Реверанс со скальпелем в руке (СИ) - Тамара Шатохина

Дальше мы прошли внутрь помещения – в уставленный растениями зал, напоминающий садовую беседку, украшенную статуями и кустами роз. Мужчина в ливрее принял у меня плотную шаль, а у барона – головной убор. Хотя, на удивление, многие мужчины оставались в помещении в шляпах, украшенных брошью или даже перьями.

Куда-то внутрь здания уходили коридоры – короткие и длинные. По ним прохаживались нарядные пары, звучала музыка. Я судорожно цеплялась за локоть кавалера и крохотную кружевную сумочку, в которой лежала помадная баночка и носовой платок. Разбегались глаза, звуки, краски и новые впечатления нахлынули разом, заставляя нервничать.

Кажется, меня даже потряхивало, потому что барон успокаивающе погладил меня по пальцам в перчатке, вызвав оторопь… а может в этом и не было ничего такого?

- Смотрите – в той стороне ярко освещенная комната, там биллиарды… дальше по коридору комната для дам… В другой стороне игорныя комнаты, а там – танцевальный зал. Не желаете прямо сейчас попробовать прохладительные напитки? – вел меня по залам мужчина.

- Ох, нет! – ужаснулась я, не представляя себе, как и где потом буду искать пятый угол. Даже если эта дамская комната… я трудно представляла себе сам процесс, хотя имелась когда-то у Маритт такая штука – забавная, расписная. Да и панталоны были с прорезью в нужном месте. А только и в этом деле нужна сноровка и практика. Так что ни пить, ни есть тут я изначально не планировала.

Но буфет в конце танцевальной залы, в полукруге ротонды смотрелся заманчиво – столы с длинными, в пол скатертями были уставлены корзинами с фруктами и печеньем. Между ними – стеклянные то ли урны, то ли кубки с ликёрами, как объяснил мне барон. Дешам говорил, что дамам тоже дозволяется… а самый вкусный из существующих – мятный. Множество свечей давало хорошее освещение и огромные кубки красиво отсвечивали разными цветами напитков. В противоположном углу зала из мраморной чаши был фонтан, а вокруг него стояли банкетки.

- Сегодня маркиз собирается веселиться долго, - отметил де Пирей, глядя на высокие, «долгоиграющие» свечи в резных подсвечниках.

Потом мы подошли к хозяину, который тоже был в военной форме и похожем парике, и представились по случаю прибытия. Это было в той же танцевальной зале и пришлось немного подождать своей очереди. Я присела в глубоком реверансе и, выходя из него, уловила пристальный взгляд хозяина на складки моего платья. Коротко поприветствовав нас с бароном в ответ, он шагнул чуть ближе и насмешливо спросил… за звуками толпы и музыки, я уверена – его слышали только я и мой сопровождающий:

- Вы опять… и снова с ножом рядом со мной, баронесса?

- О! – улыбалась я, прикрывая рукой красиво обвитые кружевной лентой и украшенные бантиком ножны скальпеля: - Я врач, а значит - всегда на службе. Мало ли…? Вдруг кому-то из гостей понадобится кровопускание. И кто знает, маркиз… может этот предмет вскоре станет для дам чем-то вроде бальной книжки?

- Которой у вас нет с собой, баронесса. А я хотел просить вас подарить мне гавот или ригодон, - игриво улыбался он, а я покраснела, понимая, что только что напропалую флиртовала.

- Простите, но я все еще скорблю, - красиво присела я, пряча горящее лицо.

Мужчина хмыкнул и ответил дежурной фразой: - Рад видеть вас обоих у себя в гостях, к вашим услугам весь Гранвель. Ужин подадут в полночь в обеденной зале.

- Благодарю вас, маркиз, - откланялись мы с бароном.

Этот разговор будто выдернул меня из зачарованного сна и сейчас я смотрела вокруг себя уже не взглядом потрясенной Золушки. Стали прорисовываться детали… Пока мы с бароном обходили танцевальную залу по периметру, здороваясь иногда со знакомыми офицерами и перекидываясь с ними парой вежливых фраз, я многое заметила и увидела…

Та самая «стрельба глазами» из кино не была выдумкой – женщины действительно посылали показательно томные взгляды, значительно зыркали из-за вееров и хихикали, закатывая глаза – примитивно кривлялись. Мужики все это дело воспринимали нормально и даже с удовольствием. Но это ладно… бесподобной красоты наряды были интереснее для меня в разы. Особенно яркие мужские – часто расшитые пайетками и сверкающие, как новогодняя ёлка. Да и взгляды я иногда ловила умные и заинтересованные – как мужские, так и женские.

А вот симптомы вторичного сифилиса у одного из гостей… я могла ошибаться, но вряд ли, потому что небольшие, чередующиеся очаги выпадения волос на бровях и неодинаковая длина ресниц являются специфическими симптомами. А еще – излишки белил, возможно призванные маскировать признаки лейкодермы…

Это окончательно опустило меня с небес на землю, и я посчитала своим долгом предупредить барона, на что услышала непередаваемое:

- Так бывает… и стрелы Амура иногда оставляют после себя отравленные раны, мадам. Бывает, что поле битвы Венеры не покидают без того, чтобы рано или поздно не быть отмеченным подобным знаком.

- То есть… - пыталась понять его я. Нет, я старалась быть максимально толерантной, как медик, но все-таки уточнила: - Не хотите же вы провозгласить это атрибутом истинного благородства? Давайте еще романтизируйте и идеализируйте эту болезнь!

- Не собираюсь, мадам, - твердо ответил он, - но понимание стоит проявить.

- Да…? – только и нашлась я что сказать, но руку его отпустила… мало ли. Стало неуютно, захотелось домой. И тут он отвлек меня от откровенно панических мыслей, указав куда-то в оживившуюся толпу:

- Сейчас начнется первый танец. Бал откроют маркиз и полковник с дамами… и другие высокие гости. «Приглашение к танцам» - менуэт…

Менуэт – это очень красиво, хотя он оказался мало похож на привычный бальный танец. Скорее, на церемонию приветствия, череду поклонов, перемещений, поворотов, реверансов… Три пары медленно, будто даже вкрадчиво передвигались маленькими шажками по заданной схеме. Красиво, плавно и даже изысканно двигались, будто порхая, руки в кружевных манжетах и оборках. Мужчины всеми движениями демонстрировали своё почтение к даме. Танцоры почти не касаясь друг друга, разве что кончиками пальцев…

Бал открывали маркиз и красивая черноволосая дама в бесподобном белом с богатой синей вышивкой платье – красивая пара. А жена полковника, если это она танцевала с ним, была очень юной и немилосердно набеленной и накрашенной. Прическа была то ли белокурой, то ли в пудре, то ли париком. Но в общем создавалось впечатление хрупкой красивой куклы или фарфоровой статуэтки.

Скрипки пели, музыка зачаровывала, неспешные движения гипнотизировали… И я смирилась где-то