Zona Incognita - Сергей Вольнов

Попадание пришлось в сустав передней лапы. Брызнула кровь, лапа неестественно вывернулась, оголяя мясо, и спустя пару мощных прыжков отломилась. Но это практически не замедлило монстра. Второй залп, нацеленный ему в голову, прошёл мимо неё, но металл, разогнанный до неимоверной скорости, всё же угодил Мымру в брюхо. И видимо, выстрел повредил что-то очень и очень важное. Бывший Безымянный взвыл, последний раз прыгнул и всей тяжестью тела плюхнулся на камни. Он был смертельно ранен, но упрямо отказывался умирать. Напрягая последние силы, выпуская из пасти кровавые пузыри, упорно полз на вершину… Мне показалось, что он вот-вот соберёт всю оставшуюся энергию в последний импульс и прыгнет, чтобы разорвать меня на части.

Воспользовавшись небольшой паузой, я сменил позицию, сместился в сторону и укрылся за ощетинившимся месивом рельс и шпал. Прицелился, на этот раз уродливая башка получит своё… Но что-то во мне не позволило сделать последний выстрел. Я опустил «гаусс» и встал. Противник продолжал карабкаться, только полз он совсем в другую сторону, не по мою душу. Подземный обитатель пытался доползти туда, где лежала его мёртвая подруга…

Оцепенел я в буквальном смысле. Что это, если не любовь?! Я стоял неподвижно и молча смотрел. Мымр наконец дополз до вершины, оставшейся при нём передней конечностью дотянулся до любимой, взял в эту свою «руку» её правую «кисть» и, тяжко похрипев с минуту, испустил дух у её «ног».

Я приблизился к мёртвым телам. Ещё раз глянул на усопшего ренегата, изменившего своей создательнице Зоне. Умный, сильный хищник, поставленный охранять подземелья, уснул. Неприятное ощущение засосало под ложечкой, я остро сожалел, что пришлось его убить. А ведь во всём виновата она! Я со злостью ткнул носком ботинка лапу Мымры.

И в этот миг свет фонаря выхватил на её запястье что-то блеснувшее… Я присел, чтобы получше рассмотреть предмет, привлёкший моё внимание. Это оказался стальной прямоугольник, прикрученный саморезами прямо к костяному панцирю. Надпись на нём содержала длинный цифровой код и несколько символов. Ряд цифр заканчивался чёткой надписью, которую просто невозможно было трактовать многозначно: «Лаб. № 12. Вед. спец. проф. Ю. Назаров»

Эта маленькая пластинка свидетельствовала о том, что тварь выводилась кем-то искусственно и с вполне определённой целью. Полученная информация требовала срочного осмысления. Всё говорило о том, что у нас имелся тайный враг, которого мы до этого момента не смогли распознать.

Или это нижний фронт вступил в союз с верхним?

Но главный вопрос: зачем напарница послала сюда меня, банального охотника с пушкой наперевес? Как такое могло произойти, что её собственное порождение вышло из повиновения… Почему этот неотъемлемый элемент Зоны вдруг стал недоступен её прямому влиянию, оборвал поводок, вышел из-под контроля… До такой степени, что пришлось использовать меня в качестве лекарства, призванного утихомиривать взбунтовавшийся внутренний орган.

2

— Вынужден признаться, что растерян. Давно не помню себя в таком подвешенном состоянии. Так или иначе, почти всегда достаточно быстро находил решение проблем… Но не в этой патовой ситуации. Я прочёсываю Зону как проклятый. В разные времена, в разных точках, меня уже некоторые особо наблюдательные сталкеры встречают подозрительными взглядами, скоро начнут стрелять. Маскировку по полной программе в бешеном темпе движения просто некогда соблюдать… Я не могу найти Другого. Пропал, и вся недолга! Сгинул бесследно. Как будто почувствовал, что я его намерен разыскать во что бы то ни стало, и спрятался от пресловутого удара в спину. Но этого просто быть не может, уж в чём, в чём, а в трусости он замечен не был. Однако нигде, никогда я не могу найти свежих следов его присутствия. И за пределами Зоны я не ощущаю его… Неужели он взял отпуск и не вылезает из будущего, куда нет доступа моей чуйке? Или, так сказать, под землю провалился…

Штрих задумчиво посмотрел вниз, на усеянную битым кирпичом почву. В эту минуту он сидел в одном из бывших дворов города Припять, ещё не совсем разрушенного, лета две тысячи двадцать шестого. Где-то в этом году по Зоне ковыляет новичок, которому ещё только предстоит получить гордое имя Луч, а прихода в Черноту двух его разновозрастных будущих учеников, оболтуса-пофигиста из северного Питера и чёрного археолога из «южного Питера», Николаева, ещё ждать и ждать.

