Три `Д` для миллиардера. Свадебный салон (СИ) - Тоцка Тала

Звонки тоже не проходили. Разрядился телефон? Похоже. Артур набрал еще один номер и приложил телефон к уху.

— Стефания Демидовна? Это Тагаев. Я в Лондоне, улетел утром, Настя еще спала, не успел ей сказать о совещании. У нас дети заболели, если бы им не стало лучше, я никуда бы не полетел. Да я вообще обо всем забыл, у Давида нос, у Ди горло… Ну, вы же в курсе.

— Господи, Артур, конечно, в курсе, — голос из трубки звучал взволнованно, и Артур почувствовал признательность от того, что она искренне переживает за его детей. — Я сейчас им позвоню.

— У Насти разряжен телефон, она скорее всего спит. Дети тоже. Не будите ее сейчас, пускай отсыпается.

— Настя? Так долго спит? — в голосе Настиной тетки прозвучало недоверие. — Быть такого не может.

— Может, — он набрал в грудь воздуха, — она у меня спит.

— Акхм… — закашлялась трубка. Артур выдержал паузу.

— Настя переволновалась, вы знаете ее отношение к детским болезням, — ответил он в ответ на ее странное «Акхм». — Я тоже испугался…

— Я рада за нее и за вас, Артур, рада что все так прекрасно складывается! Единственное, — теперь ему почудились знакомые ехидные нотки, — очень вас прошу. В прошлый раз вы с ней замерзли, и сами знаете результат, а сейчас переволновались, и… Я даже боюсь представить…

— Не бойтесь, мы предохранялись, — прервал ее Тагаев и поспешил попрощаться.

Совещание уже началось, когда на его телефон пришел сигнал вызова. Артур посмотрел на экран, и едва дара речи не лишился. Звонили дети. Звонили с планшета, который он им купил для того, чтобы они всегда могли с ним связаться. Телефоны Настя им покупать еще не разрешала.

И ни разу, ни единого раза они ему не звонили…

Тагаев встал прямо посреди совещания, сжимая в руках телефон.

— Сожалею, я должен отлучиться. Мне звонят мои дети, — сказал присутствующим и вышел из конференц-зала.

Они казались такими маленькими, его детки, маленькими и беззащитными, что у Артура сдавило в груди. Тридешки встали подальше от камеры, чтобы всем троим попасть в объектив. И несколько секунд Артур пытался справиться с пронзительным щемящим чувством слева между ребрами.

С экрана сыновья смотрелись его точной копией даже с покрасневшими глазами и хлюпающими носами. Как он мог так долго этого не замечать? А ведь ему все говорили, даже Ариана. Он еще тогда должен был хватать и тащить их на тест ДНК. Сколько он в своей взрослой жизни встречал похожих на себя мальчишек? Правильно, ни одного.

Артур зашел в кабинет, сел в кресло и вытянул перед собой руку с телефоном. Детям его тоже должно быть хорошо видно.

— Что… Что случилось? — голос не слушался, но Артур постарался не выдать волнения и даже приготовился улыбнуться. Не успел.

Дети переглянулись, и первым заговорил, конечно же, Данил.

— Артур, — они еще раз переглянулись, — ты правда уехал от нас насовсем?

— Потому что мы тебя замучили, — сверкнув глазами, уточнил Давид.

Дианка ничего не сказала, но Артур уже знал: если она молчит и часто-часто моргает, так что ее длинные реснички порхают бабочками, значит она сейчас заплачет.

— Кто? — ошарашенно просипел он. — Кто вам такое сказал?

— Мама, — ответил Давид.

— Мы в гардеробную ходили, там твоего чемодана нет, — хмуро добавил Давид.

— Это потому, что мы заболели, да? — прошептала Дианка. — Или потому, что туфли приклеили?

— Эта ваша мама… — Артур начал задыхаться и несколько раз втянул носом воздух. — Я эту маму…

— Мы хотим извиниться, — хором сказали близнецы.

— Мы больше так не будем, — прижала ладошки к груди Дианка.

— Мы больше не будем протыкать тебе колеса, — шмыгнул носом Давид.

— И туфли приклеивать тоже, и кроссовки, — Данил честно таращился в объектив, а к Тагаеву речь упорно не хотела возвращаться.

Он набьет задницу этой маленькой язве, своей жене, когда вернется домой. Как она могла такое сказать детям?

