Косморазведчик. Атака - Николай Батин

— Господин генерал, полковник Зубат. Массовый побег из Центральной. Бежало несколько сот человек — все, кто мог ходить. Среди оставшихся есть наши люди. Они сообщили, что организаторами побега являлись арестованные сегодня ночью на квартире Ниведы Балчуг двое мужчин, назвавшихся лейтенантами Зорро и Кронг. Вся охрана и следователи перебиты. Архив тюрьмы уничтожен.

— Я же предупредил, что они могут быть опасны!

— Мы взяли их без звука. Об опасности арестованных я предупредил администрацию тюрьмы и сдал их в наручниках. — Полковник безбожно врал, зная, что живых свидетелей не осталось.

— Найти всех, и особенно Зорро! Отвечаете головой! Всех оставшихся в тюрьме — расстрелять! Мы не можем оставлять в живых подобных свидетелей.

— Да, господин генерал. Но там было еще и письмо для руководства СБГ. В нем говорится, что в случае, если с головы оставшихся заключенных упадет хоть один волос, отдавшие подобный приказ руководители СБГ будут уничтожены.

— И вы испугались какой-то бумажки, полковник?

— Я опасаюсь за вас, господин генерал. Ведь приказ отдаете вы.

— Не забывайтесь, полковник!

— Я просто вспомнил, как принимал участие в допросах пленных торквистов из северной группировки. Из их слов выходило, что остановил продвижение этой группировки на Мадрон снайпер — одиночка. В том же районе и в то же время произошла эта история с артистами балета. Если это действительно сделал один человек, и если это тот, кого мы задержали сегодня ночью, вам в самом деле может грозить серьезная опасность.

— В нашем подчинении пять дивизий спец. войск, и вы предлагаете мне бояться какого-то одиночки? Выполнять!

— Слушаюсь!

И преступный приказ был выполнен полковником Зубатом и его людьми.

Странник и Грей Гаргаван вели опрос попавших с ними на базу недавних заключенных.

— Говорите, вы работали одним из редакторов центральной газеты «Вестник Гедонии»?

— Совершенно верно.

— Расскажите, как комплектуется материал очередного номера?

— Обычно подборка материалов происходит заранее. Для новостей последнего момента оставляется место. Затем готовый номер отправляется на согласование в координационный комитет, где утверждается. После этого печатается и рассылается тираж.

— А если требуется внести срочное изменение в уже утвержденный номер?

— Тогда согласование дополнений производится через специальное письмо координационного комитета и подтверждается звонком по телефону.

— Интересно… Что ж, спасибо.

В это же время Грей Гаргаван беседовал с одним из ученых.

— Так вы работали в лаборатории физических проблем при Академии наук?

— Да.

— Кем?

— Начальником отдела физики вакуума.

— И чем вы занимались?

— А вы разбираетесь в физике?

— Немного.

— Мы вели теоретические и практические исследования структуры вакуума.

— Очевидно, вы участвовали в различных научных семинарах?

— Конечно.

— Тогда вы должны примерно знать, кто и чем из ваших коллег занимается.

— Так оно и есть.

— Скажите, при разговорах с коллегами вам приходилось сталкиваться с рассказами о какой-то необычайно сложной установке, строительством которой они занимаются? Эта установка имеет отношение к исследованию самого физического континуума.

— Почему вас это интересует?

— Есть подозрение, что правительство Гедонии ведет разработку чрезвычайно опасного оружия, угрожающего существованию самой планеты. Мы хотели бы этому помешать.

— Мы — это кто?

— Люди, которые хотят не дать осуществиться подобным планам, и хотят избавить народ-победитель от уничтожения кучкой свихнувшихся вурдалаков. Гедонии после победы над торквистами никто не угрожает. В разработке подобного оружия нет никакого смысла.

— Понятно… Да, что-то такое приходилось слышать. Как-то мы сидели с моим однокашником по институту в баре после одной научной конференции. Очень талантливый парень. Был лучшим на курсе. Крепко тогда выпили, и он мне на мой вопрос, как ему понравились доклады выступавших, заявил, что все это ерунда, а не физика. Что его интересовал только один доклад, касающийся его работы. Что, мол, вот в их экспериментальном институте действительно физика. Слышал ли я, спросил он меня, такое выражение: пространственно-временной континуум? Я тогда ответил, что приходилось, естественно, встречать в специальной литературе. На что он мне сказал, что одно дело — встречать в туманных статьях термин ничего не понимающих в этом тугодумов, и совсем другое дело — работать с этим на практике. Когда я спросил, что конкретно он имеет в виду, он будто спохватился, ушел от ответа и больше на эту тему разговаривать не стал. Еще пару раз я слышал упоминания об этом институте, как о прекрасном месте распределения с фантастическими заработками и льготами. Вот, собственно, и все.

