Близкие враги (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович

Слова с делами у представителя неизвестной Олегу расы не расходились, и огромный цеп, окутавшись радужными всполохами, метнулся к капитану «Тигрицы» на немыслимой скорости, растянувшись в длину на десятки метров. Попытка выставить барьер и личные щиты спасти своего обладателя не смогли — чудовищный удар отшвырнул чародея на целую сотню метров.

— Видимо этот цеп использует магию хаоса.. — Оценил действие необычного оружия чародей, летя вниз подобно пушечному снаряду и заращивая многочисленные внутренние повреждения, бывшие к его счастью исключительно физическими. Порванный желудок, лопнувшая селезенка, расплющенные почки, треснувшие ребра, проколовшие своими осколками легкие...Ничего, что могло бы всерьез ему угрожать или хотя бы доставить существенных проблем. Уже сейчас ужасающие травмы, смертельные для обычного человека, стремительно исцелялись, возвращая организм к прежнему состоянию. Опытный боевой маг вполне сознательно спровоцировал опасного противника, ибо в отличии от своих подчиненных почти наверняка мог пережить его удар, и целенаправленно сместился так, чтобы шипастое ядро ударило по торсу, поскольку тогда ему гарантированно удавалось сберечь голову. — Как-то многовато в Индии встречается тех, кто её изучает...И магов света, особенно эффективных в очищении от подобной дряни, не меньше...Видимо местная специфика.

Падать чародей прекратил намного раньше, чем повреждения заросли окончательно, но возвращаться в ближний бой с индусом не торопился, решив поддержать своих людей огнем с некоторого расстояния. Тем более, ему бы вокруг иностранного богатыря и места не нашлось...Прямо сейчас шипастый шар был глубоко вбит в обшивку «Тигрицы» и дергался, пытаясь освободиться...Но не мог, поскольку его своим двуручным топором прижимал к корпусу судна Стефан, а Доброслава вдобавок пришпилила цепь длинным трезубцем, который непонятно где взяла. По звеньям во множестве бегали какие-то радужные разряды, от которых оружие кащенитки-изгнанницы коробилось, покрывалось подозрительно шевелящимся налетом и щетинилось иглами во все стороны, но окованные металлом пальцы крепко держали древко. Вероятно, поднатужившись нелюдь-силач мог бы все-таки пересилить этих двоих, но взяться за рукоять двумя руками и как следует рвануть он не мог, поскольку оказался вынужден ежесекундно отбиваться от штурмовиков. Кажется, поначалу он недооценил бойцов Олега, а потому блистающие бронзовые латы украсились несколькими глубокими зарубками, оставленными черными мечами и кинжалами, сработанными по технологиям Гипербореи. Из парочки даже неохотно сочилась серебристая жидкость, вероятно являющаяся кровью трехглазого существа. К сожалению, боеспособность индуса подобные травмы серьезно не убавили — он крутился в воздухе как юла, щедро раздавая пинки и оплеухи абордажникам. И опытные бойцы, привыкшие сходиться в боях с монстрами и способные в одиночку вырезать маленькое подразделение противника, разлетались в разные стороны с вмятинами на доспехах и выгнутыми не в ту сторону конечностями. Правда обычно ода или две травмы их не останавливали, и они лезли за добавкой, стремясь пронзить своим оружием обидчика или хотя бы поцарапать его. Получалось далеко не всегда, но изредка кому-нибудь все таки удавалось снять очередную стружку с бронзовых лат, а то и оставить на них полноценную зарубку.

— Шустрый он слишком для моих ребят, — понял Олег, всаживая в противника последнюю пару выстрелов из зачарованного ружья в те секунды, когда рядом с ним вообще никого не было, поскольку все кто рискнул приблизиться отлетали куда подальше и хорошо еще, если одним куском. Пусть другого оружия кроме цепа у индуса не оказалось, но оно ему и не сильно требовалось — тех же кштариев из гвардии князя Чатурведи он бы просто порвал на части голыми руками. Бойцов из экипажа «Тигрицы» в принципе тоже мог разорвать — но не за пару секунд, а если он будет возиться дольше, то их товарищи бронзовую броню таки проколупают. Тем более, защищающая трехглазого магия уже успела истощиться под градом пуль и боевых заклинаний низших рангов — теперь уже сыплющиеся на иностранного богатыря дистанционные атаки не отворачивали от брони, а били прямо по ней, пусть даже действовали они намного менее эффективно, чем удары черных двуручников и прочих игрушек из арсеналов царства Кащеева. — Они так-то приучены сражаться с быстрыми противниками вроде Доброславы...Но он шустрее раза в три минимум!

Попытка дистанционно вонзить в щели брони индуса топоры-вампиры ни к чему не привела –тот вовремя заметил угрозу, перехватил древние артефакты и выбросил их куда подальше...Но артефакты быстро вернулись в руки владельца и снова отправились в бой...Чтобы оказаться вбитыми в обшивку «Тигрицы», откуда их так просто не выковыряешь. Недовольно цыкнув Олег начиная концентрировать в своих руках некроэнергию, понемногу принимающую вид узкого длинного веретена, вернее стилета без гарды. В арсенале магов смерти имелись чары ближнего боя, способные не уничтожить так ослабить и тех, кто очень живуч, и тех, кто крайне вынослив, поскольку жив лишь очень относительно. Однако пустить их в дело чародей так и не успел — воздух содрогнулся от крика боли, источником которого служил черный гигант, которого дракон так и не выпустил из своего надежного захвата. Орудия эрзац-крейсера смогли расковырять его спину до похожих на горизонтальные колонны ребер, между которыми пульсировало темно-багровым огромное светящееся сердце, очевидно перекачивашее не столько кровь, сколько энергию. Во всяком случае, вырывающийся из него фонтан, без сомнения являющийся следствием попадания какого-то меткого снаряда, состоял не из насыщенной кислородом и питательными элементами жидкости, а из ало-сине-золотого пламени или точнее магии, на пламя лишь похожей. Не переставая вопить, трехглазый гигант начал стремительно сдуваться в размерах пока не стал всего-то трехметровым и, кстати, бледнокожим, похожим на подлетевшего к «Тигрице» богатыря...А потом по нему с размаху долбанул своей правой лапой дракон, разбрызгивая в разные стороны кровавое месиво. И, не останавливаясь на достигнутом, принялся ловить и давить других индусов, тех, кто так долго расстреливали его ноги и тыл. Сразу же вслед за гибелью как минимум физического тела магистра со вспышкой исчез один из самых больших и роскошных шатров из тех, которые еще не повалили. Затем другой поднялся в воздух и на весьма приличной скорости понесся куда-то к югу. Третий же выпустил паучьи ноги и относительно неспешно прошествовал прочь, периодически постреливая в дракона огромными молниями из центрального шпиля. Вреда они чудовищу особо не причиняли, но видимо слепили пилотов, поскольку каждый раз после такого попадания ящер сбивался с курса и секунд пятнадцать-двадцать бесцельно шатался из стороны в строну, упуская тех врагов, которых в ином случае мог бы достать. Воздух напомнил рев труб, и дар оракула не замедлился подсказать Олегу, что это звучит сигнал отступления. Похоже, те лорды и князья, которым они принадлежали, пришли к выводу о том, что их шансы на победу в этом бою стали минимальными и поспешились спастись сами и спасти то, чего еще можно спасти.

Пытавшийся разделаться с летучим кораблем в рукопашном бою индус-богатырь не стал сыпать угрозами или обещаниями мести, а наконец-то выпустил рукоять цепа и стремительно метнулся куда-то в сторону, на лету становясь если и не совсем невидимым, то как минимум прозрачным. Олег попытался наморозить на нем немного атмосферной влаги, чтобы «подсветить» выходящую из мертвой зоны орудий цель для пулеметов и даже турелей, но сверкающие на солнце кристаллики льда оказались мгновенно содраны боковым потоком ветра, который трехглазый наколдовал не останавливаясь и не замедляясь.

Поле боя, которое Олег созерцал с высоты, теперь более заслуживало наименования поля смерти, поскольку тела лежали в общем-то везде, и если бы река вернулась в прежнее русло, то на её пути встала бы настоящая плотина из трупов. Имеющие больше численное преимущество южане при поддержки артиллерии буквально сточили строй северян, а в одном месте так и вовсе прорвали его, перебив или обратив в бегство несколько подразделений. Вот только воспользоваться достигнутыми успехами и добить окруженных соперников они больше не могли. Вся их артиллерия превратилась в бесполезный мусор и перекореженные обломки. С неба падали бомбы и ядра, выпущенные эсминцами. Дисциплина солдат оказалась подорвана бегством их лидеров, а потому теперь изо всех сил пытались уйти от очень-очень поредевших порядков северян, На мало-мальски крупные скопления тех, кто отступал с боем пытаясь вести огонь или еще пытался добить своих противников врукопашную, обрушивались безжалостные магические удары магистров, уничтожающие сотни человек одновременно. Больше не связанные возможностью противостояния со вражескими магистрами князь Чатурведи и его друзья разошлись на полную катушку,