Борисов Александр Анатольевич - Александр Борисов

   Момоновец молодец, он все рассчитал, как в аптеке: Метрах в двухстах от арки, в хвост к Устинову ненавязчиво пристроилась зеленая "шестерка" с форсированным двигателем. Невидимый за тонированными стеклами, Устинов вежливо улыбнулся и "сделал ручкой" невидимым за такими же стеклами преследователям. Оревуар, мол, покойнички! Что-то многие уходят сегодня без отпевания!

   "Покойнички" вели себя предсказуемо. Они совершили единственную ошибку: внутренне настроились на более дальнюю дорогу и если ожидали подвоха, то не так скоро.

  Когда Устинов резко тормознул у готовящегося к реставрации особняка, в головах у них что-то не так сработало. "Шестерка" уперлась резиной в скользкий асфальт, яростно взвизгнула тормозами и подалась, было влево. Но очень позорно закончила свой тормозной путь, прочно примяв широкий пластмассовый бампер его заграничной "Мазды".

   Конечно, Георгий Романович понимал, что это не просто мальчишество - чуть посильнее удар, чуть податливей дверь... но Виктор Игнатьевич учил работать красиво и ему сейчас было бы очень приятно.

   Озадаченные преследователи с минуту приходили в себя. Потом сориентировались, вжились в новые роли и с возгласами: "что делаешь, козлиная морда?!" повыскакивали на проезжую часть. Говорили они и другие плохие слова - Бог им судья! - Жорке было уже не до них. Его личный отсчет пошел на секунды.

   Он сорвал резиновый коврик. Сквозь встроенный потайной люк в днище автомобиля, отодвинул чугунную крышку канализационной шахты. Ловко протиснулся в узкий колодец и спрыгнул вниз уже с фонарем в руке. Крышка легко встала на место. Он же, резко свернул в боковой коридор и побежал, пригибаясь, по заранее расчищенному тоннелю.

   Свод подземелья изрядно тряхнуло - прощай, товарищ Мушкетов! Он знал, он почти видел, что сейчас происходит там, наверху. Из "Мазды" никто не выходит и это сбивает с толку его преследователей. А тут еще взрыв. Что прикажете делать? Не идти же на крайние меры и рвать на себя дверцы автомобиля? Тем временем, последний импульс замыкает контакты реле времени... на то, чтобы удивиться, им не хватит оставшейся жизни... четыре, три, два, один! Все, пора!

   Устинов удачно вписался в глубокую нишу между разобранной кладкой и массивной железной дверью, ведущей в подвалы особняка. И тут, как образно говорил Антон, "оно шандарахнуло!" Железная дверь молодо зазвенела, роняя с себя осколки вековой ржавчины и новый амбарный замок. А потом распахнулась настежь и вывалилась вместе с косяком и частью подвальной стены.

   Наверху глухо зарокотало. Все заволокло мелкой кирпичной пылью. Фонарь потерялся. Жорка долго плутал в темноте. Наконец, сквозь осевшую пыль вновь проглянуло солнце, четко высветив трещины, провалы и щели. Похоже, здесь реставрировать больше нечего!

   Клочья железа на потрескавшемся асфальте еще дымились.

   - Вандализм! - огорчился Устинов, - но Момоновцу бы это понравилось!

   Запасная машина ждала его на соседней улице. Он вышел к ней подземным коридором, потом проходным двором. Двигатель был прогрет. Топливный бак залит под завязку. Ключ торчал в замке зажигания. Пора было выходить на контору, докладывать о неувязках, но радиотелефон первым напомнил о себе.

   Звонить мог только Мушкетов. Кто, кроме него мог знать содержимое конверта и этот оперативный номер?

  Мистика какая-то, - опешил Устинов, едва удержавшись, чтобы не произнести это вслух. - Неужели не удалось? Неужели он еще жив? Быть такого не может!

   Он медленно поднял, ставшую вдруг тяжелой, телефонную трубку. Ни "алло", ни "здравствуйте", сразу:

   - Спокойно! Ты под прицелом!

  Глава 31

   - Помоги мужикам, Кот, - попросил я. - И я постараюсь ответить на те два вопроса, которые мешают тебе сосредоточиться.

   - Даже так? - он вскинул на меня колючие глаза, - тогда говори: какие это вопросы.

   - Насчет сходняка и железа.

   - Достаточно, - перебил он, - рассказывай про сходняк.

   - Не стоит тебе ехать в Орехово-Зуево, - ответил я его неспокойным мыслям. - Грохнут. Там будет облава.

   - Ты тоже так думаешь? Почему?

   - Это подстава, продолжение московского беспредела. Охота на законников не закончилась. Менты не взбесились, они выполняют приказ.

   - Чей приказ?

   - Кто у царя Бориса в упряжке коренником? - неохотно пояснил я. - С кем он в опалу попал, когда Горбачев был в силе? С кем прятался по ночам, избегая ареста?

