Катынь. Ложь, ставшая историей - Елена Прудникова

Едва ли это расследование расположило крестьян в пользу пришельцев, поскольку те сразу же начали собственное уничтожение местных жителей, причём куда более жестокое. Что же касается частной торговли — то можно себе представить цены в тех магазинах, если при жестокой нехватке товаров они были «наполнены».

«…В районах, прилегающих к линии фронта, власть находилась в руках военных. Даже когда польские представители пытались создать на местах выборные органы с участием местного населения, при определении кандидатур проявлялась чрезвычайная осторожность. Практически на все руководящие посты назначались помещики, а низший персонал рекрутировался из бывших чиновников и мелкой шляхты.

…Главными задачами новых властей являлось снабжение тыла польской армии и использование материальных и людских ресурсов оккупированных земель для военных нужд. В этой связи значительное внимание уделялось усилению карательных органов — на „крессах“[65] активно действовали жандармерия, служба безопасности, полиция.

При необходимости тыловая администрация могла использовать воинские формирования».

Опять же разительный контраст с большевиками: те в первую очередь усиливали пропагандистскую работу, и лишь потом карательную. Но тут поляков можно понять. Им было бы трудно найти слова, чтобы объяснить белорусам, почему они должны стать гражданами Польши, а не России. Аргумент «потому что это наша земля» не выдерживал критики ни с исторической, ни с этнографической точки зрения, а других Варшава не имела. Оставался только один довод, зато бесспорный — сила.

«На занятых поляками территориях проводились массовые аресты, заключение в тюрьмы и концлагеря, пытки, расстрелы, зачастую публичные… Часто жертвами репрессий становились обвинённые в „сочувствии к большевикам“. Имущество репрессированных подлежало конфискации. Характерными чертами польского правления были оскорбления и рукоприкладство в отношении непольского населения.

Тяжесть оккупационного режима легла на плечи белорусского крестьянства. Помещики, которые возвращались в свои имения, требовали у крестьян возвращения земель, угодьев, инвентаря, предметов домашней обстановки, пропавших за время их отсутствия, и налагали на крестьян высокие натуральные платежи и штрафы за пользование землёй, лесами, водоёмами, чтобы компенсировать понесённый ущерб. Обычным явлением стали реквизиции в пользу польской армии. Жители деревень несли коллективную ответственность за повреждение средств связи, мостов, а также диверсионные акции партизан.

Непростым было положение белорусских рабочих. На большинстве предприятий рабочий день составлял от 12 до 15 часов (его продолжительность определял владелец предприятия). Заработная плата была низкой, но работодатели часто не выплачивали и её, заменяя выдачей продуктов по мизерным нормам. Владельцы предприятий получили право подвергать рабочих экзекуциям, арестовывать, штрафовать. Полномочия профсоюзов были ограничены, часто они действовали под надзором жандармерии. На особо тяжёлых работах использовались военнопленные. Низкие размеры зарплат не позволяли рабочим приобретать продукты и предметы первой необходимости, цены на которые резко возросли».

Стоит ли удивляться, что и в Белоруссии случилась обычная для того времени вещь. По всей России население не слишком любило большевиков, установивших на подконтрольных им территориях достаточно жёсткий режим. Но едва появлялись любые «освободители от большевизма» — белые ли, зелёные или, в данном случае, поляки, как люди начинали прямо на глазах «краснеть» и теперь уже воспринимали большевиков с их порядками как долгожданных избавителей. Воистину всё познаётся в сравнении, и на советскую территорию бежали люди с оккупированных поляками территорий, говорившие: «Лучше смерть, чем польское гостеприимство».

Впрочем, законы военного времени мягкостью не отличались нигде и никогда. Но, может быть, кончится война и расцветёт долгожданная свобода? На это надеялась националистически настроенная интеллигенция (каждая империя имеет свои «народные фронты», не была исключением и Российская).

