Вор времени - Терри Пратчетт

— Теперь только по прямой! — закричал Лю-Цзе, показывая вперед.

Лобсанг опустил взгляд на стройную деревянную башню, увешанную замысловатыми ящиками. Вдалеке виднелась еще одна, похожая на зубочистку в утреннем тумане.

— Семафорные башни! — закричал Лю-Цзе. — Когда-нибудь видел?

— Только в городе! — пытаясь перекричать ветер, ответил Лобсанг.

— Это Гранд-Магистраль! — крикнул метельщик. — Ведет прямиком к городу! Главное, лететь вдоль нее, и мы скоро будем на месте!

Лобсанг вцепился в помело. Снега под ними не было; судя по всему, весна уже вступила в свои права. Поэтому ему казалось несправедливым, что здесь, ближе к солнцу, воздух был таким холодным и проникал до самых костей.

— Здесь очень холодно!

— Да! Я тебе рассказывал о белье двойной вязки?

— Да!

— У меня в сумке есть запасная пара. Можешь взять, когда остановимся!

— Твою личную пару?

— Да! Не самые лучшие, но заштопанные!

— Нет, спасибо!

— Они выстираны!

— Лю-Цзе?

— Да?

— А почему мы не можем резать время, когда летим на этой штуке?

Башня пронеслась мимо. Другая уже стала похожа на карандаш. Черно-белые ставни на ящиках мерцали в лучах солнца.

— А знаешь, что будет, если ты начнешь резать время, сидя на транспортном средстве с магическим приводом, которое несется со скоростью больше семидесяти миль в час?

— Нет!

— Вот и я не знаю! И знать не хочу!

Игорь распахнул дверь прежде, чем раздался повторный стук. Игорь мог заполнять в подвале гробы землей или устанавливать громоотвод на крыше, но он никогда не заставлял гостя стучать дважды.

— Ваша фветлофть, — пробормотал он, учтиво кивнув, и тупо воззрился на шесть фигур за ее спиной.

— Мы зашли, чтобы проверить ход работ, — известила леди ле Гион.

— А эти дамы и гофпода, ваша фветлофть?

— Мои коллеги, — пояснила ее светлость, также тупо глядя на Игоря.

— Если вы фоизволяйт войти, я узнавайт, дома ли герр мафтер, — сказал Игорь, в точности соблюдая условия конвенции, согласно которой настоящий дворецкий никогда не знает местонахождение хозяев в доме, пока они сами не решат, что это местонахождение может стать известно.

Он попятился в мастерскую, затем прокрался в кухню и уже там нашел Джереми. Он как раз выливал в раковину очередную дозу лекарства.

— Та женщина приходийт, — сообщил он, — и приводийт ф фобой законников.

Вытянув руку ладонью вниз, Джереми критически ее рассматривал.

— Видишь, Игорь? — промолвил он. — Мы близки к завершению самой грандиозной работы в моей жизни, а я сохраняю абсолютное спокойствие. Моя рука так крепка, что на ней можно строить дом.

— Законники, фэр, — повторил Игорь, особо подчеркнув это слово.

— И?

— Ну, мы получайт довольно много денег… — пояснил Игорь с уверенностью человека, который ненароком переместил небольшое, но весьма ощутимое количество золота в свою сумку.

— И мы завершили работу над часами, — сказал Джереми, по-прежнему наблюдая за рукой.

— Мы почти завершайт ее вот уже много дней подряд, — мрачным тоном поправил Игорь. — Ефли бы не она, мы бы не пропуфкайт ту грозу, что бывайт два дня назад.

— Когда планируется следующая?

Игорь наморщил лоб и пару раз хлопнул по виску ладонью.

— Фудя по вфему, фо фтороны Края надвигаетфя зона низкого давления, метеоуфловия неопределенны, — сообщил он. — Из-за этой вашей вечно промозглой погоды более точный прогноз никак нельзя давайт. Ха, у меня на родине гроза начинаетфя, фтоит только поднимайт железный громоотвод на крыша. Ну и как мне фледует пофтупайт ф законниками, фэр?

— Проси, конечно. Нам нечего скрывать.

— Ты уверен, фэр? — спросил Игорь, чью котомку уже и от земли было трудно оторвать.

— Делай, как я говорю, Игорь.

Пока недовольно ворчащий Игорь спускался в лавку и возвращался с гостями, Джереми пригладил волосы и постарался привести себя в порядок.

— Леди ле Гион, фэр. И вфякие… люди, — сообщил Игорь.

— Рад вас видеть, ваша светлость, — поздоровался Джереми с застывшей улыбкой на лице. Он вдруг припомнил книжку, которую однажды читал. — Вы представите меня своим друзьям?

Леди ле Гион с беспокойством посмотрела на него. Ах да… Людям всегда необходимо знать имена. И он снова улыбается. Так трудно думать, когда он улыбается.

— Господин Джереми, позволь представить моих… коллег, — ответила она. — Господин Черный. Госпожа Белая. Господин Зеленый, госпожа Коричневая. Госпожа… Желтая. И господин Синий.

Джереми протянул руку.

— Очень рад познакомиться с вами, — сказал он.

Шесть пар глаз непонимающе уставились на его ладонь.

— Нужно пожать друг другу руки. Такой местный обычай, — намекнула ее светлость.

Аудиторы поспешно принялись хватать друг друга за руки и пожимать их.

— Нет, нужно дотронуться до руки человека, с которым только что встретился, — прошипела ее светлость и натянуто улыбнулась Джереми. — Они иностранцы.

И тут она заметила в их глазах панику, пусть даже безотчетную для них самих. «Мы способны сосчитать все атомы в этой комнате и разложить их по типам, — думали они. — Как может существовать то, что нам непонятно?»

Джереми наконец удалось поймать одну из вытянутых рук.

— Вы господин?..

Аудитор обеспокоенно посмотрел на леди ле Гион.

— Господин Черный, — представила она.

— А мы так поняли, что это мы — господин Черный, — сказал другой Аудитор в мужском обличье.

— Нет, вы господин Зеленый.

— Тем не менее мы предпочитаем быть господином Черным. Мы — старший, а черный — самый значительный цвет. Мы не хотим быть господином Зеленым.

— Мне кажется, точный перевод ваших имен не столь уж важен, — прощебетала леди ле Гион и снова улыбнулась Джереми. — Они мои бухгалтеры, — добавила она.

Она успела прочесть пару-другую книжек и на основе полученной оттуда информации сделала вывод, что данная фраза объяснит многие странности поведения ее соратников.

— Вот видишь, Игорь, — обрадовался Джереми. — Простые бухгалтеры.

Игорь поморщился. Если вести речь о его багаже, тут бухгалтеры были даже хуже законников.

— Мы готовы согласиться на Серый, — сказал господин Зеленый.

— Тем не менее вы господин Зеленый. А мы господин Черный. Это вопрос статуса.

— Если в этом все дело, — встряла госпожа Белая, — то белый цвет обладает более высоким статусом, чем черный. Черный — это вообще отсутствие цвета.