Князь С. Н. Трубецкой (Воспоминания сестры) - Ольга Трубецкая

"От ликующих, праздно болтающих,

Обагряющих руки в крови

Уведи меня в стан погибающих

За великое дело любви,

Товарищи! Вас, ищущих разрешения мучительных жизненных вопросов об истине, справедливости, благе общественном и личном, направили в этот зал, где сулят вам не только разрешение но нечто большее — стать носителями истины, осуществителями справедливости, раздаятелями благ, учителями жизни под руководством искусившегося в житейской премудрости князя-философа Трубецкого. И многие из вас принимают эти "посулы" всерьез, ни на минуту не допуская мысли о том, что это не более, как политическое шарлатанство, к которому заинтересованная сторона, правительство, прибегает для разряда революционных газов в безопасной среде. Свободная мысль и речь поощряются в подобных Обществах, но только подобных… За то у кое-кого увеличивается надежда, что эти "прекрасные в сущности вещи" не скоро станут достоянием так некстати возжаждавших их масс. Вам снисходительно разрешают именоваться "промеж себя" всевозможными якобинскими кличками, вплоть до "социал-демократов" в то время, как людей, стремящихся воплотить в жизнь почерпнутые из одного источника с князем истины, беспощадно разят, карают по такой-то и такой-то статье: одно, вишь, дело теория, а другое практика!

Товарищи! Не философ, поощряемый правительством и взирающий на жизнь с высоты своего княжеского величия, приведет вас к познанию истины, но жизнь, ее практика, выполнение ее указаний. А ее указания в настоящий момент ведут нас "в стан погибающих за великое дело любви" к обездоленному народу и мстящих за попрание элементарных нравственных и физических потребностей.

Товарищи! Нравственные силы наряду с физическими для своего развития нуждаются в активности, а пустые словопрения способны лишь атрофировать их. Поэтому жестоко обманываются те из нас, кто, не расставаясь с мыслью отдать со временем свои силы на служение и во благо масс, идет к цели путем, указываемым перстом правительства, опытного в искоренении.

В настоящий момент напряженной борьбы лучших сынов родины с произволом и насилием правительства за угнетаемое большинство, в настоящий острый момент ваши силы, более чем когда-либо, нужны народу. Помощь в настоящем, как бы мала она ни была, неизмеримо ценнее той грандиозной помощи, об оказании которой в туманном будущем вы мечтаете. Плюньте на эту игру в общественность и соединяйтесь в революционные организации! Москва, 9 октября 1905 г.

Революционная группа студентов".

Речь С. Н. на собрании Историко-филологического Общества 9 октября 1903 г.:

"Может быть, я увлекался, обманывал себя, но думал и говорил всегда, что придаю нашему Обществу большое значение во внутренней жизни университета. Нам нужно не его бюрократическое преобразование, не эфемерные картонные домики, нам нужна органическая реформа: она нам безусловно необходима. Нам нужно, чтобы университет перестал быть агрегатом "отдельных посетителей", чтобы он стал одним целым организмом, одушевленным одними и теми же научными и нравственными идеалами. Нам нужно, чтоб искусственные программы, нормирующие преподавание, уничтожились бы, чтобы развилась в университете свобода преподавания, чтобы преподавание определялось научными требованиями факультетов и запросами общества: нужно, чтоб университет приблизился к обществу и стал действительно светлой и мощной общественной силой. А для этого, прежде всего, нужно, чтобы произошло сближение между учащими и учащимися. Это, по-моему, единственно правильный путь к выработке русского самобытного и национального университета, это представляется мне благородной и плодотворной работой, для которой наше Общество и все другие, какие последуют за ним, могут и должны трудиться. Я, господа, нисколько не скрываю ни от себя, ни от вас, и все кто меня знают, знают, что я говорю правду, что за стенами университета есть великие задачи, гораздо более значительные, нежели те, о которых я теперь с вами говорю, но из-за этих великих задач нам не следует забывать тех непосредственных, на которые кроме нас некому работать, которые просто силой вещей вверены нам самим русским обществом. Университет не был и не будет никогда школой общественного индифферентизма, а наше общество тем паче. Если бы я это думал, я первый ушел бы. Я желаю каждому из вас выйти из университета во всеоружии знания, желаю каждому из вас вынести из университета святую любовь, святую ненависть. Святую ненависть по отношению к тому, что тормозит развитие русской жизни, но пока вы в университете, помните, что России нужна эта светлая культурная общественная сила, которая называется университетом, и что для этой силы все мы, насколько можем, должны работать.

Но, может быть, вы скажете мне, что я обольщаюсь. Мне представляется, что наше Общество и те общества, которые за ним последуют, могут здесь делать многое. Я укажу вам на прошлый год. Я не скажу, что мы сделали много. Результаты, достигнутые нами, были незначительны, малы. Было недостаточно энергии, недостаточно веры, было много недоверия, вражды против Общества, которая не рассеялась еще до сих пор. Об этом свидетельствуют и вот эти листки (он показал прокламацию). Но, господа, кроме того вы должны признать еще и то, что мы делали много невольных ошибок: наши первые шаги были неуверенны… И все-таки, результаты, достигнутые нами, более значительны, чем мы могли ожидать, чем могло сниться несколько лет назад. Ведь, на самом деле, это не слова, мы перестали быть "отдельными посетителями" университета. Учащие и учащиеся соединились в той мере, в какой прежде никогда не было. Вспомните наши прошлогодние заседания. Мы собирались чуть ли не ежедневно. Вспомните, сколько жизни и оживления вносилось в нашу среду, как свободно обсуждались самые различные, самые широкие вопросы науки и общественной жизни. И ведь это не праздные слова — это служило делу нашего образования, образования общественности, и в итоге этой скромной общественной деятельности мы добились еще одного важного результата, который для студенчества прошел довольно незаметно, но для университета имел громадное значение: было уничтожено кураторство. За это уничтожение высказались члены Совета в виду тех отношений, какие сложились между учащими и учащимися, в виду той единственной возможной формы общения между нами, которая исключает всякую насильственную опеку.

Для профессоров кураторство было более одиозно, чем для студентов, которые его не видали. То что мы сделали, те отношения, которые сложились между нами, сделали невозможной эту бюрократическую организацию. Ведь это что-нибудь стоит… Но мало этого! Была создана автономная университетская комиссия с выборным составом для заведования студенческими учреждениями. Она до сих пор не проявляла своей деятельности, потому что она никому не хочет навязываться. Я сам близко знаю некоторых членов комиссии и скажу, что она призвана служить процветанию, а не быть тормозом для студенческих учреждений. Я не хочу сказать, что эта комиссия разрешила все вопросы университетской жизни, нет, и тут будет еще много борьбы. Является вопрос, насколько прочно это учреждение. Я не хочу, чтобы вы обманывались, но, все-таки, это первый раз, что является в истории университета факт такого рода, и это не пройдет бесследно. Это указывает нам путь, по которому мы для решения наших чисто университетских дел можем идти. Я не хочу уверять вас, что этим все достигнуто. Это только намек на то, что мы должны сделать, опять-таки для решения чисто университетских вопросов. Я буду говорить не свое мнение. Я укажу, чего добиваются, за редкими и печальными исключениями, университетские деятели.