Переписка 1826-1837 - Александр Пушкин

Обними Жуковского за участие, в котором я никогда не сомневался [но которому радуюсь как нечаянности]. Не пишу ему, потому что не привык с ним переписываться. С нетерпением ожидаю новых его баллад. И так былое с ним сбывается опять. Слава богу! Но ты не пишешь, что такое его баллады, переводы или сочинения. Дмитриев, думая критиковать Жуковского, дал ему прездравый совет. Жук[овский], говорил он, в своей деревне заставляет старух себе ноги гладить и расказывать сказки и [из это[го]] потом перекладывает их в стихи. Предания русские ничуть не уступают в фантастической поэзии [539] преданиям ирландским и германским. Если [вдохновенье] всё еще его несет вдохновением, то присоветуй ему читать Четь-Минею, особенно легенды о киевских чудотворцах; прелесть простоты и вымысла!

Перечитываю письмо и вижу, что я неокуратно отвечал тебе на вопросы: 1) где 2) на сколько времени, и 3) во сколько комнат нужна мне квартира? Ответы. [540]

1) На какой бы то ни было улице Царско-сельской.

2) До января, и потому квартера должна быть теплая.

3) Был бы особый кабинет — а прочее мне всё равно.

За сим обнимаю тебя, благодаря заранее.

Адрес: М. г. Петру Александровичу Плетневу, в С. Петербург в Екатерининском институте.

593. А. Н. Гончарову. 25 апреля 1831 г. Москва.

Милостивый государь дедушка Афанасий Николаевич,

Приношу Вам искреннюю мою благодарность за прием моего поверенного и за письмо, драгоценный знак Вашего ко мне благорасположения. Будьте уверены в беспрекословном согласии моем на всё что будет удобнее для Вас. Мне не льзя было принять доверенности одной, ибо чрез то долги и недоимки могли увеличиться, и имение могло быть наконец совершенно потеряно. Если Вам угодно вместо 300 обещанных душ дать покаместь Наталье Николаевне доверенность на получение доходов с оных и заемное письмо, с условием, что при жизни Вашей оставалось оное заемное письмо недействительным — (Дай бог чтоб оно и долее оставалось таковым!). В таком случае вексель должен быть дан от крепостных дел, на столько сот тысяч рублей, сколько вы желаете дать душ крестьянских, для того, чтобы при конкурсе кредиторов 164 действительно достались бы 300 душ, а не в десятеро менее. Таковые векселя с таковым же условием [541] Вы безо всякого опасения могли бы дать и прочим Вашим внукам, а доверенность на управление, в случае только их замужества.

Надеюсь, что Вы не будете гневаться на меня за мою откровенность. Во всяком случае ожидаю разрешения Вашего и имею счастие с чувством глубочайшего почтения и преданности остаться

милостивый государь дедушка Вашим покорнейшим слугою [542] и внуком. Александр Пушкин.

25 апреля.

594. Е. М. Хитрово. 8 мая 1831 г. Москва.

Voici, Madame, le странник que vous m'avez demandé. Il y a du vrai talent dans ce bavardage un peu maniéré. Ce qu'il y a de plus singulier, c'est que l'auteur a déjà 35 ans et que c'est son premier ouvrage. Le roman de Zagoskine n'a pas encore paru. Il a été obligé d'en refondre quelques chapitres où il était question des Polonais de 1812. Les Polonais de 1831 sont bien plus embarrassants, et leur roman n'est pas à sa fin. On débite ici la nouvelle d'une bataille qui a dû avoir lieu le 20 avr.[il]. Ce doit être faux, du moins quant à la date.

Mon voyage est retardé de quelques jours à cause d'affaires qui ne me regardent pas. J'espère en être quitte vers la fin du mois.

Mon frère est un étourdi et un paresseux. Vous êtes bien bonne, bien aimable de vous intéresser à lui. Je lui ai déjà écrit une lettre d'Oncle, où je lui lave la tête sans trop savoir pourquoi. A l'heure qu'il est, il doit être en Géorgie. Je ne sais si je dois lui envoyer votre lettre; j'aimerais mieux la garder.

Sans adieu, Madame, comme sans formule.

8 mai. [543]

595. П. А. Вяземский — Пушкину. Сентябрь 1826 г. — первая половина мая 1831 г. (?) Москва (?).

Сонцев стерлядию страстныйЖе-ву-зем [544] ей отпускал.

Завтра за обедом будет у меня Астраханская стерлядь, которая приглашает племянника его в свои объятия.

Середа.

Адрес: А. С. Пушкину.

596. M. Ф. Орлов — Пушкину. Первая половина мая 1831 г. Москва.

Voici, cher Pouschkin, une lettre pour mon frère et deux caisses avec des vitraux peints. Vous les remettrez l'une et l'autre et la troisième à mon frère. —

Trompeur que vous êtes! Seriez-vous capable de partir de Moscou sans dire adieu à vos meilleurs amis? —

Tout à vous

M. Orloff.[545]

Адрес: Александру Сергеевичу Пушкину от M. Ф. Орлова.

597. M. И. Калашников и О. М. Калашникова — Пушкину. 17 мая 1831 г. Болдино.

[М. И. Калашников:]

Милостивый государь Александр Сергеевич.