— А где она? — кое как со свистом выдавил Артур. — Мать ваша где? Мать ее…

— Мама спит, — ответила Ди и добавила, пристально глядя на Тагаева: — У тебя в комнате.

— Мы хотели с ее телефона позвонить, а он разряжен, — сказал Данил.

— Мы пароль не знаем, — объяснил Давид.

Уфф… У Артура отлегло от сердца, он уперся лбом в согнутые в локтях руки. Настя спит, она так и не прочла сообщение. Конечно, она ничего такого не говорила, скорее всего, буркнула, что они его допекли. Артур сам слышал, как она им выговаривала. И Стефания еще не доехала.

Настя пошутила, а дети восприняли всерьез. И решили, что он их… бросил. Артур похолодел и чуть не уронил телефон. Бросил и предал, снова. Как уже предал один раз, когда не остановил приехавшую к нему в дом девушку, не послушал свою интуицию и не приказал безопасникам рыть землю в поисках другой Насти, настоящей.

— Мы больше не будем падать в пруд, — вернул его в действительность голос старшего сына.

— Мы хотели рыбку догнать и попросить ее, — хлюпнул носом Давид, — попросить, чтобы ты остался с нами, и мы жили все вместе. С мамой и с тобой.

— Мы хотим быть Тагаевыми. Очень сильно хотим, — на ресничках его дочки блеснули слезинки, и Артур чуть не раздавил в руке телефон.

— Но, если ты не хочешь, мы будем приезжать к тебе в гости, — самоотверженно предложил Данька, но Артур видел, что его сынок тоже трет глаза.

— Мне понравилось быть пиратом, — насупившись, сказал Давид. — Я просто один боюсь спать.

Тагаев растерянно сглотнул перекрывший горло колючий ком и набрал побольше воздуха.

— Мы тебя так ждали… — сказала Дианка дрожащим голоском. — Так долго! Не уезжай от нас, пожалуйста, мы так тебя любим, папа…

— Сейчас, подождите, я уже вылетаю, — пробормотал Тагаев, вставая. Вытянул вперед руку и приказал: — Стойте там, где стоите, я скоро буду.

Поднялся и пошел на негнущихся ногах, держа перед собой телефон.

— Я вас тоже люблю. Очень сильно. И Нас… и маму вашу люблю. Я так счастлив, что вы у меня есть. Все. Данил, Давид и Дианка. Мои три «Д».

Он шел по коридору и рассказывал своим детям, каким он хочет быть им отцом. Самым лучшим. Потому что у самых лучших на свете детей должен быть достойный их отец.

— Артур Асланович, куда же вы? — секретарь догнала его и пошла рядом, приноравливаясь к широкому шагу Тагаева. В руках она сжимала планшет. А раньше с папками ходили…

— Домой, — ответил он, — к детям.

— А как же совещание? — ее глаза сделались круглыми как у рыбы.

— Без меня посовещаются, — отмахнулся Тагаев, — мои дети важнее.

Он увидел несмелые улыбки на лицах своих детей и подмигнул им в камеру.

— Но на чем вы собрались лететь, Артур Асланович? — чуть не плача, воскликнула секретарь. — Ваш вылет запланирован на завтра! Экипаж отдыхает.

— Поймаем что-нибудь, да? — он широко улыбнулся детям, и те заулыбались в ответ наконец-то широко и радостно.

— Так мы же в Лондоне! — крикнула вдогонку секретарь. Артуру даже показалось, она сейчас запустит в него планшетом. Он остановился и повернулся к сотруднице.

— У вас есть дети, Катрин?

— У меня? — опешила та. — Нет, а что? Почему вы спрашиваете, Артур Асланович?

— Просто так, — пожал он плечами. — Наверное, потому что я очень люблю своих детей. Вы с этим не затягивайте, Катрин, не лишайте себя удовольствия.

Он посмотрел на часы, посмотрел на небо, видневшееся в прямоугольниках огромных панорамных окон, и снова подмигнул притихшим тридешкам.

— В Лондоне, говорите? Ничего, мы купим билет и полетим.

Глава 37

Две недели спустя

— Представляю, как тебе тогда было самой сюда приезжать, — негромко говорит Стефа, глядя на роскошные особняки, проплывающие за окном автомобиля.

— Не представляй, — мотаю головой, — не грузись и не порть себе зря настроение. Все в прошлом. Нас вон даже пропустили с полпинка на въезде. Знаешь, сколько тогда мы с таксистом ждали, пока меня идентифицируют? У меня разве что справку о состоянии здоровья не потребовали.