Действо - Сергей Болотников

Копают. Подкапываются уже. А ведь всего два месяца назад и не посмели бы так вот, в лицо заявить! Вот так пугать самого Валерия Валерьяновича Золотникова - самого богатого владельца пушных свиноферм в провинции!

А все тварь.

Золотников снова прикрыл глаза, вспоминая, как все было.

Тварь пришла непонятно откуда, просто из воздуха возникла, и окопалась у самой большой свинофермы - вольготно раскинувшегося на пяти гектарах сверхсовременного комплекса. До пятисот шкурок морских свинок в месяц - как вам такое?

Свинки жили в квадратных вольерах, маленькими колониями, отделенные одна от другой крупноячеистой сеткой. По периметру высокий бетонный забор - не подкопаться, не перелезть. Но тварь то смогла!

Когда управляющий Костик прибежал с вытаращенными глазами и сказал, что в одном из вольеров свинок кто-то перерезал, Золотников сразу заподозрил конкурентов - тех было двое, и их фермы располагались соответственно справа и слева от комплекса Валерий Валерьяновича. От них и раньше не приходилось ждать ничего хорошего, но нынешний случай был настоящим объявлением войны!

Поэтому в тот же день Золотников навестил соседей и поимел с ними очень неприятный разговор с обескураживающим, к тому же, результатом.

Конкуренты - звероватый Волков и задыхающийся от груза лет Синявкин как один отвергли все обвинения Валерия Валерьяновича, да и вид имели при этом несколько обескураженный, обычно им не свойственным.

-Да и подумай, соседушка! - сказал Волков, - Ежели гадить, то так, чтоб все производство стало! По крупному!

И, правда. Как-то очень уж мелко это было. Один вольер из пятидесяти!

Настораживал еще один факт - пушных зверей разодрали в клочья. Куски их дорогой шкуры были разбросаны по всему вольеру, а от самих свинок остались только головы с панически выпученными глазами, и головы эти были насажены на тонкий прутик хребта, наподобие отработанной селедки. Остальное исчезло.

Нет, тут может и не в конкурентах дело. Зачем было бедных зверей так уродовать, когда можно было тихонько отравить - поместил отраву в кормушку, и все поголовье дружно отправляется их грызуний рай!

Даже дикий Волков не стал бы так делать - слишком хорошо знал его Валерий Валерьянович. Даже подошли он людей, куда подевались остальные части убитых животных. Их как будто... съел кто-то!

Круговорот насущных дел тогда закружил Золотникова и он не придал должного значения происшедшему.

А той же ночью все повторилось.

Вольер номер сорок девять потерял всех до единого своих обитателей. Обращенные в пародию на селедку свинки укоризненно смотрели в налившиеся кровью от гнева глаза Валерия Валерьяновича. Среди погибших оказалось три беременные самки и одна с только что народившимся потомством редкой жемчужной масти. Разбросанные ошметки дорогой шерсти, к слову сказать, обретались за толстой запертой решеткой, а на самой территории вольера не наблюдалось и следа подкопа! Мохнатые сородичи погибших изумленно пялились сквозь крупные ячейки сетки.

-Не может быть это человек, Валерий Валерьянович, - сказал Костик, должно быть зверь.

-Но как он проник через решетку?

-Должно быть, это очень хитрый зверь, - сказал Костик и поспешно отошел на несколько шагов от помрачневшего хозяина.

Очень хитрый зверь, если это был он, посетил вольер номер тридцать восемь как стемнело, после чего вольер опустел. Свинки там были уже подготовлены к переработке, и потому Золотникову пришлось пускать в дело резервную партию. Это был уже открытый удар по экономике фермы. Удар, после чего бронированный эшелон Валериного бизнеса медленно, но уверенно пошел под откос.

Золотников рвал и метал. Этим же вечером он нанял одного из рабочих для охраны. Вооруженный вилами труженик зорко патрулировал вольеры с десяти вечера до шести утра. Фонари освещали ферму, сверху добавляла света луна, а казалось, ни одна самая хитрая тварь, если только она не состоит из одной тени, не сможет пробраться через охраняемый периметр.

Но она пробралась.

Вольер номер десять осиротел. Выпученные глаза свинок смотрели с укоризной. Настораживало еще то, что свинки погибли бесшумно - ни криков, ни хрипов, ничего того, чем могло бы сопровождаться кровавое побоище. Кучка полупережеванных внутренностей лишний раз доказывали, что поработало какое-то животное.

Рабочий клялся собственной матерью, что не видел и не слышал абсолютно ничего странного. Озлобившийся Золотников выматерил труженика и его мать, и сгоряча уволил работника с фермы.

Как показало время - зря.

Тварь забралась в цех по переработке свинок, миновав глухие стальные ворота и двух испуганных судьбой предшественника и оттого бдительных стражей. Внутри здания она уничтожила два десятка ожидающих своей участи свинок, а потом, словно издеваясь, изгадила тридцать уже прошедших обработку шкурок. Похоже, что именно шкурки и вызывали у нее вожделение - от продукции ни осталось почти ничего. От твари тоже - ни шерстинки, ни следа на полу.

Охранников на этот раз никто не увольнял, а к праведному гневу Валерия Валериановича стало примешиваться некое опасение. Дело и впрямь начинало попахивать мистикой.

Но неуловимость зверя была ничем по сравнению с грядущим финансовым кризисом. В этот день пришло первое письмо от Вратари клуба - пока с извещением, и вежливым вопросом насчет задержек. Увы, в продажу пришлось выкинуть партию некондиционного товара, в результате чего стоимость шкурок морских свинок на Центральном рынке провинции упала сразу на пару пунктов, исказив весь бизнес-план на будущий месяц.

Вот тут то Золотников и задумался. Что-то подсказывало ему, что действовать надо решительно, и как можно скорее, потому что тварь не успокоится, пока не порешит всех свинок на ферме. Особенно неприятен был случай в цеху - иначе как экономической диверсией сей акт вандализма и назвать то было нельзя. Чего добивалась тварь? Почему предпочла вымоченные в растворе шкуры целым, живым зверькам?

Ночью погиб еще один выводок и Золотников понял, что ждать больше нельзя. Стиснув зубы, он нанял почти шестьдесят человек - большую часть работников фермы, на одну ночь. Каждый из них получил месячную зарплату и условие провести темное время суток в вольере со свинками, и убить тварь, буде таковая явится.

Валерий Валерьянович улыбался и довольно потирал руки - ну изволь, неведомая зверушка, попробуй теперь прийти! Идея казалась почти гениальной, и Золотников про себя окрестил сию операцию "маневром вытеснения".

Вечером, обычно тихая, ферма шумела - гул голосов стоял в воздухе, возносились в луне дымы костров, тут и там горели керосиновые фонари, да попискивали испуганные многолюдьем морские свинки. Со стороны казалось большая армия стала на постой, перед очередным марш броском. И когда хозяин фермы Валерий Золотников смотрел на это людское, сильное скопище, тревога ненадолго покидала его.