Наследие Черной Воды - Роман Г. Артемьев

— Приглашение на приём к владыке Серебряного Утра и программа следующего заседания Совета Мудрых, юный лорд. Как вы и приказывали, на приглашение я отослала отказ.

Тогда ждём. Сначала переговорю с Финехасом, выясню, где наши големы и блокаторы, успел он их забрать или нет, имелся ли у людей в поместье хотя бы крошечный шанс выжить. Там, конечно, полный хаос творился, но вдруг? Потом подумаю, давать о себе знать или лучше затаиться, подождать, пока ажиотаж стихнет.

Обед состоял из наваристого бульона с белым хлебом и овощного салата — твердое мясо Синклер запретил. Обещал, если желудок выдержит, разрешить вечером курятину. К еде прилагались зелья, пить которые следовало до, во время и после, так что удовольствия никакого. Поев, я немного повалялся в постели, с сестрой в куклы поиграл (очень увлекательное занятие при правильном подходе), поспал, попробовал читать… Не выдержал и пошел в боевой зал. Душа требовала информации.

Финехас меня ждал. Он с насмешкой смотрел, как я ковыляю от входа, где-то на середине зала кивнув на скамейку возле стены:

— Садись. Сегодня можешь говорить вслух.

— Спасибо, — я осторожно опустился на твердые доски. Вроде, недолго шёл, а сил нет и пот льёт градом. Прав был Синклер, надо отлежаться. — Наставник, что было после призыва? Ничего не помню.

— Клинок залатал прорыв, я взял тебя, големов и переместился в поместье, — пожал плечами древний воин. — Те низшие, которых ты искал, мертвы. Спрашивай.

— Там блокаторы оставались.

— Скорее всего, провалились на Изнанку. Я их не почувствовал.

Понятно. Артефакты мы потеряли, потому что искать их можно вечно. Хорошо хоть големов сохранили — их изготовить намного сложнее.

— Кто-нибудь из Священных Домов нас видел?

— Сомневаюсь. Со стороны школы шло воздействие, им было не до нас.

Вот в чём меня могут обвинить. Угроза жизням детей Священных Домов и их вассалов. Сегодня же напишу Годиве, узнаю, что там у них происходило и насколько велика была опасность.

Немного помолчав, наконец задал мучивший с момента пробуждения вопрос:

— Почему ты меня не остановил?

Я сознательно не стал уточнять, про какой момент спрашиваю: начало штурма или, когда я только собирался призвать Клинка. И тогда, и тогда Финехас мог бы вмешаться. Не захотел.

— Глава Дома не может быть трусом, — наставник задумчиво почесал бороду и внезапно признался. — Я рад, что мне не пришлось тебя казнить.

Охренеть, какие нежности.

С точки зрения наставника, происшедшее стало неплохим уроком мне. А также хорошей проверкой, чего на деле стоит наследник. Если бы я сбежал, поставил свою жизнь выше долга, Финехас не церемонился бы — ему хватило ошибки с Лотарем. Он не позволит снова встать во главе Черной Воды недостойному. И плевать он хотел на ранение или возможную смерть ученика, наставник готов рискнуть ради точного знания, достоин ли я будущего титула.

Он — воин. Для него смерть всегда рядом, чего её бояться?

Мой второй учитель придерживался схожих воззрений на воспитание молодежи, потому что критиковать Финехаса не стал. Будь он не согласен, не преминул бы высказаться — у них очень сложные отношения. Зато Хремет с удовольствием изругал меня и долго объяснял, почему прочие Дома прямо сейчас ничего Черной Воде не выскажут, зато позднее обязательно попытаются надавить.

Прямой призыв, тем более старшего духа — весомая заявка на становление владыкой. Не сейчас, конечно же, в обозримом будущем. Самим фактом выживания я доказал, что в должной степени понимаю мышление сущностей Изнанки и способен эффективно с ними взаимодействовать. Остальное — личная сила, знания, союзники, ресурсы — приложится.

Сильные маги всегда являлись весомым политическим фактором, сильные маги из Священных Домов одним своим присутствием на игровой доске меняли систему сдержек и противовесов. Ограничения Незримой Власти до известной степени сдерживали их порывы, однако при желании способ вмешаться в жизнь смертных находился всегда. Где лежат пределы власти владык, вовсе сказать сложно, потому что они, во-первых, воспринимают прошлое, настоящее и будущее комплексно, тем самым обретая способность рушить любые интриги до того, как те задумываются; во-вторых, без всякой магии, за счет опыта и интеллекта, способны направить события в нужное им русло. Сила, превращающая каждого в армию в одном лице, является приятным бонусом, не более.

Своим поступком я показал, что у меня есть шанс. Конечно, требуются учителя, время, ментальные и физические усилия, длительные ритуалы и прочее, прочее, прочее. Но одно из главнейших условий, понимание обитателей Изнанки, выполнено. Следовательно, есть высокая вероятность, что будут выполнены и остальные.

Короче говоря, сейчас на меня обратят внимание даже те, кто раньше в мою сторону смотреть не хотел. Сородичам нужно понимание, что я из себя представляю. Можно иметь со мной дела или нельзя, насколько поддаюсь чужому влиянию, чего хочу, какие цели ставлю, на какой крючок меня можно подцепить. Вменяемый или имеет смысл сразу грохнуть, пока маленький и угрозы не представляю. Тут я вспомнил, в каком виде предстал перед Дарием Незримых Путей и чего-то приуныл…

Вдобавок чисто человеческие структуры на Черную Воду глядят со страхом, подозрением и ненавистью. Одна церковь чего стоит. Та самая, с которой я недавно демонстративно отказался идти на контакт. Причем даже сейчас считаю, что правильно поступил, потому что святые отцы людям умней и опытней меня головы успешно морочили. Обрадует их мой потенциал? Сомневаюсь.

Пара дней у меня есть. Надо через связи на Перекрестке выяснить, какие слухи бродят по Совету Мудрых, Министерству и в кулуарах правительства; списаться с Годивой и лордом Калмом; выполнять все предписания Синклера, потому что силенки мне скоро понадобятся. К моменту, когда меня начнут пробовать на прочность, я должен восстановить контроль над магией и разобраться, что во мне изменилось. Не предполагать, а точно знать.

Интересно, сколько времени мне дадут?

Слабость прошла довольно быстро — уже через неделю я приступил к тренировкам. Только физическим, с магией Синклер сказал подождать, пока не окрепнет новая структура тонкого тела. По его предположениям, на окончательное выздоровление потребуется месяца три, хотя он оговорился, что может ошибаться. Случай для него новый.

Письмо лорду Калму ушло в первый же вечер. Я написал владыке, что в результате не слишком удачного столкновения с любителями ломать грань из «Высшей Истины» утерял пару родовых артефактов и просил сообщить мне, если министерские их найдут. Попутно упомянул о призыве и полученных травмах, слегка пожаловался на невозможность покидать поместье вследствие оных. Смысла тянуть с сообщением не было, всё равно их эксперты, скорее всего, уже пришли к выводу о моём участии и доложили начальству. В ответ