Возмездие - Олег Кожевников

«Один ноль в нашу пользу», – почему-то подумал я и, даже не отряхнувшись от прилипших к комбинезону частей тела инопланетянина, стал вглядываться в поисках второго Окра. Вытянутая вперёд рука с крепко сжатым ритуальным мечом, следовала за этим взглядом. А его смертоносный луч описывал замысловатую траекторию в поисках новой жертвы. Неожиданно боевую мою руку скрутила резкая боль, я вроде бы даже успел услышать хруст, но осознать этого уже не смог, так как сознание покинуло меня.

Глава восемнадцатая

Очнулся от резкой боли. Надо мной склонился Дылда и пытался как мог привести в чувство. Делал это он своеобразным образом – хлопал по щекам, тянул за уши и другие части тела. Вот и привёл, наконец, в чувство – дёрнув за повреждённую правую руку. Когда он попытался ещё раз дотронуться до неё, я телепатически заорал:

– Дылда, мать твою, ты охренел, что ли?

Подобие улыбки исказило его лицо, и он ответил:

– Ну, слава богу, очнулся! Никак нельзя сейчас, Миха, в аут уходить, кажется, у инопланетян шухер начался. Давай, показывай, куда нужно золото закладывать. Чуть промедлим, и эти суки сюда стадом повалят, можем не успеть заложить фугас!

Мой боевой брат был прав, и я, превозмогая боль, поднялся. Но прежде чем что-то предпринимать, успел осмотреть и ощупать руку. Кисть её была сине-красного цвета. Осмотреть закрытую комбинезоном, остальную часть руки, не удалось, так как инопланетная ткань заботливо превратилась в жёсткую субстанцию, по ощущениям похожую на гипс. Я сделал вывод, что рука у меня была сломана и умная инопланетная ткань превратилась в своеобразный лубок, обладающий к тому же лечебным и противоболевым свойством. Так что боль ощущалась, если только дёрнуть за кисть, и, если не обращать внимания на её пугающий цвет, вполне себе, жить можно.

Убедившись, что моя травма не фатальна, я сразу же вспомнил о втором Окре, который находился где-то здесь, в этом зале. Ведь это он меня зацепил, но у меня в мозгах совсем не отложилось того факта, что я его уничтожил. К тому же я не видел своего меча. С этими, тревожащими меня, вопросами я обратился к Дылде. Его ответ меня и поразил, и обрадовал, и огорчил одновременно. Оказывается, Окр всё-таки напал на нас, и я был его первой жертвой. Но, по-видимому, он был не воин, а технарь, и потому не мастак сражаться, поэтому слегка замешкался, после того, как выбил у меня из руки меч, а в этот момент Дима успел метнуть в него осиновый дротик. Попал он удачно, но монстр, даже с горящим в шее осиновым колом, всё равно успел достать бедного Димку и буквально порвал его на части. Точку в этом деле поставил Дылда. Он испарил инопланетной базукой ненавистного Окра, правда, вместе с Димой Жирновым. Так мы потеряли ещё одного нашего брата, теперь нас осталось трое.

«Что делать – это война, тут каждый из нас готов умереть за жизнь человечества, и пускай лучшие из нас уже погибли, мы всё равно прорвались. И теперь осталось, как в русской народной сказке, только сломать иголку, спрятанную в ларце, чтобы Кощей Бессмертный сдох, наконец».

Так думал я в то время, когда мы приближались к рабочей зоне ПВ-генератора.

Закладывать золото в выдвижной контейнер, куда обычно загружается топливо для функционирования ПВ-генератора, пришлось мне. Эта инопланетная автоматика действовала только от руки Окра. Наконец, дело было сделано, и я хоть немного перевёл дух.

«Теперь оставалось продержаться здесь ещё тридцать семь минут, и можно будет сказать, что с инопланетным вторжением на Землю покончено. Мысль о том, что нам удастся отсюда благополучно вырваться, меня уже покинула. Тревога у инопланетян, скорее всего, поднята и, по любому, нам потребуется жёстко оборонять этот зал, чтобы они, не дай бог, не сумели вытащить золото из рабочей зоны ПВ-генератора. Так что, оставалось только держаться и выкинуть из головы все мысли о спасении, как своем, так и людей, находящихся сейчас в Статис-камере нашего ковта. Ну а если уж станет совсем себя жалко, будем забивать эту жалость мыслями о спасении всего человечества. Ей-богу, весьма неплохое завершение твоего жизненного пути, Мишка Кузнецов».

Но я так думал, а у Дылды на этот счёт были совсем другие планы. Он мне их и высказал телепатически, и ещё, как в старые добрые времена, в свойственном Семёнычу безапелляционном тоне:

– Кузя, давай быстрее, шуруй в летающую тарелку. Нужно срочно сваливать отсюда! А мы с Саней прижмём хвост этим Окрам!

Я искреннее возмутился в сомнениях, что они без моей помощи смогут противостоять Окрам. Но Дылда, не щадя моего самолюбия, подумал в мою сторону жёстко:

– Ты что, салага, не понимаешь, что теперь ты стал обузой. Помощи от тебя – ноль, только будешь отвлекать меня от выполнения задачи. Придётся ведь и тебя ещё прикрывать от этих дьяволов. Не веришь, посмотри на свою правую руку – ты в ней даже ложки теперь не удержишь, не говоря уже об оружии.

