Прозрачные воды южных морей - Артур Прядильщик

— Когда выполнишь работу по дому, разумеется. — Блеснули очки.

«То есть снова в первом-втором часу ночи… И? Когда ж мне дело делать?»

Вначале погас фонарь над стоянкой. Просто погас. Видимо, перегорела лампочка. Не было ни осколков стекла, ни щелканья кусачек… После этого погас следующий фонарь. И — следующий. Вообще-то, три подряд негорящих фонаря для Японии — событие. Но сейчас, в четыре часа ночи, некому было сообщить в местный муниципалитет об электрическом беспределе…

Спустя десять минут после отключения последнего, третьего, фонаря, по улице проехался цветастый фирменный фургончик службы доставки одного из самых крупных сетевых магазинов Японии — «Матсуги». Фургончик остановился в строго отведенном для стоянки месте, аккуратно сдал назад и пристроился между двумя малолитражками. Фары погасли, двигатель заглох, и оказалось, что фургон находится как раз под средним неработающим фонарем. В самом темном месте.

От фургончика отделились две бесшумные фигуры, тихо метнувшиеся в спасительную тень у забора и тут же в ней растворившиеся.

— Первый, второй. На исходной.

— Третий. Еще полминуты.

На крыше фургончика, рядом с каким-то брезентовым свертком, беззвучно откинулся люк, показалась голова в темной балаклаве и осторожно развернула ткань, обнажив винтовку на сошках с неестественно маленьким глушителем на стволе. Ткань тут же была натянута стрелком на себя сверху, и вот — на крыше снова какой-то едва заметно шевелящийся сверток брезента, из-под которого едва виден кончик ствола, направленный сейчас в сторону поместья.

Десять секунд шевеления — стрелок устраивался поудобнее и раскладывал перед собой снаряженные магазины…

— Тройка готова.

— Начали!

Где-то в течение трех минут ничего не происходило. Разве что слышалось тихое резкое щелканье, едва различимое в городском шуме — в одной улице отсюда проходила довольно оживленная магистраль.

— Тройка. Фаза А пройдена. Без проблем.

— Принял. Начинай отход.

Вот так за три минуты оказался выведен из строя весь южный сегмент системы охраны поместья Васиминэ. Ни одной целой видеокамеры, ни одного исправного датчика движения. Погашены пять особо неудобных фонарей.

Мы уже осторожно крались по энгава главного здания поместья, когда Йонг тронула меня за рукав… да, действительно, кто-то шел из-за угла дома. Как обычно, Йонг почуяла его раньше меня.

Вряд ли это наша Цель, скорее, кто-то из домашних или из охраны. А заказ был только на Дзюро Васиминэ, так что всем остальным очень сильно повезло. Чуть шевельнул рукой, открывая клапан потайного кармана, и один из металлических шариков упал в подставленную ладонь…

Сейчас кто-то схлопочет шариком прямо в лоб!

И тут я увидел «спицу», которая проходила с улицы, поверх забора, и упиралась во что-то за углом. Там, где шел невидимый пока человек. Какого черта Ритка тут делает?! Мы же решили, что после уничтожения аппаратуры она вернется на базу, переоденется и пойдет в свою чертову «Асахи»!

— Тройка, не с…!

Не успел. В полной тишине спица характерно дрогнула и пропала, и мы с Йонг рванули за угол, чтобы подхватить падающего японца в серой хакама и не дать ему загреметь по доскам настила. Крохотная мелкокалиберная пуля вошла человеку точно в глаз… Винтовка для «тонкой работы», м-да… Куда он шел? Покурить? Отлить? Теперь и не узнаешь…

Кто-то тихо взвизгнул в эфире и заныл.

— Тройка, что там?!

Молчание…

— Тройка! Тройка!

Черт, если с Риткой что-то случилось, то надо сворачивать операцию и делать ноги. И почти наверняка, следующая попытка устранения Цели будет в сто раз сложнее — охрана будет уже настороже.

— Все в порядке… — Наконец, отзывается Рита, кажется, всхлипнув. — Гильза, зараза, за шиворот улетела.

Врет. И даже не скрывает этого. Гильзы должны улетать в специальный мешочек, а не за шиворот. Не значит ли это…?

— Все нормально, Первый.

Ага, сейчас. Все бросил и поверил.

— Тройка, тест-проверка. — И посмотрел на часы. — Четыре ноль девять.

Если сейчас ответит неправильно — все бросаем и уходим по запасному маршруту. Ну и думаем, как вытащить Риту, если ее взяли.

Секундная заминка. Или вспоминает условные коды или, действительно, залетела.

— Шорох прибоя навевал сон…

Смотри-ка, правильно. На девятую минуту у нас, действительно, «сон» в любой фразе.

— Тройка. Отходи на базу. Потом поговорим.