   - Много их было, - задумался Кот, - но больше всего подходит Руслан.

   - А Руслан по национальности кто?

   - Кажется, чех...

   - Правильно, чех. Кому бы ты, будь на его месте, доверил свою охрану? Не сейчас, а тогда, когда за шкуру твою ломаного гроша не давали?

   - Я бы, лично, чехам доверил, - вмешался Мордан, который до этой минуты, больше молчал, да слушал. Кажется, он тоже начал кое-что понимать. - Чехам все по фигу! - пояснил он свой выбор. - Они и гранату себе под ноги могут запросто кинуть, чтобы кровника за собой на тот свет утащить.

   - Борис и Руслан сейчас на коне, - продолжал я расклад политического пасьянса. - Вон как лихо ГКЧП разогнали. Чехов рядом держать западло, международная общественность не поймет, та, которая деньгами снабжает. Да это и несолидно для будущего правителя великого государства. Кто его сейчас охраняет?

   - КГБ - предположил Мордан, - а также менты и эти... как его? - "Альфа".

   Кот молчал. Молчал и мотал на ус.

   - А чехов куда девать? - спросил я его. - Спасибо, - сказать, - ребята, вы нам уже не нужны, разбегайтесь по своим тейпам? И это после того, как они красивой жизнью пожили, русских девчонок потрахали, денежки большие понюхали? - зеленые денежки! А, чехам, как Мордан говорил, - "по фигу", они ведь могут под ноги, да гранатой! К тому же, закон есть такой: после захвата чужой столицы ее всегда отдают своей армии на разграбление.

   - Кого там сейчас грабить? - улыбнулся Валерка, - с такими ценами, даже в Москве народ обнищал.

   - Это точно! - поддержал его Сашка, - я по своему пивбару сужу: вчера была мойва по семнадцать рублей килограмм, а сегодня уже - тридцать семь!

   - Заткнись, "пролетарий", оборвал я его, - они не хуже тебя разберутся, кого лучше грабить. Что им народ? Народ свое место знает. Между черным прошлым и светлым будущим должны быть серые будни. У чехов другой интерес: все деньги страны прокручиваются в Москве, частные банки растут, как грибы. Заходи, разгоняй охрану, бей директору морду и входи в долю. А потом подгребай под себя капиталы и собственность, пока никто другой поперед тебя не успел - делов-то! А нельзя, ежели по понятиям: криминальный пирог поделен, сферы влияния установлены. Что делать? - они к Руслану: "Мы тебе помогали? - а долг платежом красен" И пошла родная милиция, дорогу лаврушникам расчищать, гноить, прессовать московских авторитетов. Кому оружие подбросили, кому наркоту - и в зону, в зону, в зону! Тем, кто умней, приказали в Штаты слинять, даже денег на первое время дали. А простаков - их просто так замочили.

   Мне кажется, Кот понял все с полуслова. Мордан продолжал задавать вопросы.

   - Неужели они не могли по-хорошему с братвой это дело перетереть?

   - Кто знает? Может быть, они и хотели. Да только, кто ж разрешит! Приедут на "стрелку", а там такой же Мордан, как ты. Ты ему слово - а он тебе в морду. Ты человек южный, горячий - и за гранату! Мочилово пойдет, покойники, кровная месть. Милиция нарисуется, журналисты. У нас ведь гласность, свобода слова. Вдруг раскопают, да в газетах напишут, что это охранники главного демократа с матерыми уголовниками не поделили хабар? К тому же, любому, кто на халявных деньгах крутится, что в уме надо всегда держать?

   - Зону?

   - Ее родную. Если на зоне такие факты всплывут, будет правилово: "Что ж ты, гад, руками ментов? Где твое воровское братство?" - и на нож! А знаешь, Мордан, что такое воровское братство? Это когда национальности нет, но она вроде бы есть. "Все мы одной крови", когда нужно колымских старателей контролировать. А когда речь идет о чеченской нефти, - тут уж дудки! Они и в зоне тесною кучкой клубятся - один за всех, все за одного! Ты встречал хоть одного петуха-чеха? Или видел, чтоб кто-нибудь предложил чеху "на просто так" в картишки сыграть?

   - Хватит! - отрезал Кот, - агитацию, подрывающую основы, я запрещаю. Мы еще то дело до конца не перетерли.

   Все замолчали.

   - Кое-что посоветовать я могу, - продолжил старик, - у нас, в Евразии, продолжают писать европейские законы, а сами живут по азиатским понятиям. Это когда то, что справедливо - незаконно, а то, что законно - несправедливо, - пояснил он для особо тупых. - Вот почему иногда не в падлу к ментам обратиться, если знаешь, к каким ментам. Я так думаю, что тех петухов надо бы сдать с потрохами. Мордан вам поможет написать заявление. Я ему лично назову человека, к которому можно его отнести, чтоб не замылилось не затерялось в ментовке. Он же найдет надежных свидетелей, обеспечит вашу и их защиту.