При сем уведомляю вашу милость что еще поступило ко взыскании к 12063 рублям еще купчихи Анне Ворожейкиной в 50 тысяч рублей асигнациями окроме процентов писано обязательство на имя князя Вяземского, которое передано ей; второе московского купца Козмы Ефремова Соколова в 3542 руб. асигнациями. Первый писан 1824 года декабря 17 дня, второе 1829 года июля 16 дня. Присланы маия 4-го дня. При сем доношу вашей милости что вашей части крестьяне мне в два раза на поклон принесли 89 рублей то как изволите их поместить в вашу ползу или мне пожалуите я не хочу от вас утаивать так как верный раб ваш — вы изволиле получать оброку с крестьян 890 руб. в часть: и как теперь начало с Петровского оброка то не прикажете ль чтобы в место 890 руб. собирать 1000 руб. по моему расмотрению это крестьяне могут платить без доимочно. — А впротчем, как вам угодна. На что буду ожидать вашего разрешения; при вотчине вашей состоит всё благополучно. Засим честь имею пребыть с истинным моим к вам почитанием и преданностию

ваш милостивого государя покорный слуга и раб. Михайло Калашников.

Маия 17 дня 1831 года Село Болдино!

[О. М. Калашникова:]

Милостивый государь. Александр Сергеевич.

Осмеливаюсь вас утруждать и просить моею нижайшею прозбою. Так как вы всегда обещались свою делать нам милость всему нашему семейству, то и прошу вас милостивый государь не оставить зделать милость брату Василью попросить матушку. Я в надежде на вас что вы — всё можите зделать и упросить матушку свою за что все прольем пред вышним теплые молитвы; — я о себе вас утруждаю естли милость ваша, засвидетельствовать ее вашей милости неболшова стоит, а для меня очень великого состовляит, вы можите упросить матушку; нашу всю семью к себе и тогда зделаите свою великую милость за что вас и бог наградит как в здешней жизни, равно и в будущей. Не оставте милостивый государь явите милость свою вашим нижайшим рабам вашей милости известно что ваша матушка не очень брата любит, то вы можите всё зделать не оставте батюшка вашу нижайшую рабу всегда вас почитающею и преданнейшею к вам!

Ольгу Калашникову.

[М. И. Калашников:]

Зделайти милость ее засвидетельствовать мне сказали в надворном суде неболшее будет истоить не оставти батюшка.

598. П. В. Нащокину. Вторая половина (около 20) мая 1831 г. Петербург.

Приехали мы благополучно, мой милый Павел Воинович, в Демутов трактир и на днях отправляемся в Царское село, где мой домик еще не меблирован (мой будущий адрес: в дом Китаевой). Паливанов сей час был у меня; кажется, очень влюблен. Завтра отправляется к Вам. Дела мои в лучшем порядке, нежели я думал. На днях отправляю тебе 2,000 ру. для [546] Горчакова. Не знаю, получил ли ты тысячу от Вяземского. С ним перепишусь. Что ты делаешь, душка? что твоя хозяйка? что Марья Ивановна? спровадил ли ты ее? и что твои хлопоты касательно моего дома и твоего долга. До сих пор я не получал еще черновой доверенности, а сам сочинить ее не съумею. Перешли поскорее.

Жена тебе очень кланяется.

Адрес: П. В. Нащокину.

599. Е. М. Хитрово. Вторая половина (18–25) мая 1831 г. Петербург.

Voici vos livres, Madame, je vous supplie de m'envoyer le second volume de rouge et noir. J'en suis enchanté. Plock et Plick est misérable. C'est un tas [547] de contresens, d'absurdités qui n'ont pas même le mérite de l'originalité. Notre Dame est-elle déjà lisible? Au revoir, Madame.

A. Pouchkine.

Адрес: Madame Hitrof. [548]

600. П. В. Нащокин — Пушкину. Около (не позднее) 25 мая 1831 г. Москва.

Ты не можешь себе представить какое худое влияние произвел твой отъезд от сюда на меня, — я совершенно оробел, — расстройство нерв я более чувствую чем когда-нибудь, всего боюсь — ни за что ни про што — не нахожу средств уединиться — одному же скучно. Чувствую в себе какого-то, в роде вампира, [549] не кого ждать не к кому идти, — одним словом — очень худо, — читаю — в пот бросает, музыкой я не доволен, — что со мной будет — право не знаю — не стану говорить о привязанности моей к тебе — что же косается до привычке видеть и заниматся тобою, она без меры [550] [и неутешительна]. Всё это ты и знал и предпологать мог, оно не нужно было, но само как-то написалось; извини, дом твой осталься в большом беспорядке в нравственном смысле — М.[арья] И.[вановна] была на меня в неудовольствии, жаловалась на меня куда следует — и долженствовало бы быть процессу — но я задавил его, силою красной ассигнации, всё кончилось, уложены твои вещи и завтре будут отправлены; деньги я еще от Вяземского не получил — некогда было быть у него, все тебе велели кланятся, об отъезде твоем ничего еще не успел слышать, — сделай милость ошибок не поправляй — их много — и меня это будет конфузит. Натальи Николаевне — мое почтение. Не забуть портрет — мне здается, боюсь вымолвит что я тебя иначе не увижу, но может это враки. Посылаю тебе доверенность, соверши ее в Гражданской палате — и не выране ласкутка из пакета на котором написано как тебе подписать — присылай ее скорея. — Жить ты будешь счасливо я в этом [я] уверен — следственно говорить и желать тебе мне нечего, не забуть меня, поминай меня, да не лихом — я с своей стороны тебе был друг искренный, по душе, или по чему другому, всё равно. Сидя в карете я плакал — и этому давнишнему удовольствию я тебе обязан. Письма мои сделай милость рви, ибо им можно будет современем смеятся, этому более, ибо оно совершенно писано слогом нежной московской кузины, но этому виноват ты, не позволив мне писать начерно. Прощай Александр Сергеевич, — прошу тебя сказать своим слогом Натальи Николаевне [чтобы она не портила [?] всего того, что может ей доставить] [551] сколь много я ей желаю всякого счастия и удовольствия.