Избранное. Том 1 - Станислав Константинович Ломакин

У моря, у синего моря

Со мною, ты рядом со мною,

И солнце светит, и для нас с тобой

Целый день поет прибой...

Протиснувшись сквозь плотное кольцо слушателей, мы увидели самого певца. На широкой лавке, с баяном на коленях, сидел немолодой мужчина в опрятной одежде, в очках, похожий на профессора. Он был среднего роста, широкоплечий, коренастый, с резкими чертами смуглого лица, с углублением на подбородке. Внешне мужчина казался спокойным, но чувствовалась какая-то внутренняя взволнованность, он иногда вскидывал большую голову, отчего на выпуклом лбу шевелились пряди торчащих дыбом седых волос, а в карих глазах его за стеклами очков светились ум и доброта. Во время песни мужчина изредка обращал свой взор в сторону бумажной коробочки, стоящей рядом, в которую слушатели складывали деньги, в основном мелочь. Песни прошлых лет сменяли одна другую. Они томили душу стоящих вокруг певца пассажиров, а он, растягивая меха, перебирал ловко пальцами по рядам и пел о трепещущей жизни, пляске радости, и давно забытые слова погружали людей в славные времена их молодости.

Куда бежишь, тропинка милая,

Куда зовешь, куда ведешь?

Кого ждала, кого любила я,

Уж не догонишь, не вернешь...

Я обратил внимание на двух пожилых женщин, которые, не стесняясь слез, забыв, наверное, о своих автобусах, слушали с просветленными лицами песни. Почему-то подумалось, что жизнь большинства из нас иногда внешне выглядит благополучно, но в действительности мы впадаем в иллюзию и видим благополучие там, где его нет. В мире не очень много людей счастливых, порядочных и учтивых. Жизнь во всех ее многоликих проявлениях подчас создает условия, когда способности людей не могут реализоваться, они просто несовместимы с реальной жизнью... А певец продолжал:

Вы слыхали, как поют дрозды?

Но не те дрозды, не полевые,

А дрозды, волшебники-дрозды,

Певчие, избранники России.

На фоне этой песни я обратил внимание на нескольких молодых людей, стоящих в отдалении от слушателей. Они выворачивали карманы друг перед другом, грязно ругались (в том числе симпатичные девушки), словно показывая, что нет у них больше денег и на бутылку не хватает... На маленькой территории посадочной площадки как будто столкнулись два духовных мира. Конечно, манеры современной молодежи не всегда свидетельствуют о разделенном социуме, не всегда говорят о справедливом, снисходительном и благодарном отношении к старшему поколению, они даже не создают видимость воспитанности. Молодежь по внешности и по сути является такой, какой ей следует быть в наше тревожное, изгойское для миллионов время.

Особенно умилила меня песня «Деревенька». Дело в том, что автора этой песни я хорошо знаю, он мой земляк, мы с ним из одного района Новосибирской области. Владимир Романович Гундарев, прекрасный русский поэт, проживает сейчас в Казахстане, редактор журнала «Нива». Встречаясь с ним на малой родине, во время застолья мы всегда с друзьями поем родную для нас «Деревеньку». Вот и сейчас я смотрел, как в основном деревенские жители воспринимали «Деревеньку» в исполнении талантливого певца.

Деревня моя, деревянная, добрая,

Смотрю через дали я из-под руки:

Ты в легком платочке июльского облака,

В веснушках черемух стоишь у реки...

... Поющий мужчина трижды подряд исполнил «Деревеньку» по просьбе слушателей, а они щедро одарили его деньгами и аплодисментами. Обычный человек, живущий в любое время, не наделен тем, что необходимо для его известности и, соответственно, бессмертия: он путник, который исчезает в силу природной заданности, когда кончается путь. Однако не исчезает духовное наследие, носителями которого являются творцы, величие каждого человека живет, дышит в книгах и в памяти людей...

КРАТКОВРЕМЕННОЕ ПРЕБЫВАНИЕ В САНАТОРИИ

Известный русский художник-пейзажист Дмитрий Васильевич Томилин с двумя сумками и мольбертом спешил к подъезду санатория «Сатурн». Сильные порывы ветра и черные низкие взлохмаченные тучи, предвестники дождя и града, заставляли его торопиться.

Он успел вбежать по ступенькам крыльца под козырек крыши главного корпуса, как грянуло небесное представление. С неба сыпал град, он сплошной стеной обрушивался на землю. Дмитрий Васильевич с изумлением стал наблюдать за разбушевавшейся стихией. Некоторые градины, величиной с крупную горошину, отскакивали от земли, ступенек крыльца и достигали его ног.

Художник обратил внимание на стоящую рядом с подъездом лавочку, на которой стоял большой оркестровый барабан. Видимо, артисты, прибывшие с концертом, не успели занести музыкальный инструмент в здание. Падение градин на барабан сопровождалось дробным, хаотичным звуком, похожим на ослабевший гром, и сливалось с настоящими громовыми раскатами.

Дмитрий Васильевич, наблюдая за природной стихией, уже мысленно делал наброски своей будущей картины. Какая же неукротимая сила заключена в природной данности, образующая бешеные, разрушительные ритмы и созидающая мотивы жизни. Художник на минуту закрыл глаза, представив на мольберте четкие линии контура картины, но резкий удар грома вернул его к реальности; яркие краски рассыпались, и видение исчезло. Ливень не проходил. Падающие капли подпрыгивали и пузырились. Редкие градины, достигнув воды, распадались.

«Можно, сколько угодно душе, любоваться бесконечно длинной, сверкающей, гремящей и таинственной грозой, но надо получить ключ от номера и начать новую жизнь» – подумал художник и направился в комнату с названием «регистратура». Ему вручили ключ от одноместного номера, и первое, что он увидел, открыв дверь, был паук, спускавшийся с потолка на прозрачной тонкой нити прямо к дверному проему. Неплохой знак – решил вошедший. Паук, словно подслушав мысли художника, стал подниматься вверх, меняя ориентиры движения. Когда-то давно Дмитрий Васильевич читал, что пауки, крепко зацепившись ногами, приподнимают заднюю часть брюшка и через особые трубочки выделяют вещество, густеющее на воздухе и превращающееся в прозрачную нить. Когда затвердевшая нить достигает определенной длины и вытягивается по движению воздуха, паук подбирает ножки и повисает в пространстве. Существует поверье, что встречи с пауком – это приятные встречи и получение хороших вестей, писем, телеграмм, телефонных звонков.

Дмитрий Васильевич стал вытаскивать из сумок и раскладывать на столе книги и краски, готовясь с завтрашнего дня начать писать пейзажи, а также закончить статью о влиянии православия на творчество русских художников. Раскладывая книги, он не упускал из вида продвижение паука, думая о том, что получит письмо или его ждет приятная встреча. И неожиданно для себя произнес: Мы с тобой подружимся. Ты, наверное, голоден? Сейчас я открою форточку, появятся мухи и заживем на славу все двадцать