Том 8. Дживс и Вустер - Пэлем Вудхауз

— В том-то и дело. Ужасно неловко, Дживс. Ребенок, видно, хотел со мной поговорить, а я что-то буркнул и промчался мимо. Они это как-нибудь обсуждали?

— Да, сэр. Юный мастер Блуменфелд высказался по этому поводу.

— Интересно, что он сказал?

— Не могу точно его процитировать, сэр, но он провел аналогию между вами и кукушкой.

— Кукушкой?

— Да, сэр. Он сказал, что у кукушки интеллект выше.

— Так и сказал? Вот видите, как я был прав, что ушел из дома. Одна такая шуточка с его стороны, и я врезал бы ему по зубам. Дживс, вы, как всегда, дали мне мудрый совет.

— Благодарю вас, сэр.

— Итак, поскольку путь свободен, я возвращаюсь домой.

— Может быть, сэр, вы сначала позвоните мисс Уикем? Она пожелала, чтобы я передал вам эту ее просьбу.

— В смысле, чтобы я ей позвонил?

— Совершенно верно, сэр.

— Хорошо. Ее номер?

— Слоан, 8090. Я думаю, это резиденция тетушки мисс Уикем на Итон-Сквер.

Я набрал номер, и до меня немедленно донесся голосок юной Бобби. По его звучанию я догадался, что она чрезвычайно довольна.

— Алло? Берти, это ты?

— Собственной персоной. Какие новости?

— Блеск! Все прошло просто на «ура». Обед был что надо. Ребенок наелся по самые брови, и с каждой минутой становился все дружелюбнее. А когда прикончил третью порцию мороженого, то был готов расхвалить любую пьесу, даже мамину. Я шпарила изо всех сил, чтобы не дать ему опомниться, и он проглотил пьесу, как миленький. Когда я дошла до конца, старый Блуменфелд говорит: «Ну, сынок, как, по-твоему?». Ребенок мечтательно улыбнулся, наверное, вспомнил о фруктовом рулете, и говорит: «Порядок, папуля». Сейчас старик Блуменфелд повел его в кино, а в половине шестого я пойду к ним в «Савой» подписывать контракт. Только что говорила по телефону с мамой, она вся в нетерпении.

— Потрясающе!

— Я знала, что ты обрадуешься. Ой, Берти, чуть не забыла. Помнишь, ты как-то говорил, что готов для меня на все?

Я настороженно замолчал. Честно признаться, я действительно однажды именно так и высказался, но это высказывание предшествовало истории с Таппи и грелкой. В более трезвом настроении, рожденном упомянутым эпизодом, я бы не был так щедр на обещания. Вы знаете, как это бывает. Любовь вспыхивает и умирает, разум возвращается на свой трон, и вы уже не ощущаете в себе готовности плясать под дудку вашего кумира, как в раннем чистом пылу божественной страсти.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Мне не надо, чтобы ты что-то делал. Это я кое-что сделала и, надеюсь, ты не рассердишься. Видишь ли, только я начала читать пьесу, как в комнату вбежал твой пес, скотч-терьер. Ребенок пришел от него в восторг и, многозначительно глядя на меня, сказал, что мечтает как раз о такой собаке. Естественно, мне ничего не оставалось, как ответить: «Я тебе ее дарю».

Я покачнулся.

— Ты… Ты… Что ты наделала?!

— Подарила ему твою собаку. Я знала, что ты не будешь возражать. Понимаешь, мне важно было задобрить мальчишку. Если бы я ему отказала, он бы охаял пьесу, и тогда все эти рулеты и прочие сласти пошли бы кошке под хвост. Видишь ли…

Я бросил трубку. Челюсть у меня отвисла, глаза вытаращились. Я шатаясь вышел из телефонной кабины, неверной походкой добрел до выхода и окликнул такси. Ворвавшись в квартиру, я завопил, призывая Дживса.

— Дживс!

— Сэр?

— Знаете, что случилось?

— Нет, сэр.

— Собака… пес тети Агаты… Макинтош…

— Я что-то его не вижу, сэр. Когда обед закончился, он куда-то делся. Может быть, он у вас в спальне.

— Да, как бы не так! В спальне! Я вам скажу, где он — в «Савойе»!

— Сэр?

— Мисс Уикем сказала, что отдала его Блуменфелду-младшему.

— Сэр?

— Отдала его этому гнусному мальчишке, говорю вам. Подарила. Отдала в качестве подарка. С наилучшими пожеланиями.

— Каковы мотивы данного поступка, сэр?

Когда я объяснил все обстоятельства дела, Дживс почтительно поцокал языком.

— Я всегда придерживался мнения, если вы припомните, СЭР' — сказал он, — что мисс Уикем, хотя и очаровательная юная леди…

— Да-да, сейчас это неважно. Что мы можем предпринять? Вот в чем вопрос. От шести до семи вернется тетя Агата и не досчитается скотч-терьера. А так как она, вероятно, всю дорогу страдала морской болезнью, легко представить себе, Дживс, что меня ожидает. Когда я выложу ей всю правду о том, что ее пес отдан совершенно постороннему человеку, думаю, мне не следует рассчитывать на милосердие с ее стороны.

