Изгой - Андрей Никонов

Гостиница заставила детектива поморщиться, а цены на номера – выругаться. Хорошо, что она тут не собиралась задерживаться, одна ночь обошлась ей в половину недельной зарплаты, и это в самом дешевом номере возле лифта.

– Откуда только деньги у этого подонка? – Настя как была после душа, в банном халате и с обмотанным вокруг головы полотенцем, растянулась на кровати, включила режим массажа. – Тоже, что ли, в журналисты пойти, а то шпыняют все кому не лень. И каждый день на работу, с утра до вечера, а тут – раз в неделю какую-нибудь фигню заснял, и ничего не делаешь. Не жизнь, а мечта.

Мечта мечтой, а перед тем, как залезть в душевую кабину, она проверила оружие и отметилась в полицейском участке. Хотела было прицепить камеру в холле, но портье, хоть и выглядел выжившим из ума старым дурнем, попытку сразу пресек.

– Не стоит этого делать, мисс, – как бы невзначай обронил он, одновременно следя за бильярдным турниром, и Настя сразу поняла – лучше обойтись без камеры.

За это старичок обещал ее предупредить, когда Веласкес окажется в номере. Правда, он сразу сказал, что перед этим предупредит самого Веласкеса, но тут уж Настя ничего поделать не могла, даже с помощью купюры в сто реалов. Оставалось только ждать.

И она дождалась – уже стемнело, и Настя всерьез подумывала о том, чтобы послать этого Веласкеса куда подальше и прошвырнуться по местным клубам, но старичок свое обещание сдержал. Когда Настя постучала в дверь номера, ее встретили, но не маг-репортер, а совсем другой человек, загорелый, черноволосый, с очень широкими плечами и мощным торсом.

– Детектив Волкова? – с порога спросил он и чуть ли не втащил Настю внутрь.

Веласкес оказался у окна, он сидел в кресле, что-то читал, при виде гостьи с интересом на нее посмотрел, но почти сразу же вернулся к планшету, словно происходящее его не касалось.

– Лейтенант Краузе, – широкоплечий ткнул ей в нос свой значок, на котором стояла эмблема Службы контроля, – я уже связался с вашим начальством, лейтенант Марк Эскобар, правильно?

– Эспер Веласкес – свидетель по делу об убийстве жителя Нижнего города Дэвида Марковица, – холодно сказала Волкова. Ее таким напором было не испугать. – Он должен ответить на несколько вопросов, и может быть свободен.

– Вы, детектив, обязательно зададите ему свои вопросы, – лейтенант скорее ощерился, чем улыбнулся. – Но через несколько дней. А пока что капрал Веласкес временно принят в Службу контроля; как только его контракт закончится, я вам сообщу.

Когда Настя вышла из номера, ее трясло от злости. Опять этот мажор вышел сухим из воды, но ничего, она до него еще доберется. Этот Краузе сказал – несколько дней. Значит, на ближайшие несколько дней у Волковой было две задачи. Первая – проследить за магом, и вторая – найти себе жилье подешевле. Желательно даром.

* * *

На берегу океана горел костер, вокруг него сидели четверо, все – мужчины. Они негромко беседовали, поглядывая на вершину холма – там две женщины уже второй день рыли какую-то яму.

– Беда с этими бабами, совсем мозгов нет. – Минковский, невысокий мужчина с небольшим животиком, почесал затылок, проведя рукой по голове. Может быть, их привезли на этот остров, чтобы убить, но зато вот уже второй день на бывшей лысине росли волосы. Вообще, все проблемы отступали на второй план, а на первом было чувство, словно он качался на волнах – поле то поднимало его вверх, то мягко опускало вниз, унося в безбрежный океан силы и могущества.

Один из его собеседников, Юн Салливан, владелец завода по производству биополимера, рыжий, с грубыми чертами лица, кивнул. Это он разжег костер, правда, со второй попытки – во время первой дрова превратились в пепел за несколько секунд, а сам Юн слегка обгорел, но потом быстро восстановился.

– Пойду посмотрю, как у них дела. – Третий собеседник, журналист из Тампы Ринальдо Корсу поднялся на ноги и зашагал в сторону холма.

Салливан неодобрительно посмотрел ему вслед. С каждым часом вынужденные компаньоны нравились ему все меньше и меньше. У всех у них скорость гармонизации с полем шла с разной скоростью, быстрее всего у него, Юна, остальные пока что только наслаждались единением, ничего особо не приобретя. Вот как, к примеру, Рафаль Минковский – тот больше говорил, но кроме как вырастить себе пару тощих волосинок ничего не смог сделать. Из женщин Салливана больше беспокоила старшая, Перейру, она была заводилой и утащила за собой младшую. Для себя он пока не мог как-то внятно объяснить, почему они вшестером оказались на острове, кроме исчезнувших браслетов, у них не было ничего общего. Разведенка, полицейский, хозяин магазина оружия, журналист, музыкант и он сам, обычный коммерсант. Общих знакомых или родственников у них не было, это они выяснили в первый же совместный вечер; правда, пятеро были из одного приюта, но вышли оттуда в разное время.

7 марта 288 года от Разделения, воскресенье

Центральная база Сил обороны

Центральный командный пункт Сил обороны был построен в 98 году от Разделения – небольшой участок земли в джунглях неподалеку от развилки на Ривердейл и Сентаменто расчистили от деревьев и возвели бетонный бункер. Потом рядом появился полигон, вокруг него и бункера – шестиметровая ограда, отделенная от леса полосой безопасности, а сама база начала углубляться вниз: в первые сто лет построили пять уровней, в следующие – еще семь. Здесь находился главный командный центр, который работал в режиме максимальной секретности.

Полковник Маккензи, начальник Первого отдела, как и все остальные руководители других отделов и департаментов, жил рядом с базой, в военном городке, и путь до лифта, который ходил с нулевого этажа до одиннадцатого, занимал не более десяти минут.

Маккензи было девяносто три года, при желании маг был способен пробежать стометровку за двенадцать секунд, но ходил полковник не торопясь, опираясь на тросточку. В это утро ровно в 9:55 первой трети он спустился на третий уровень, зашел к себе в кабинет, включая экраны, и приготовился к новой порции аналитики.

Департамент, в который входил Первый отдел, занимался не только порталом, но и многими другими вещами, в частности, следил за руководством Острова. Среди политиков попадались продажные лживые ублюдки, извращенцы и психопаты, раз уж их избирали обычные люди, и они могли на своих должностях творить все что угодно. Это называлось демократией. Политиков терпели до тех пор, пока они не начинали вредить Острову, не по мелочам, на такое закрывали