Русь против европейского ига. От Александра Невского до Ивана Грозного - Владимир Филиппов

Делаем простой и незамысловатый вывод. Тевтонам сейчас не до нас. У них другие приоритеты, другие враги. Сами того не желая, прусские крестоносцы становятся полезны московским князьям, поскольку сдерживают агрессию на восток быстро развивающейся Литвы. Братьям-рыцарям не нужна Москва, а Литва уже подмяла под себя Полоцк, Брянск и Смоленск. Кто для Руси более опасен?

В данный момент главным противником Московской Руси, помимо Орды, становится именно Литва. Начинается борьба за те русские земли, которые захватывались литовскими князьями с середины XIII века, когда после Батыева погрома боевой потенциал Руси был капитально подорван. Противоречия между Москвой и Литвой нарастают как снежный ком, но одновременно резко обостряются отношения между Литвой и крестоносцами. Рано или поздно эти силы должны встретиться в решающей битве.

И вот в 1410 году происходит битва под Грюнвальдом, между войсками Тевтонского ордена, с одной стороны, и объединенными силами Литовского княжества и Польского королевства – с другой.

Грюнвальдская битва. 1410 год

Ключевым моментом сражения стало противостояние так называемых «смоленских полков» (хоругви Смоленская, Мстиславская и Стародубовская) яростным атакам рыцарской конницы. Именно русские приняли на себя в этом сражении самый страшный удар тевтонцев и, отразив его, спасли от развала боевую линию союзного войска. В противном случае братья-рыцари вышли бы полякам в тыл и изрубили в капусту всю задиристую шляхту задолго до того, как бежавшие с поля боя литовцы соизволили бы вернуться. Но тут возникает вопрос: а что вообще делали русские ратники под Грюнвальдом? Ведь им, казалось бы, нечего было делать в этом месте и в данное время. Противостояние с тевтонцами было проблемой Польши и Литвы, но никак не русских людей. Их не нанимали за деньги, как чехов. И все же главный удар тевтонской конницы пришелся именно на них.

Так как же случилось, что на поле битвы появились «смоленские полки» и к тому же оказались на направлении главного удара?

А все просто. К этому времени исконно русский город Смоленск попал под власть литовских князей и входил, как и многие русские города, в состав Великого княжества Литовского. Три русских полка прибыли к месту сражения по приказу своих новых повелителей. Почему именно они оказались на направлении главного удара, угадать тоже не сложно. Кто-то скажет: потому что были храбры и ратному мастерству обучены изрядно. Оно, конечно, так, но не это послужило главной причиной.

Просто литовскому князю Витовту было не жалко своих новых подданных, ибо они были не литовцы, а русские. А полякам и литовцам в первую очередь нужно было сохранить именно свои национальные дружины, а русские – это так, данники. Чем больше их погибнет, тем меньше возможности у них будет попытаться отстоять в ближайшем будущем свою независимость. Или ее просто будет некому отстаивать. А в случае поражения Витовту уже было бы все равно. Точно так же монголы поступали с покоренными племенами, которые вливались в их войско. Тогда скажите, в чем здесь разница между Витовтом и Батыем? Оба поступали одинаково. Только тот же Батый больше ценил храбрецов.

Итог битвы под Грюнвальдом всем известен. Только не всем известно о том, какую роль сыграли эти самые русские полки в грандиозном противостоянии, ведь вся слава досталась полякам и литовцам. Получается, что смоляне и есть те самые безвестные герои за общеславянское счастье. Их жертва, их смелость и отвага сослужили добрую службу как литовцам, так и ляхам.

Давайте предположим, хоть это и неблагодарное дело, что же могло произойти, если бы победили все же тевтонцы. Говорить о том, что в случае торжества ордена началось бы наступление католицизма на Восток, явно некорректно. Хотя бы потому, что после своей победы это наступление повели ляхи при полной поддержке правящей верхушки Литвы. Давление польских и литовских католиков на православие после разгрома ордена на поле боя стало страшным, а вот в случае их поражения под Грюнвальдом союзникам бы было не до навязывания своих ценностей православным русским людям. Поэтому Московская Русь ничего не теряла в случае поражения своих западных соседей, и пугать нас тевтонской угрозой в этом случае неразумно.