— Положение очень тревожное, сэр.

— Как вы сказали?

— Очень тревожное, сэр. Я фыркнул.

— Да? По-моему, Дживс, окажись вы в Сан-Франциско в эпицентре землетрясения, вы бы и бровью не повели. Английский язык, как мне твердили в школе, самый выразительный в мире, он весь напичкан миллионом разных прилагательных. А вы? Неужели не могли найти что-нибудь более подходящее, чтобы описать мое ужасное положение? Нет, Дживс, оно не просто тревожное, оно… оно… как это называется?

— Катастрофическое, сэр.

— Именно. Ну, так что же делать?

— Я принесу вам виски с содовой, сэр.

— Какой от него толк?

— Напиток вас освежит, сэр. А тем временем, если желаете, я подумаю, что можно предпринять.

— Идет.

— Очень хорошо, сэр. Я полагаю, вы не пожелали бы совершить какой-либо шаг, который мог бы подвергнуть опасности добрые отношения, установившиеся между мисс Уикем и мистером и мастером Блуменфелдами?

— А?

— Вы ведь не намерены, например, отправиться в отель «Савой», и потребовать, чтобы вам вернули собаку?

Соблазнительная мысль, конечно, но я отрицательно покачал головой. Есть поступки, которые Вустеры могут совершать, и есть поступки, которых Вустеры совершать не могут. Путь, указанный Дживсом, без сомнения, привел бы к успеху, однако несносный мальчишка разозлится и разбранит пьесу. Я уверен, какую бы пьесу ни накропала мамаша Бобби, театральная публика в восторг не придет, но я не мог, выражаясь языком поэзии, отвести чашу счастья от губ треклятой девчонки. Короче говоря, noblesse oblige.[73]

— Нет, Дживс, — сказал я. — Но если вы придумаете, как мне тайно проникнуть в апартаменты Блуменфелда и похитить животное, не причиняя никому неприятностей, будет то, что надо.

— Я приложу все усилия, сэр.

— Тогда немедленно принимайтесь думать. Говорят, для мозга очень хороша рыба. Попробуйте поесть сардин, возвращайтесь и посмотрим, каков будет результат.

— Очень хорошо, сэр.

Не прошло и десяти минут, как Дживс снова возник передо мною.

— Мне кажется, сэр…

— Да, Дживс?

— Мне кажется, сэр, я придумал план действий.

— Или схему.

— Или схему, сэр. План действий, или схему, которая применима к данной ситуации. Если я правильно вас понял, сэр, мистер и мастер Блуменфелды находятся в кинематографе?

— Верно.

— В таком случае они вряд ли вернутся раньше четверти шестого.

— Тоже верно. Мисс Уикем назначено прийти в половине шестого, чтобы подписать контракт.

— Следовательно, в апартаментах никого нет.

— Кроме Макинтоша.

— Кроме Макинтоша, сэр. Таким образом, все зависит от того, распорядился ли мистер Блуменфелд провести мисс Уикем в апартаменты, чтобы она дожидалась его возвращения там.

— Почему от этого все зависит?

— Если мистер Блуменфелд отдал такое распоряжение, дело очень упрощается. Необходимо только, чтобы мисс Уикем прибыла в отель к пяти часам. Она поднимется в апартаменты. Вы тоже должны приехать в отель к пяти часам, сэр, и пройти по коридору мимо апартаментов. Если мистер и мастер Блуменфелды еще не вернулись, мисс Уикем откроет Дверь, выйдет, а вы войдете, завладеете животным и уедете.

Я уставился на Дживса.

— Сколько банок сардин вы съели, Дживс?

— Ни одной, сэр. Я не люблю сардины.

— Стало быть, вы придумали этот поразительный, грандиозный, гениальный план, совсем не стимулируя свой мозг путем поедания рыбы?

— Да, сэр.

— Вам нет равных, Дживс.

— Благодарю вас, сэр.

— Стойте!

— Сэр?

— А если пес откажется идти ко мне? Вы же знаете, какой он малахольный. За это время, особенно если он уже привык к новому месту, он наверняка меня забыл и теперь обойдется со мной, как с чужаком.

— Я предусмотрел такую возможность, сэр. Самое разумное в данных обстоятельствах, сэр, обрызгать ваши брюки анисовыми каплями.

— Анисовыми каплями?

— Да, сэр. Это средство широко используется в таком промысле, как похищение собак.

— Но, Дживс… как же… эти чертовы… анисовые капли?

— Я полагаю, в данном деле анисовые капли — самое главное, сэр.

— Но где достать эту дрянь?

— В любой аптеке, сэр. Мне кажется, сэр, вам стоит сразу же пойти и купить пузырек анисовых капель, а я тем временем телефонирую мисс Уикем, чтобы известить ее о предполагаемом мероприятии и удостовериться в том, что она будет допущена в апартаменты мистера и мастера Блуменфелдов.