— Где находится институт?

— Где-то под Мадроном, но не рядом. Слышал как-то фразу, что добираться туда надо два часа.

— Хотя бы направление знаете?

— Нет, к сожалению.

— А где живет этот ваш однокашник?

— Все, кто там работают, живут при институте. Об этом он упоминал.

— Понятно. А еще кого-нибудь из работающих там знаете?

— Как ни странно, нет. Меры секретности там чрезвычайные. Даже имя директора никто из простых смертных не знает.

— Спасибо, вы помогли нам…

— Между прочим, эту тему затрагивали и следователи Центральной. Мне удалось сделать большие глаза и убедить их, что ни о чем подобном никогда не слышал. Понимал, что иначе жить мне недолго…

— Еще интереснее…

Так появилась первая ниточка, ведущая к генератору. Информация тотчас была передана резиденту и королеве Ингрид.

Глава пятая

Ингрид остановилась у бывшей балерины и учительницы Ниведы, которую звали Алана Шебанска. Сразу чувствовалось, что эта женщина возрастом от сорока до пятидесяти лет привыкла находиться в центре внимания и не понаслышке знала, что такое слава и поклонение публики.

— Проходите, милочка, проходите. Ваше имя…

— Ингрид, фрис Шебанска. Меня зовут Ингрид.

— Да-да, Ниведа говорила. Необычное и красивое имя. Да вы и сами очень красивы, девочка, очень.

— Спасибо родителям. И имя, и внешность — их заслуга.

— Вы правы. Проходите сюда. Ниведа обещала подъехать сама, но пока что-то её нет.

— Ниведа не приедет. Сегодня ночью её арестовали.

— Не может быть! Неужели все же осмелились, сволочи? Извините мою несдержанность, но сколько же это может продолжаться? В моем окружении уже почти не осталось порядочных людей!

— К сожалению, информация точная.

— Мерзавцы! Но ничего, рано или поздно они за все заплатят. Что же делать, как ей помочь? Надо написать письмо, собрать подписи… Вот горе-то…

— Заплатят, фрис Шебанска. И очень скоро. За них взялись серьезные люди. А насчет Ниведы вы не волнуйтесь. Сегодня же ночью Ниведа и еще триста пятьдесят человек бежали из Центральной тюрьмы СБГ, перебив палачей и охрану, и теперь она в безопасности. Я получила от нее весточку.

— Неужели это правда? Мне еще не приходилось слышать, чтобы из их лап кто-нибудь вырвался.

— Я же говорю, за них взялись серьезные люди. Именно они организовали побег.

— И что же это за люди, милочка, если не секрет?

— Для вас — не секрет. Это Зорро и с ним еще один человек такого же склада. Они были у Ниведы, когда за ней пришли. БГ-шники забрали всех троих и отвезли в Центральную. Ну а что за этим последовало, я рассказала.

— Вы сообщили мне удивительные новости! Зорро! Все воспринимают эту личность как обобщенный сценический образ, слишком фантастический, чтобы быть правдой. И вы, наверное, тоже так думали. Но Ниведа сама сказала мне, что в постановке и фильме все строго соответствует фактам, а моя девочка никогда меня не обманывала. Ну, раз объявился Зорро, да не один, тогда все понятно.

— Нет, фрис Шебанска, я так не думала. Я знаю, на что способен Зорро. Мне приходилось видеть его в деле.

— Что вы говорите! Невероятно! Расскажите же мне, кто он такой, эта загадочная и полулегендарная личность?

— Я знаю немного. Он действительно необыкновенный человек. Когда-то был моряком. Потом занялся совершенствованием своего тела и духа и преуспел в этом чрезвычайно. Великолепный боец и очень добрый по натуре человек. Вот, пожалуй, и все, что я могу пока рассказать о нем.

— Понимаю… Спасибо тебе за добрые вести, Ингрид. Теперь я спокойна за Ниведу.

— Кроме Ниведы, среди бежавших еще двенадцать бывших ваших подопечных из той группы, с которой Ниведа выходила из окружения. Остальных, к несчастью, спасти не успели. Их расстреляли.