– Какая, к чёрту, обуза, да я левой рукой спокойно смогу удержать меч. А ты сам видел, что против Окров он гораздо эффективней, чем твоя базука. Пока ты с ней развернешься, я уже нескольких Окров порежу на шашлык.

– Х-м-м, да… Меч!

Дылда повернулся к Мореману и вычертил какие-то знаки руками, в стиле глухонемых. Китаев достал из заплечного колчана, предназначенного для ношения дротиков, меч и молча кинул его в мою сторону. Я поймал его левой рукой и увидел, что рукоять погнута, а место, откуда исходил режущий луч, слегка приплюснуто. Но, не обращая внимания на эти видимые дефекты, я крепко сжал рукоятку – никакого эффекта, луч из меча не появился. Теперь и мне стало понятно, что мы лишились оружия, совершено необходимого в настоящий момент. Ну что на это можно было сказать? Вот и я стоял молча, тупо разглядывая рукоятку моего бывшего меча.

А Дылда, по-видимому удовлетворённый произведённым эффектом, уже гораздо мягче произнёс:

– Миша, сам подумай, там же, в летающей тарелке находятся несколько десятков тысяч человек. И спасти их сможешь только ты. Сам же говорил, что при посадке и взлёте ковта тебе обязательно нужно находиться в командном модуле. Вот и дуй туда быстрее, пока есть возможность выбраться из этой мышеловки. И можешь, не беспокоиться, нас просто так Окры не возьмут. Засядем где-нибудь в укрытии и будем до последнего отстреливать Окров, если они попытаются вытащить золото из ПВ-генератора. Хрен, у них что получится – это я тебе, Дылда, говорю!

Да… мой боевой брат был прав. Я всегда верил, что его решение единственно верное. Вот и сейчас поверил, что мужики сдержат напор Окров и не дадут вытащить из генератора золотую мину. Поверил я и тому, что наша летающая тарелка успеет до взрыва вырваться с базы Окров. Только нужно спешить, а не распускать сопли.

Я и не стал распускать сопли и клясться в вечной дружбе и в том, что никогда их не забуду. Только мысленно произнёс:

– Ладно, Семёныч, ты прав! Только знай, если нам удастся вернуться на Землю, то я в лепёшку расшибусь, но вытащу твою семью и детей Лиса из пионерского лагеря, его координаты мне известны. Ну всё, мужики, удачи всем нам – встретимся в приёмной у Бога!

Я выронил из руки, теперь уже бесполезный меч, обнял каждого из своих дорогих боевых братьев и, не оглядываясь, побежал к пролому в стене. Только перед этой точкой невозврата я приостановился и глянул на часы – до начала цепной реакции оставалось тридцать минут. Это меня ещё больше подстегнуло, и я буквально выпрыгнув из пролома, бешено понёсся по дороге, ведущей к порталу переноса в ковт. От такой страшной гонки сердце уже просто было готово выпрыгнуть из груди, и я замедлил бег. А когда увидел лежащее на обочине тело Лиса, то и совсем остановился. Не мог я пробежать просто так мимо него. Нужно взять хотя бы его голову и предать земле, на родине героя, и это священное место будет могилой всех моих братьев, навечно оставшихся на Луне.

Здоровой левой рукой я поднял голову Лиса, прижал её к своей груди и уже собирался вновь пустится в свой спринтерский забег, но тут меня посетила мысль:

«Какого чёрта ты так мучаешься? Забыл про чип Окра, ты же можешь перемещаться в этом пространстве при помощи мысли?»

Идея была здравая, и я тут же воспользовался этим навыком, отработанным ещё в Статис-камере. Когда практически мгновенно я оказался у площадки портала, меня накрыла запоздалая злость на свою тупость, благодаря которой я потерял целых пять, таких драгоценных сейчас минут. Но все эти эмоции мгновенно испарились, когда я увидел двух курсантов, стоящих у площадки. Они с изумлением уставились на меня, ведь я возник перед ними так внезапно. Со священным страхом они взирали на голову Лиса, прижатую к моей груди. Я не стал им ничего объяснять, просто кивнул головой, указывая на площадку портала, и вступил туда сам. Подождав, пока ребята окажутся рядом со мной, я мысленно распорядился доставить нас на борт седьмого ковта.

Когда перед глазами возникла знакомая картина Статис-камеры, я тоже не стал отвлекаться на курсантов, а тут же пожелал оказаться у площадки портала, работающего с нашим пространством. Появившись там, я приостановился только для того, чтобы аккуратно уложить голову Лиса рядом с порталом, потом ступил на его площадку и через тридцать две секунды оказался в шлюзовом отсеке. Всё в том же бешеном темпе я выскочил в отсек первого уровня, сдёрнул с головы Ра-излучатель и, не обращая внимания на находившихся там курсантов, в несколько прыжков оказался на площадке портала, ведущего в командный модуль.