Магия в крови - Илья Новак

— Умно ты говоришь для кочевника, — сказал Хуго. — Эти... аналогии разводишь. Горы, холмы... Ох и умно. Да только я вот что скажу: а ежели какая беда со стороны придет? Натуральная — наводнение какое-нибудь, ну или... или если войско чужаков? Наводнению высокую гору тяжелее залить, и войску его тяжелее захватить, труднее по склонам забраться. А холмики — быстро все смоет.

Торонкан возразил:

— Так это опять-таки если со стороны вершины глядеть, до которой ни вода, ни чужое войско, быть может, не доберутся. А ежели ты в самом низу склона — так тебя и так и так захлестнет, хоть холма это склон, хоть горы. И потом, где оно, это чужое войско? Нету его, уже множество годов никто на Зелур не нападал. Правильно?

— Хитрый... — протянул Чаттан. — Хитрый, вывернулся.

— Меня готовили на посла. Первого посла кланов в Форе, потому я многому обучался, чтобы с вашими приосами умные разговоры вести.

Хуго открыл рот, чтобы ответить, и тут четверо у ворот, получив команду, разом опустили щиты и побежали назад. Позади них во весь рост выпрямились карлы. Раздался треск, потом вспыхнул огонек. Гноморобы устремились вслед за северянами.

— Началось, — вздохнул Торонкан, приседая за бревном.

Подталкиваемый Буга Тэном, Сол вполз в колодец. По пещере разносился дробный топот. Фонтаны искр выстреливали из камней всякий раз, когда стальные копыта ударялись о них. Тэн, впихнув хозяина в пролом, развернулся и вскочил. Отсюда он видел примерно треть пещеры. Кибар как раз вылетел слева, на спине его сидел надсмотрщик и пытался перепилить шкуру монстра саблей, еще один висел на шее, обхватил ее обеими руками. Передние ноги Кибара, напоминающие поршни с шарами-суставами, были забрызганы кровью: монстр успел потоптаться по рабам, прежде чем они разбежались.

Буга заорал, надеясь, что сквозь грохот и вопли его хоть кто-нибудь услышит:

— Сюда! К колодцу!

Кибар, разинув пасть, где на месте зубов быстро вращались четыре шестерни, по паре вверху и внизу, издал звук, который заглушил все остальное — скрежещущий рев, куда вплеталось частое пронзительное лязганье. Резко остановившись перед самой стеной, он поднялся на дыбы. Надсмотрщики сорвались с него; тот, что висел на шее, полетел вперед, а сидящий на спине — назад. Первый, ударившись о стену, вскочил. Монстр взмахнул передними ногами, копыта пробили грудь надсмотрщика, впечатали тело в стену. Кибар опустился на все четыре ноги, фыркая и выпуская из ноздрей тонкие струи густого белого пара, поскакал по кругу вдоль стены. Он мгновенно исчез из виду, и тут же грохот копыт донесся с лестницы, ведущей в нижний зал пирамиды. Буга обернулся — и не увидел хозяина.

— Владыка! — с саблей наперевес он поспешил в глубь цветочного лабиринта.

Терпкий запах щекотал ноздри. Тэн нырнул в образованный стеблями полого изгибающийся коридор. Впереди мелькнула спина хозяина. Атлеко шел медленно, крутил головой, разглядывая окружающее, бормотал себе под нос и жестикулировал.

— Великий Владыка! — повторил Тэн, нагоняя его.

Сол оглянулся.

— А, это ты. Как там духоконь?

— Кто?

— Ведь мы же рассказывали тебе историю...

— Кажись, наверх ускакал.

— Вот и хорошо. В зале наш лич. В другое время нам было бы интересно взглянуть на схватку двух таких созданий. Но не сейчас. Нас ждет Оно.

Сол быстро пошел дальше.

— Оно? — переспросил Буга.

Атлеко захихикал, потирая ручки. Коридор закончился глухой стеной, им пришлось свернуть в ответвление.

— Духи поставили Кибара на страже Его. В конце концов, это ведь самое важное, что только есть...

Пол содрогнулся, и грохот прокатился по цветочному лабиринту.

— Это еще что такое? — спросил Сол, останавливаясь.

Буга Тэн прислушался — грохот уже стих, теперь доносились крики.

— Они взорвали ворота, — предположил Тэн.

— Так иди назад! — приказал Сол. — Здесь мы сами справимся. Оно ждет нас.

Глава 5

Ветер гудел в морозной тьме, стонал и ухал, носился над Шамбой, будто огромный летающий зверь, — скрипя черепицей, скользил вдоль крыш и вновь взмывал к черным небесам. Многорукий, он тысячами незримых ладоней зачерпывал снег из-за туч, пригоршнями бросал его к земле, летел вслед и дул, дул во все свои сотни беззубых ртов, заставляя белесые потоки проноситься над мостовой, заворачиваться смерчами вокруг развалин баррикады и трепещущих шатров. Бесчисленное множество мелких снежинок ударялись о пирамиду и полупрозрачной пеленой сбегали вниз вдоль наклонных стен: будто тонкая пленка текущей от вершины к подножию светлой воды облепила Гору Мира.

А в пирамиде было жарко — во всех смыслах. Сол Атлеко пробыл здесь не так уж и долго, но магия, исходящая от великого теплого чара, успела напитать нижние этажи. Выше природное излучение древней постройки сопротивлялось, там все еще властвовала промозглая сырость, внизу же воздух стал сухим и теплым.

Хуго ударил палашом в блестящую от пота черную спину, подсек ноги врага, перескочил через рухнувшее тело. Достигнув вертикальной стены, надвое разделяющей зал, повернулся, выставив перед собой оружие. Он ждал, что сразу за воротами их встретят десятки клинков, но черные отвлеклись на другого противника, и за проломом стоял лишь шаман. Часть северян бросилось на него — большинство из них уже погибли — остальные разбежались влево и вправо, вдоль стен, окружая лича.

Чаттан был изумлен. Про лича-то он знал, но это...

Чудище, очертаниями напоминающее коня, носилось по залу, грохот его копыт заглушал звон клинков, крики и топот ног. Зал освещался десятком факелов, вставленных в торчащие из стен короткие железные трубки; свет плескался под сводами, будто море в бурю, фигуры людей беспорядочно перемещались, все вокруг двигалось, мигало, извивались тени, то и дело ярко-желтым светом вскипали заклинания теплых чаров, навстречу им выстреливали льдистые пики — заклинания чаров холодного цеха...

Коричневая шкура была забрызгана кровью, темные потеки тянулись по железным фрагментам, которых хватало на туловище чудовищного скакуна. Тускло поблескивала металлом шея, длинные челюсти то сжимались, то расходились, и тогда становилось видно, что внутри них что-то вращается. Глаза горели огнем — яростным и одновременно холодным.

Буга Тэн заглянул в зал. Глазки на заплывшем лице сузились, когда он увидел, что там происходит. Несколько мгновений Тэн раздумывал, затем присел и за ногу подтянул к себе лежащего навзничь человечка — судя по одежде, не северянина, скорее всего, одного из чаров. У него не было половины головы.

Тэн снял кафтан с мертвеца и с превеликим трудом втиснул в него свои телеса. Достал саблю, глубоко вздохнул и помчался вдоль стены.