Репетитор - Питер Абрахамc

А эта собака из отдела К-9 и вовсе была попыткой взять его на понт. Руби была права: сержант Д'Амарио готов принять любые меры для того, чтобы в Вест-Милле не было наркоманов.

— Это, должно быть, было совсем противно, когда они распороли подкладку твоей куртки.

— Они как будто рассчитывали там что-то найти.

— Они, естественно, ничего не нашли?

Это вопрос окончательно рассердил Брэндона.

— Ты что, думаешь, что я торгую наркотиками?

— Конечно, нет, Брэндон. Я полностью на твоей стороне, и я думал, что ты об этом знаешь.

Он повернул ключ:

— Поехали. Большой город ждет.

Они отправились в Нью-Йорк. Сначала осмотрели университет Нью-Йорка, а потом — Колумбию. Очень многие студенты выглядели как-то странно, а некоторые вполне нормально.

— Я хочу посетить еще одно место, — сказал Брэндон.

— Что за место?

— «Вет Израел».

— Но это же больница.

— Там лежит Унка Дет.

— А, понятно.

Джулиан проехал через весь город, чтобы попасть туда. Парковка была забита машинами. Дежурство проходило в маленьком парке, находившемся через дорогу от больницы. Брэндон присоединился к толпе, несшей дежурство. Их были сотни, на некоторых были надеты футболки Нью-Йоркского университета или университета Колумбии. Они смотрели на окна больницы, передавая друг другу косяки или пиво и иногда бормоча: Fuck you, good as new, all we do, then it's through.

Больничные каменные стены эхом отзывались на эти слова.

— Мне кажется, он вон в той угловой палате, — сказала девушка, стоявшая рядом с Брэндоном.

— Откуда только что махала рукой медсестра? — спросил Брэндон.

Девушка посмотрела на него; она явно была студенткой. Студенткой университета.

— Да, — ответила она.

В ответ Брэндон сказал первое, что пришло на ум:

— Надеюсь, на ней золотистые шорты.

Девушка рассмеялась. Этот смешок был смешком удивления. После школы в Вест-Милле начнется настоящая жизнь. Он приложит все возможные усилия, чтобы начать ее. Он уже выучил кучу новых сложных слов и научился употреблять их в речи.

Брэндон вернулся в машину. Они переехали через мост и направились в сторону Коннектикута. Впереди мигали фары других машин. Джулиан выглядел усталым. Странные эти взрослые: развлечения утомляют их не меньше, чем работа. Он крепко держал руль. Прямо как моя мама.

— Спасибо, Джулиан. Ты классно все организовал.

— Не за что, — ответил Джулиан и еще крепче вцепился в руль.

28

Единые тесты были просто замечательными. По правде сказать, не сами тесты. Их было так много, их все раздавали и раздавали. Особенно тесты по математике. Руби осилила только половину, а другую даже не успела прочитать. Но разве можно не радоваться сокращенному учебному дню?

Автобус подъехал к остановке. Фары загорелись, и мистер В взглянул в зеркало. Руби увидела тень разочарования, которая пробежала по его лицу. Возможно, он немного огорчился, увидев одинокий грузовик, который ехал следом. Мистер В любил устраивать большие пробки.

— Не вешай нос! — сказал он.

Руби подняла голову повыше и вышла из автобуса. Обычно, когда в школе отменяли уроки, она брала кулинарную книгу и лепила ириски для поддержания хорошего настроения. Потом она обычно немного играла на саксофоне. Когда она последний раз брала его в руки? А следующий джазовый концерт в доме престарелых уже через две недели. Старички любили песню «I don't mean a thing». Они притопывали ногами в такт музыке, но у Руби не всегда получалось легато после четвертой паузы в седьмом такте. Она не хотела подводить старичков. Потом она включала музыку на весь дом и танцевала, передвигаясь по дому, как привидение или дервиш. Она не была уверена, как это точно называется. Эти танцы доводили Зиппи до безумия. Один раз он пытался разгрызть тостер.

Сегодня ничего этого не будет. Она посвятит этот день его поискам.

Сначала она прослушала сообщения на автоответчике. Большая часть из них была для Брэндона — от Триш, Дэви, Фрэнки Джи и еще каких-то ребят, имен которых она не знала. Про Зиппи ничего. Потом она почувствовала, что проголодалась. Она открыла холодильник и достала оттуда арахисовое масло и маршмэллоу.[28] Может быть, съесть чуточку джема? Он привнесет элемент здорового питания. Джема было три вида — черничный, абрикосовый и стоящий отдельно на верхней полке так любимый Джулианом французский клубничный джем. Она не очень любила клубничный джем, к тому же не могла дотянуться до верхней полки. Руби выбрала черничный. Взбила себе стаканчик молочного коктейля — детям обязательно нужно есть кальций — и села за стол.