Выиграй же крестоносцы, и в этом случае и Польша и Литва намертво увязают в длительной войне с немцами, отстаивая уже свои территории. При таком раскладе ляхам и литовцам стало бы не до вмешательства в дела восточного соседа. Соответственно у московских князей появляется реальный шанс врезать по Литве с тыла и без особых потерь прибрать к рукам то, что литовцы сумели захватить во время монгольского нашествия и последовавшие за ним черные годы. То есть то же Полоцкое и Смоленское княжества, и т. д. и т. п.

Правильно бы это было или нет, красиво или не очень, но это однозначно пошло бы на пользу Руси, и не только Московской. Случись так, Литву зажали бы с двух сторон, и не нашлось бы силы спасти ее от разгрома. Кануло бы в Лету государство Литовское. И не было бы в дальнейшем ни длительной борьбы за Смоленск, ни векового противостояния с Речью Посполитой, ни Ливонской войны, ни Смутного времени.

Вот вам и другой взгляд на общеславянское счастье.

Поэтому вывод может быть только один – для Руси МОСКОВСКОЙ было бы лучше, если бы под Грюнвальдом победили тевтонцы.

Кому-то такое заявление может показаться необычным, кому-то кощунственным, но давайте смотреть на вещи с позиций своей страны, а не абстрактных формаций. Стоит отсечь лишнее, то есть громкие слова, лозунги и бравурные призывы, как все сразу же встает на свои места. И уж если насмерть дерутся два твоих врага, лучше всего желать победы тому, с кем в дальнейшем будет меньше проблем. А таким удобным врагом для русских был Тевтонский орден.

Не мы одни пришли в свое время к такому, парадоксальному на первый взгляд, выводу. Примерно той же позиции придерживается и В. Акунов: «Что же до великой победы объединенного «славянского» войска над «проклятыми крыжаками» под Танненбергом («Грюнвальдом»), то ведь именно после этой «великой победы над общими врагами всего славянства» объединенные «братья-славяне», католики-поляки и литвины стали с удвоенной силой теснить «своих», западнорусских, православных «братьев-славян», и в то же время регулярно ходить огнем и мечом на Москву, пока дело не дошло до лжедмитриев, тушинских воров и Семибоярщины. Такой угрозы Тевтонский орден для Руси не представлял никогда. Наоборот, именно тевтонские рыцари, вывезенные русскими из завоеванной Ливонии, стояли у истоков создания Иваном Грозным с целью укрепления Российского государства первого в нашем Отечестве военно-рыцарского ордена – опричнины! Но об этом мы почему-то забываем, хотя это не секрет».

Такой взгляд имеет свое право на жизнь. Ему не откажешь ни в логике, ни в здравомыслии. Возможно, насчет тевтонов это звучит сослагательно, но зная, сколько за это время крови выпили нам поляки и иже с ними, поневоле согласишься.

Хотя есть один интересный момент в подтверждение этой же самой теории, который нельзя сбрасывать со счетов и обойти вниманием. Потому что он документально подкрепляет предложенную версию.

Наши предки даже лучше нас с вами понимали, кто им друг, кто враг, а кто так. 10 марта 1517 года великий князь Московский Василий III заключил военный союз с магистром Тевтонского ордена Альбрехтом Гогенцоллерном. Как вы думаете, против кого был направлен данный союз?

Именно, против Польши и Литвы. Вот какую информацию сообщает нам по данному вопросу В. Н. Татищев: «Той же зимой в марте великому князю Василию пришел в Москву от высокого магистра прусского Альбрехта немецкого чина его посол, именем Феодорикус Шитборк, бить челом о том, чтоб великий государь Василий жаловал его и берег, и на своего б недруга на короля польского в единстве его с собою учинил, и оборонял бы его от короля. И великий государь Василий того посла магистрова Феодорикуса, почтив, отпустил; да с ним вместе к Альбрехту, магистру прусскому, послал своего человека ближнего Митрия Загряжского, да с ним послал грамоту свою утвержденную, что великой государь Василий, Божиею милостию царь и государь всея Руси, Альбрехта, магистра прусского, пожаловал, в единстве его с собою учинил; да и перед Дмитрием магистр и крест целовал, что ему, великому государю, по той грамоте править и до конца своей жизни».

Висковатов А. В. Русское вооружение с XIV до второй половины XVII столетия. Шеломы

Та же самая информация содержится в Никоновском летописном своде и других летописях. Видимо, тема о всеобщем «славянском счастье и братстве» не стояла для Василия III во главе угла при выборе союзника. Все было гораздо проще, менее романтично и более прагматично.