«Представители Виленской белорусской рады и Центральной белорусской рады Гродненщины (данные организации были созданы в начале 1919 г.) приветствовали Ю. Пилсудского во время посещения им Вильно (апрель 1919 г.) и Гродно (июль 1919 г.). На торжественном приёме в городском театре члены Виленской белорусской рады благодарили его за освобождение белорусских земель от „узурпаторов-большевиков“ и призывали продолжать наступление на восток вплоть до освобождения всей территории Белоруссии, включая Смоленщину. Президиум Центральной белорусской рады Гродненщины в апреле 1919 г. выражал уверенность в том, что польское правительство поможет белорусам обрести подлинную государственную независимость. С большим энтузиазмом белорусские деятели восприняли виленское обращение Пилсудского от 22 апреля 1919 г.

Однако очень скоро выяснилось, что надежды оказались призрачными. Польские власти не просто игнорировали факт существования белорусского национального движения, но сознательно препятствовали его развитию на землях Виленщины и Гродненщины, рассматривая их как достояние Польши. Все политические объединения белорусов, созданные в начале 1919 г., распускались. Белорусские деятели, критически относившиеся к новой власти, арестовывались…

Мощный удар был нанесён по системе белорусского национального образования. В 1919 г. поляки закрыли Будславскую белорусскую гимназию, выселили из занимаемых помещений Минский белорусский педагогический институт и Гродненскую белорусскую общеобразовательную прогимназию. Из-за недостатка средств прекратили свою деятельность учительские семинарии в Несвиже и Борисове, в сложных материальных условиях действовали белорусские гимназии в Слуцке и Вильно. Из 150 белорусских школ, созданных на Виленщине и Гродненщине во время немецкой оккупации, к осени 1919 г. осталось не более двадцати.

Польские чиновники отказывались рассматривать документы, прошения и заявления, написанные не по-польски. Только на польском языке публиковались объявления и призывы, предназначенные для оповещения местного населения. Учреждения, на которых отсутствовали вывески на польском языке, подлежали закрытию. Кроме того, сотрудники официальных инстанций должны были использовать польскоязычные бланки и печати. Оккупационная администрация требовала вести делопроизводство на польском языке в государственных учреждениях, где работали белорусы (почта, телеграф, железная дорога и т. п.).

Курс на полонизацию просматривался и в религиозно-церковной сфере. Приоритет отдавался римско-католическому вероисповеданию. В 1919 г. на землях Белоруссии стал проводиться курс на принудительное преобразование православных церквей в католические костелы. Таким образом православные лишились храмов в Белице, Вильно и Лиде, католическим стал женский Мариинский монастырь в Вильно. Польские власти требовали, чтобы богослужение не только в костелах, но и в православных церквях велось на польском языке».

Конечно, нельзя сказать, что Гродненщина, а тем более Виленщина являлись белорусскими районами. Население там было смешанное, настоящий «восточноевропейский Вавилон» — русские, украинцы, белорусы, поляки, литовцы, евреи… Поляков в обоих районах было меньшинство, и даже согласно «линии Керзона» они оставались за пределами Польши. И ведь непреложным фактом является, что к тому времени уже существовало самостоятельное государство — Советская Социалистическая республика Белоруссия.

Позднее Пилсудский слегка ослабил натиск, заявив, что готов пойти на уступки касательно культурного развития белорусов. Он кое-как сумел договориться с пропольски настроенной частью белорусских политиков — и тут же уравновесил свою «добрую волю», начав репрессии против антипольски настроенной части.

Впрочем, к тому времени уже поздно было мириться с белорусами. Народ ответил на притеснения традиционно для того времени — партизанским движением, поляки начали с ним бороться, совершив в 1919 году ту же ошибку, что и немцы в 1942-м.

Вот сведения, изложенные в письме некоего Г. Л. Шкилова в наркоминдел, на предмет составления какой-нибудь дипломатической ноты. Автор пишет, что они получены «из самого достоверного источника, и оставить этого без протеста нельзя».

«16 января большие силы поляков произвели внезапный налёт на Рудобельскую волость (Бобруйского уезда). Эта волость со времени захвата поляками Бобруйска охранялась исключительно силами партизанского отряда, составленного из местных крестьян… В числе жертв — раненный в бою помощник начальника отряда тов. Ус, которого бандиты настигли, выкололи предварительно глаза и убили. Раненый секретарь Рудобельского исполкома т. Гашинский и делопроизводитель Ольхимович увезены поляками, причём последнего зверски истязали, а затем привязали к телеге и заставили лаять по-собачьи…