Мама позвонила ей, когда она уже домывала посуду. Ее звонок порадовал Руби.

— Что ты собираешься делать? — спросила мама.

Приятно, когда интересуются твоими делами.

— Пойду искать Зиппи. Ты знаешь о том, что Джулиан курит?

— С чего ты взяла?

— Я видела, как он курил на улице вчера вечером.

— Сигареты?

— Да.

Мама тут же потеряла интерес.

— Очень многие курят.

— Я знаю.

У мамы в кабинете зазвонил телефон.

— Пока, до вечера. Знаешь что, Руби…

— Что?

— Когда-нибудь придет время, и ты начнешь…

Мама не договорила. Наверное, она даже на расстоянии почувствовала, какая будет реакция.

Гудок.

— Мне тут звонят.

— Пока.

— Пока.

— Привет.

— Привет, — раздался голос Килы. — Не хочешь поиграть сегодня? Мой отец может заехать за тобой.

Теннис в свободный от уроков день? Добровольно? Просто безумие.

— Извини, сегодня не могу. Как-нибудь в другой раз.

После дождичка в четверг.

— Тогда придется играть с папой, — ответила Кила.

Руби знала, что это несколько скучновато, но не пошла на уступку.

— У него тоже сокращенный день?

— С некоторых пор он может себе позволить сократить свой рабочий день в любое время.

— Вы богаты?

— Полагаю, что да.

— Как в Париже?

— Мы поднимались на Эйфелеву башню. Там наверху мы встретили ребят из Дартмаута. Они писали прямо с башни.

Дартмаут? Интересно, мама с папой включили его в список университетов для Брэндона?

— Что ты там жуешь?

— Жевательные конфеты.

Руби терпеть не могла жевательные конфеты. Им следовало бы прилагать к пакетику зубную нить. Она послушала, как Кила жует на другом конце провода.

— Слышала про Проблема?

— Того парня из фильма «Такая вот фигня»?

— Ага. Он стрелял в Унку Дета.

— Он мертв?

— Нет, Унка Дет в коме, а Проблем в тюрьме.

— Как это случилось?

— Они были в стрип-баре.

Руби ожидала услышать подробный рассказ, но его не последовало.

— По телевизору сейчас об этом только и говорят.

— Созвонимся позже.

— Созвонимся.

Руби прошла в гостиную и включила телевизор. Она перескакивала с канала на канал — женщина в очках в красной оправе, Молто Марио, магазины, монашка, тренажер для накачивания пресса, скейтборд, Гитлер. Наконец она нашла Проблема. Он что-то говорил речитативом на сцене. На нем был оранжевый костюм тюремного заключенного, а на груди болтался золотой медальон в форме автомата АК-47. Они что, позволяют ему выступать в тюрьме? Или это снято раньше, а костюм просто часть его имиджа, который стал реальностью?

Диктор что-то говорил, но Руби не могла сконцентрироваться. Что-то из того, что она быстро посмотрела, не давало ей покоя. На канале, который был рядом с монашкой. Руби снова начала переключать каналы, на этот раз медленно.

Вторая мировая война, Первая мировая война, тренажер, монашка… вот наконец. На экране была фотография знакомого ей человека: Джанет. Над фотографией было написано ее имя, а внизу значилось: Олд-Милл, Коннектикут. Руби прибавила звук.

«… не вышла на работу в понедельник и считается пропавшей. Полиция просит всех, кто располагает какой-нибудь информацией, позвонить». Затем следовал номер телефона, а дальше — новое сообщение. Руби еще раз пробежалась по каналам. Больше нигде ничего не говорили о Джанет.

Она позвонила маме, но ей ответил автоответчик. Она позвонила папе, но он еще не вернулся с обеденного перерыва. Руби поднялась наверх, нашла мамину записную книжку и позвонила Джанет.

«На случай, если я до кого-то не дозвонюсь, сообщаю, что занятий по стрельбе из лука не будет двадцать третьего и двадцать четвертого». На выходных, которые они провели в Атлантисе. «В следующую субботу занятия состоятся в обычное время. Если вы хотите оставить сообщение, сделайте это после сигнала».

Раздался сигнал. Потом наступила тишина. Руби заговорила:

— Привет, Джанет! Это Руби. Надеюсь, с тобой все в порядке. — Потом она замолчала, не зная, что еще сказать, сказала: — Пока, — и повесила трубку.