Возвращение ликвидатора. Новые игры 2 - Виталий Сергеевич Останин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По нашей внутренней связи, которую мы так и держали — в своем роде, продолжение тренировки — прошла волна возмущенного удивления. Честно говоря, я ждал совсем других эмоций: растерянности, неуверенности, сомнений. Но ребят, кажется, мои слова заставили не задуматься о выборе, а возмутиться самой постановке вопроса.
— Дурак, что ли? — первым отреагировал Мельников. Недавний враг отлично вписался в Структуру демонстрируя на тренировках удивительную сосредоточенность и упорство. — Такой шанс подняться я ни за что не упущу!
— Факт. — тут же поддержал товарища Ландышев. Следом за ним закивал и Фурсов.
— Думаю, Валера сказал за всех нас. — следующей произнесла Хакерша. — Эта наша связь предполагает потрясающие возможности для карьерного роста. Не думаю, что подобный шанс выпадет еще хоть когда-нибудь.
— Что касается опасности, не забывай, — подытожила Танк. — После школы нас всех ждала армия. У кого-то условия службы были бы лучше, у большинства — так себе. Так что про опасность можно не говорить.
— Да! Точно! Правильно! — многоголосая поддержка остальных бальзамом прошлась по моим сомнениям. Я улыбнулся, пуская по связи волну признательности.
— Ладно, народ. Тогда на сегодня все. Расходимся. — подвел я итог сегодняшнему дню. — Завтра Федор Михайлович обещал выделить десяток Воинов для совместной тренировки. Начало в девять утра.
— Блин, да у него же одни четверки и пятерки в гвардии! — тут же возмутились наши бойцы первой линии. — Они ж нас порвут!
— Вот и посмотрим. — хмыкнул я. — Самому интересно.
Эпизод 22. Отборочный тур
Первым делом я создал правильное настроение. Пустил через нашу связь уверенность в том, что перед нами враг. Не противник, не соперник, а именно враг. И что нас ждет не дружеский мордобой, а жестокая схватка, ценой в которой будут не сраные три очка, а жизнь.
В этом виде так называемого спорта тоже были жертвы — нельзя было об этом забывать. Не такие большие, как у японцев, которые разрешали использование холодного оружия. Не такие страшные, как у американцев, которые практиковали огнестрел. Но смерти все равно случались. Все-таки нельзя выпустить на арену два десятка детишек, каждый из которых мог голыми руками сломать доску-сороковку, и надеяться, что все будет хорошо.
А значит и драться нужно так, будто нас хотят убить. Это тем более верно, если понимать, что Козырям удалось как-то проникнуть на Игры. Комитет не знал скольких агентов Стиксу получилось запихать, но был уверен в том, что он это сделал.
Как по мне — и одного бы хватило. Того, кто не остановит в последний момент удар, и вместо обозначения или фиксации, сломает тебе шею.
Это было похоже на речь, которую полководцы в прошлом произносили перед своим воинством. Такую же мощную, полную жестокой энергетики, иронии и ярости… только без слов. И занявшую не пару минут, а два удара сердца.
После чего начались действия.
Подчиняясь моей команде, Паша с Владом унеслись на левый фланг, а Петр с Валерой — на правый. В результате этого маневра, наше построение приобрело вид вогнутого внутрь полумесяца, своими рогами угрожающим боковым формациям противника. Центр же при этом стал выглядел мягким и крайне привлекательным: Наставники, Аналитики, Дипломаты и прочие Гибриды. К числу которых относился и я, заявленный в соревнованиях, как металлокинетик.
Слишком большой соблазн для врага, чья команда наоборот собралась в кулак, нацеленный в это неприкрытое подбрюшье. Хакерша, изучившая состав сборной противника, считала, что они не смогут отказаться от открывшейся возможности. Один хороший удар, и «Гуки» лишатся лидера, а значит, проиграют. После чего можно будет встать в картинную позу и лениво бросить на камеру: «Изи катка».
Конечно, вражеский капитан предполагал, что наша стратегия может быть обманным маневром. Отсутствие Воинов в центре означало, что в случае оплошности, они обрушатся на его неприкрытые фланги. Но это же надо успеть сделать. Не прощелкать тот момент, когда твоя ловушка не станет мышеловкой для тебя самого. Он верил, что сможет опередить нас и успеть разыграть свою карту до того, как мы успеем среагировать.
Не такой уж и глупый расчет. Прорви центр, а потом разберешься с флангами.
Решение было принято мгновенно. Быстрый обмен взглядами, кивок, и вот в нашу сторону устремился весь отряд врага. На бегу они перестраивались в клин: впереди Воины, за ними Гибриды и самые слабые юниты поддержки. К слову, последних у «куниц» — команда противников называлась «Роговские куницы» — было немного. Не ценились они на играх.
Мы отреагировали ожидаемо, встретили их стремительную атаку обстрелом. Два Воина, поставленные на острие атаки, приняли урон от меня и Иры, но упрямо продолжили ломиться вперед, игнорируя раны. Наш Стрелок в качестве снарядов использовала круглые камни, которых на полигоне было в изобилии, я же оперировал тремя обрезками металлической проволоки, порубленной на куски чуть больше сантиметра.
Наш обстрел не остановил врага, даже не замедлил — небольшие кровоподтеки и порезы для Воинов не представлял большой угрозы.
Зато от действий Дипломата они немного сбились с бега. Один даже запнулся и чуть не упал под ноги второму, но тот успел подхватить товарища под руку, и удержать.
Тотчас заработали и дистанционщики «куниц» — целых три пирокинетика. Оставаясь за спинами танков, они были ограничены в обзоре и возможности выбора цели, так что их огонь был скорее беспокоящим. Но болезненным — даже через специальную ткань костюма участника Игр, я получил ожег предплечья, а Княжне, стоящей рядом, подпалили брови.
— Стоим! — скорее для противника, чем для своих, проревел я. — Стоим!
Мне не нужно было отдавать приказы голосом, с этим прекрасно справлялась связь Структуры. Однако, крича, я отрабатывал сразу две задачи — убеждал, «куниц», что мы все-таки что-то задумали, и скрывал возможности команды. Как ни крути, это были всего лишь отборочные туры, где выкладываться по полной значило давать будущим противникам не нужные им знания.
Враги, подчиняясь окрику капитана, ускорились, спеша выйти на дистанцию контакта, мы с Ирой выдали еще по одному выстрелу, после чего пришла пора для отступления. Девчонки стали спешно оттягиваться за наши спины, а я, проорав
