Золото небесных королей - Андрей Геннадьевич Демидов

Отходя от Орлицы в северо-западном направлении к Мораве, воинство Стовова продвигалось медленно. Проводник Тихомир часто останавливался, подолгу щупал ладонями стебли кустарника и кору молодых деревьев в поисках путеводных зарубок. По его словам, их путь лежал по границе леса, принадлежащего общине Орлицы и границе, где начинается земля общин селений вдоль реки Быстрицы. Несмотря на крайнюю осторожность, бурундеи и кривичи потеряли по одной лошади. Животные сломали ноги в барсучьих норах. Одна лошадь с поклажей у стреблян провалились в волчью яму, где из дна торчали заострённые колья. У кривичей в ловчую яму провалился гридень князя, юный красавец Линь. Обидно было, что яма была без покрытия из ветвей, совсем открытая, и на её кольях уже висел умерший волк. Но юноша не учёл слабости глинистой земли на краю ямы и вовремя не изменил направление движения коня. Нога животного соскользнула вниз, Линь упал на колья, конь упал на него. Конвульсии обоих длились долго. Линь был бедным сиротой, взятым князем сначала на содержание, потом на воспитание, а потом и в дружину в качестве телохранителя. Князь приказал похоронить его в этой же яме вместе с конём и волком. Сказав, что при первой возможности попросит Ярилу о хорошей жизни для него среди мёртвых предков. Несчастному Линю оставили всё его оружие, запас стрел, курицу и немного зерна. К утру, когда начало светать, Тихомир снова повёл войско Стовова лесом, пока не наткнулся на сплошную засеку из поваленных деревьев среди чащи. Стволы были почти везде присыпаны землёй. Конному воину преодолеть это заграждение было невозможно, прорубаться через него без привлечения внимания было нельзя. Лошадей бросать тоже было нельзя, а обходить завал по открытому месту Стовов не хотел.

Возникла заминка. Стребляне двинулись дозорами вправо и влево, обнаружив вдоль завала большое количество незаметных ловчих ям, откуда видимо и брали землю для насыпи неизвестные строители засеки. В траве обнаружились и дощечки с гвоздями, призванные калечить ноги лошадей. Судя по всему, заграждение было сделано людьми Само против аваров, конница которых больше всех могла бы пострадать от таких хитростей. Воины же лангобардов и франков вряд ли стали заниматься такой тяжёлой и большой работой. Это же сказал и Тихомир, покорно ожидавший расправы за то, что завёл войско в западню. Но наказания не последовало, потому что остаться без проводника в лесу было не разумно, а сваленные деревья и земля были совсем свежие, и Тихомир действительно мог не знать о засечной черте на путях к Оломоуцу с востока вдоль Быстрицы. Бродящие неподалёку лисицы, кабаны и олени, тоже озадаченные препятствием на своих обычных путях, как бы подтверждали это. Пока стребляне искали проходы и обходы, начало светать.

Рассвет был робок. Если бы не ожидание его людьми и слабый розовый отблеск на редких облаках, можно было решить что просто лунному свету теперь не препятствует сажа близких пожарищ, и осела пыль, поднятая на полях множеством людей и лошадей. Видимо, день тут должен был начаться привычно для гористых стран, так же, как и ночь — вдруг. Рассудив, что они углубились достаточно далеко на запад, чтобы не быть обнаруженными отрядами аваров, распространяющимися от Орлицы, не решаясь рубить дорогу в засеке, чтоб не делать шум, Стовов разрешил всем спешиться и спать, но не раздеваться и не выпускать из рук оружие. Пяти стреблянам было велено идти назад к Орлице и следить за аварами, а заодно и за лангобардами. Если разведчики вернутся и не застанут на месте войска, они должны будут идти к селу Быстрица, указанному Тихомиром как нормальное место для встречи.

Дозор решил повести сам Оря. Князь не возражал. Они ушли. Все прочие улеглись у ног коней прямо на сырую траву. Досыпать. Однако спать им долго не пришлось.

Не пройдя и двухсот шагов, разведчики-стребляне наткнулись на троих неизвестных всадников на огромных конях, по виду скорее лангобардов, чем аваров. Из-за своей оплошности стребляне буквально оказались у них на пути и подверглись немедленному нападению. Почему эти трое всадников, по-видимому тоже разведчиков, вместо того, чтобы тайно выполнять свою задачу, без раздумий набросились на тёмные фигуры в зарослях орешника, сказать было тяжело. Может быть они за кем-то гнались и приняли стреблян за свои жертвы. После короткой борьбы почти вслепую, одного незнакомца стебляне проткнули рогатиной, а второго ранили палицей. Оставшиеся в живых обратились в бегство. Оря велел их преследовать и захватить для допроса.

— Были бы у меня крылья как у птицы, нюх как у рыси и глаза как у совы, оставил бы вас, братья, спать у костра, а сам узнал бы всё быстро и правильно, а вот теперь деваться некуда, нужно брать пленного, да ещё такого, чтобы наш язык славянский и голядский понимал, а немых нам не нужно совсем!

— Они ж германского племени все, — ответил молодой и проворный Хилоп, словно тень мертвеца скользящий бесшумно среди веток, — тут взять бы хорвата или серба из Орлицы, всё бы узнали, что и где происходит!

Преследуя убегающих, стребляне нашли волчью яму с двумя мёртвыми лангобардами, узнав в одном из них того что был в разъезде около Коницы. Лошади их, ещё были живы, но с пробитыми кольями телами на дне ямы. Огромное количество мошкары, несмотря не тесноту, вилось над этими несчастными. Ещё дальше разведчики столкнулись с дюжиной конных лангобардов, двигающихся напролом через заросли в сторону реки Быстрицы. Похоже, что они тоже кого-то разыскивали. Оря Стреблянин даже решил, что это те лангобарды, которые, не собираясь безнаказанно сносить тяжёлые оскорбления в отношении себя, разыскивают Рагдая, Крепа и Ладри за нападение на их короля. Однако он быстро понял что этот густой лес у Быстрицы так далеко расположен от лагеря короля лангобардов на Мораве, что обыскивать ночью такое огромное пространство у лангобардов не хватило бы никакого количества людей и времени. Значит они искали здесь кого-то другого или были как-то связаны с теми отрядами, что вступили с аварами в бой у Орлицы. Обстановка всё более и более осложнялась. Уклонившись от схватки, стреблянские разведчики затеяли пересвист и беготню среди стволов деревьев для того чтобы сбить всадников с толку относительно их численности и намерений. Ошарашенные множеством быстрых теней, непонятной трескотнёй как бы потревоженных птиц, странным порыкиванием, леденящими кликами во тьме и волчьей шкурой Ори, германцы повернули назад, а чуть позже, попав в густые заросли, и вовсе разъехались поодиночке, пытаясь заросли преодолеть.

По рассуждению Ори, до Орлицы отсюда разведчикам оставалось пройти не более трёх