— Поняла. Отхожу.

Тихо рыкнул мотор, сверкнули включившиеся фары. И как я раньше не обратил внимания, что машина не ушла?! Увижу Ритку в следующий раз — ремень о ее задницу измочалю! У нас вообще не должно было быть лишних трупов! Вообще! Только Цель!

Ох, чую, она и в Роанапра постарается мне на глаза не попадаться… И от Балалайки мне теперь влетит…

Ну и сам, конечно, виноват — не проконтролировал! Если до мистера Ченга дойдет — весь мозг мне выест. Он готов простить все, кроме огрехов в управлении…

Окаджима был счастлив. По-настоящему.

Соленые брызги в лицо, конечно, не летели — все-таки шесть метров от ватерлинии! Но — свежий ветер с ярким запахом йода, ослепительное солнце, о котором он и думать забыл в мрачном зимнем Асахи, легкое дрожание палубы под ногами — это многотонный металлический монстр на двадцати пяти узлах легко разрезает острым носом водную гладь Южно-Китайского Моря.

И вокруг — простор!

А внутри — восторг! И всякие мысли глупые в голову лезут. В такие моменты кто-то невидимый переключает тумблер с «простой японский служащий» на «мечтатель… просто мечтатель».

Вот, например, сейчас Окаджима всерьез задумался: сколько километров до видимой линии горизонта? Вспомнил формулу. Рассчитал. Получается, четыре километра, да? Странно, как-то маловато получается! Он читал, что там около двадцати пяти миль… И тут же чуть не хлопнул себя по лбу — дурак, не учел высоту наблюдения и высоту наблюдаемого объекта! Там, кажется, какой-то график нужен по типу номограммы… А это надо в интернет лезть… Да и черт с ним, с графиком. Допустим — двадцать пять миль! Это же…

Окаджима представил себе крохотную восьмидесятикилометровую окружность на карте Южно-Китайского моря… Это же почти точка! Потрясающе!

Всего двое суток прошло с момента, когда его начальник, Фудзивара-сан, с плохо скрываемым удовлетворением швырнул на стол перед Окаджима большой конверт из плотной коричневатой бумаги. Рокуро даже успел порадоваться своей выдержке: совсем не испугался, хотя это вполне могло быть выходное пособие по увольнению. Но Фудзивара (слегка расстроенный отсутствием предсказуемой реакции) сообщил, что ЭТО всего лишь нужно доставить и передать определенному человеку. Хоть он, Фудзивара, и сомневается, что такой никчемный служащий, как Окаджима Рокуро, сможет справиться с таким «сложным» заданием.

Поручение — для какого-нибудь курьера из департамента логистики и транспорта «Асахи». Обычно они этим и занимались. Значит, личное поручение кого-то из руководства. Ну, ни для кого не секрет, что высшее руководство (во внеслужебное время, конечно же) обтяпывает свои маленькие делишки. Да и грех (ну, чиста между нами, офисным планктоном!), сидя на таких потоках, не воспользоваться представившейся возможностью и не сделать свою старость несколько более обеспеченной и приятной, направив от этого потока в свой карман то-о-оненький финансовый ручеек!

А Фудзивара всерьез думает, что это поручение — в пору для обычного курьера из департамента логистики и транспорта. Дурак, прости Ками! То самое «высшее руководство» обязательно поинтересуется, кто это так хорошо выполнил личное поручение. Потому что, это — личное «шкурное» дело и, чтобы не плодить посвященных, указанная высокопоставленная персона постарается теперь вести дела с ним, Окаджима, напрямую… а этого Фудзивару просто будут ставить в известность… Хм… Неужели… неужели, его заметили и он, наконец-то, обзаведется покровителем? Ха! Попробовали бы они его не заметить после того отчета! Вот уж, воистину, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь!

Да-а-а… это задание надо выполнить — кровь из носу!

К тому же, непонятное поведение Маргариты Вайс. Этой оружейной маньячки. Очень богатой, судя по всему, оружейной маньячки. И очень подозрительной оружейной маньячки.

Каждый день (каждый!) она таскала его в этот элитный стрелковый клуб. У этого клуба даже сайта своего не было! Потому что не нуждался в рекламе. Окаджима был вынужден научиться разбирать «Калашников», «Макаров» и ТТ. Ну и стрелять из них, разумеется.

И их непонятные отношения… Только раз Рокуро попробовал опустить руку на крепкую попку девушки… ну, таких твердых попок он никогда не трогал — да… секунда темноты… через секунду он, почем-то сидя на полу лестничного пролета между этажами, смотрит снизу вверх на близко наклонившуюся к нему девушку, тихо со спокойной и милой улыбкой объясняющую ему, глупенькому маленькому Окаджима, что он немного превратно понял их взаимоотношения: