На вершине отчаяния - Светлана Велесова

Люсьена разбудил грохот выбиваемой двери. Подорвавшись с постели, он во все глаза смотрел, как в комнату ворвались телохранители Зарима, стащили сонного деда с постели, заломили руки за спину и швырнули на колени. И пока он не очухался ото сна, защелкнули у него на шее тугой ошейник.

— Сбежать изволили благородный Тер? — Нагнувшись к его уху, зашипел один из них.

Зарим тряс головой, прогоняя остатки сна. Но не делал попыток вырваться. Или еще как возмущаться учиненным произволом. На шум из соседнего номера пришел Миррон и к полному недоумению Люсьена, обратился к Зариму, полностью игнорируя присутствие в спальне посторонних.

— Ты не говорил, что опять в немилости у Ализира.

— Времени не было. — Зарим сел на пятки.

Парни его отпустили и разошлись по разным углам комнаты, сливаясь с обстановкой.

Зарим потрогал ошейник, хмыкнул. Покосился на обалдевшего внука, еще раз хмыкнул и наконец соизволил встать с пола.

— Дед? Что это было?

— Это, Люсьен, наказание за нарушение условий досрочного освобождения. — Миррон расхохотался глядя на Зарима.

Тот покосился на одного, потом на другого и досадливо махнул рукой.

— Совсем про них забыл. Что поделать, у парней совершенно нет чувства юмора.

— Не греши на ребят. С чувством юмора у них полный порядок, просто оно им по уставу не положено. А вот куда смотрел Ализир, отдавая подобный приказ, непонятно. Как ты теперь к Каннингему явишься?

— Платок повяжу или свитер надену. В общем придумаю что-нибудь. Люсьен прекрати на меня пялиться, дырку прожжешь.

— Это что? Ошейник?

— Угу. Магический. Папаша подстраховался. Думал я смоюсь прежде, чем тебя ко двору доставлю. Никакого доверия честному слову.

Миррон опять захохотал. Улыбнулся и Люсьен, начиная понимать, что за дедуля ему достался. Не удивительно, что бабка сохла по нему до последнего.

— И что теперь? Так и будешь ходить… в нем?

— А у меня есть выбор? Ключик-то у Ализира. Так что если захочу свободы будь добр пожаловать во дворец пред светлы очи великого владыки. Люсьен, прекрати париться. Я минимум дважды в столетие обзавожусь подобным украшением.

— Каннигема кондрашка хватит, когда он это увидит. Или ты забыл, что натворил в прошлый раз когда обзавелся подобным украшением?

— Э…э…а что я натворил? — Зарим почесал затылок, как будто и правда туго соображал.

Но Люсьен больше не заблуждался на его счет.

— Если это имеет отношение к моей миссии посла, лучше расскажи сам, чем я все узнаю из придворных сплетен.

— Мальчик прав. Лучше признавайся.

Глаза Миррона засветились огнем азарта, и Люсьен заподозрил, что все не так чисто как кажется, вон и дедуля скис, как будто лимон проглотил и заел лаймом.

— Эх, такой куш сорвался. Еще пара лет и я бы выиграл кучу золота. Ну да ладно. Все равно тебе донесут, едва вручишь верительные грамоты, а прознают что ты мой внук живьем сожрут. Вот уже на протяжении двадцати лет по двору северного Эрла ходят упорные слухи, что его второй наследник и не сын ему вовсе, а бастард от другого мужчины.

Лицо Люсьена вытянулось от удивления.

— А почему сразу не первый наследник? Что толку обвинять второго в незаконнорожденности? Мало ли что в жизни бывает?

Миррон рассмеялся. Смеялся и Зарим. Даже его охранники улыбались, демонстрируя наличие чувства юмора. Один Люсьен не понимал в чем соль шутки и стоически ждал разъяснений.

— Люсьен, он потому и числится вторым, что сие недоразумение за столько лет так и не удалось устранить. На самом деле мальчик первородка, и по праву должен наследовать трон. Тут знаешь ли поставлена куча золота на то, что Зарим отец принца, а этот хмырь не отрицает и не признается.

— Де…е…ед! — Угрожающе протянул Люсьен офигевая от того как круто дело завернулось.

А Зарим, чтоб его демоны побрали сделал невинные глаза и только развел руками.

— Я, что виноват, что Каннингем телился до последнего и только в день свадьбы назвал имя невесты. Диана была одной из десятка принцесс, присланных к нему на смотрины. У нее и шансов то не было никаких, вот я и решил утешить бедняжку. Кто ж знал, что она пойдет к алтарю, будучи беременной на третьем месяце.

— Зарим! — Не утерпел Миррон. Даже охранники, несмотря на всю свою внешнюю невозмутимость, навострили уши и вперили немигающие взгляды в Зарима. Ожидая развязки пари, долгих двадцать лет не дававших покоя всей общественности двух королевств.

— Что Зарим? Не отец я ему. Все? Рады? Теперь вы оставите меня в покое? И вообще, где завтрак я есть хочу.

Люсьен облегченно выдохнул, не хватало ему еще подобного родства, а мужчина наоборот скривился похлестче Зарима. Видимо ставил на отцовство. Зарим же злорадно ухмыльнулся и отправился заказывать завтрак. Четверка телохранителей двинулась за ним следом как привязанные. Впрочем, они и были связаны, только не с Заримом, а с ошейником. Так что второго шанса сбежать дед не получит.

Они тихо и мирно завтракали, когда в гостиницу стали прибывать остальные. Сначала появились рабочие с их вещами, потом оба капитана и их старшие офицеры. Видимо корабли причалили на рассвете, раз они смогли покинуть палубу. Последними вошли Зураб с супругой и дочерью. Дамы висели на нем, вцепившись в его руки мертвой хваткой, от чего злой и кипящий от возмущения Зураб выглядел как фрегат, рвущийся в море, но при этом удерживаемый двумя буксирами. Зарим высказал пришедшее на ум сравнение, и они дружно заржали, чем привели Зураба в крайнюю степень бешенства.

Люсьен, поняв что папан не в духе, быстро допил чай и смылся под тем предлогом, что надо проверить все ли его вещи прибыли. Миррон и рад был бы последовать примеру юноши. В конце-концов семейные разборки не его дело, но увидев как расстроился Зарим решил остаться. Клановая солидарность сородичей вещь великая, да и посмотреть на Заримова сыночка страсть как охота. Несмотря на репутацию отчаянного ловеласа и дамского угодника, Зарим в отличие от других чистокровных четко следил за тем, чтобы не плодить полукровок. И случай с Зурабом и его семейством редчайшее исключение из этого правила, уже успевшее наделать много шума в определенных кругах.

— И как прикажешь это понимать?

Зураб наконец добрался до их стола. Миррон подскочил, помогая женщинам сесть. Жизель и Люсиль со слабыми улыбками на совершенно зеленых лицах буквально рухнули на лавки. Видимо плавание было им не на пользу. Морская болезнь штука такая. Если она есть, то от нее практически невозможно избавиться.

— Если ты потрудишься объяснить, в чем я повинен пред тобой на этот раз, я с удовольствием дам все необходимые объяснения. — Зарим намазал мягкий сыр на хрустящую булку, положил сверху кусок ветчины и подняв глаза на сына принялся есть, запивая бутерброд горячим чаем.