— Вообще, конечно, у Несси вполне могут быть внятные причины держаться подальше от сталкерского пятидесятилетия существования Зоны. Моё тотальное прочёсывание дало результат, несмотря на то, что Несси я нигде и никогда не обнаружил. Зато собрал коллекцию наблюдений, на совокупность которых ещё не решил, как реагировать. Хоть смеяться, хоть плакать. Странностями это не назовёшь, слишком неадекватное слово. Ненормальными явлениями разве что. Но в аномальной Зоне это прозвучит как глумливое издевательство. И прозвучало бы, если… если бы это не было именно так. А оно так. Более того, на самом деле я скорей всего обозрел только верхушку айсберга. Моя способность, мой дар, он же и проклятие, позволяет мне первым увидеть. Я могу воспринимать события в комплексе, системно, поэтому и увидел. Совсем не это хотел видеть, но вот, никуда не денешься… Происходят некие самопроизвольные изменения в реальности. Раньше было так-то и так-то, я-то помню, в разных временах побывал, а теперь вдруг стало иначе. Я уношу с собой память в другое время, поэтому она уцелела, не изменилась вместе с реальностью… Вроде бы лишь детали разнятся, некоторые моменты, не глобально, но общее впечатление тревожащее. Неужели кто-то оказался сильней меня и всё-таки сумел на Зону повлиять впрямую? Тогда запущен процесс, который не остановить. Вряд ли это моё желание сработало, даже мне слабо верится, что заветные мечты исполняются дважды, а моя уже реализована и от этого мира мне больше ждать нечего. Вывод напрашивается неутешительный. Исчезновение Несси — не исчезновение. В изменившихся реалиях ему просто не нашлось места. Но с таким же успехом места в реальности и мне не найдётся? Тогда куда смотрит моя покровительница? Или я фатально заблуждаюсь, что она у меня есть?

3

Некоторые из спящих норовили проснуться. Их разумы, погружённые в режим полного забвения, пытались отряхнуть морок сновидений и войти в пограничное состояние дрёмы. Из которого останется сделать всего лишь один короткий шажок — и распахнутся врата яви.

Хозяйке сада пришлось оперировать более действенными методами. Она уже не брала сталкеров за ручки и не отводила их обратно к личным Древосилам. Происходящее вынудило ограничить свободу передвижения. Теперь ветви шевелились, гнулись, тянулись почти до защитного слоя травы, не выпускали подопечных из-под древесной сени. Перед тем, как заработала эта контрмера, люди уже не просто сомнамбулически разбредались. Они двигались целенаправленно, тело к телу, собирались в компании и хватались за руки. Некоторые крепко обнимались… Если проснутся, то могут впасть в шок. Поймут, что обожаемой ими Зоны нет и в помине и Предзонья уже нет, а окружающая реальность совсем не то, к чему они привыкли. Страшно представить, что начнётся в саду, когда невольные постояльцы решат, что этакая «древесная» жизнь их категорически не устраивает…

— Во сне человек проживает лучшие мгновения! Во сне можно быть кем хочешь, а не кем придётся, — с досадой сказала она Шутке, перед Древосилом которой остановился её аватар-женщина. — Зачем же вы хотите проснуться? Здесь холодно и страшно, здесь предают друзья и осаждают враги. Здесь за каждое лишнее мгновение жизни требуется расплачиваться.

Ей в пору было самой себе сказать в точности эти же слова. Краткое просветление миновало. В памяти опять всё перепуталось, смешалось, затуманилось. Она обескураженно признала, что события разворачиваются не так, как планировалось, точнее, её планы завели не туда, куда хотелось. И главная проблема не в том, что вмешивался этот упорный Гробокоп со своими попытками исправить последствия коррекций.

Из воспоминаний периода Зоны Сталкеров начали всплывать не только какие-то явления и эпизоды, которые она не помнила. Подобные внезапные воспоминания и раньше случались, и она подозревала в этом происки Дикой Зоны, заложившей мины фальш-памяти. Нет, теперь в её разум словно вторгалась какая-то другая, совершенно неизвестная ей память, высверкивали воспоминания, которые не укладывались в картину мира. Коротко говоря, новоявленные воспоминания выстраивали целую параллельную память. Она помнила и тот вариант, и этот — поэтому терялась, не всегда разбирая, где ложная картина, а где реальная. Это было бы похоже на шизофрению, если бы обе вселенные не помнились одновременно. Они не затмевали одна другую, не переключались. Накладывались, переплетались, но не сливались и не взаимоисключались.