
С потолка сыпались камни.
Все вокруг разрушалось.
Я стояла среди хаоса. Толпа людей бежала. Спасалась от того, чего сама не знала.
Люди замирали. Из носа и ушей у них текла кровь. Глаза наливались алым. По щекам текли багровые слезы.
Они падали.
И умирали.
Незнакомка стояла рядом со мной. Ее лицо казалось мне совсем знакомым. Словно я… видела ее раньше, в другой жизни. И голос. Такой же знакомый.
Я смотрела на нее. Вглядывалась в глаза. И чем дольше я смотрела, тем больше понимала, кто она.
– Малыш…
– Мама.
Она обняла меня.
– Что мы здесь делаем? – я не понимала.
– Ты хотела… кое-кого спасти.
Я осмотрелась.
Кого спасти?
Где мы?
Я не помню… или…
Недалеко от меня стояла девочка. Она зажимала двумя руками свои уши. А в правой руке держала смятый бумажный кораблик.
Где-то вдалеке… я услышала свой собственный голос:
– Закрой уши! Закрой уши! – кричала другая я.
И я сказала:
– Моя дочь.
Я переглянулась с другой своей дочерью, уже взрослой, гораздо старшей, чем я ее видела в последний раз.
– Давай же.
Я сорвалась с места.
Быстрым бегом я преодолела расстояние, разделявшее меня и Девочку. Я схватила ее за плечи со спины и потащила прочь. Назад. Подальше от… обвала, который случился в следующий миг.
Осыпалась арматура.
Мы чудом отбежали в сторону.
Я бросила взгляд перед собой: мой силуэт… другая я, из этого мира – она бежала в нашу сторону.
И кричала:
– Закрой уши! Прошу! Если ты меня слышишь! Закрой уши! Милая!
Я оставила Девочку стоять в стороне, подальше от обвала.
И вторая дочь
