Затерянные среди звезд - Евгений Гуляковский

- Что это такое? - спросил Неверов, с недоумением обернувшись к Ковентри.

- То, что ты хотел видеть. Часть твоего экипажа. Ты не туда смотришь. Большое - не всегда самое главное. Ферментация пиши для наших личинок очень сложный процесс. Необходимо длительное время поддерживать в заданных пределах множество параметров: температуру, давление, солевой состав... Только изощренный человеческий мозг может справиться с подобной задачей в индивидуальном порядке. После того как тела используются в качестве добавки к питательному раствору, головы подключают к этим цистернам - биологически, конечно. Мы неплохо освоили трансплантацию и генную инженерию. Вон там маленький бугорок, видишь, под потолком, на самом верху? У каждой бочки есть такой бугорок. - И он указал ему на этот бугорок.

Теперь Неверов наконец увидел головы. Человеческие головы, прикрепленные к каждой цистерне. А затем и лица. Живые человеческие лица, застывшие в нечеловеческой муке.

Некоторые рты были приоткрыты, казалось, из них наружу рвется непрекращающийся вопль.

Рука Неверова судорожно шарила по поясу в поисках бластера, но не зря у него потребовали оставить оружие в машине...

На какое-то мгновение ему показалось даже, что он узнал одно из этих лиц...

Нечеловеческим усилием воли ему удалось сдержаться и не броситься на Ковентри. Скорее всего его и хотели спровоцировать на что-нибудь подобное.

Но он сдержался, и минута, которую он ждал так долго, все-таки вышла на свой последний рубеж... Неверов в последний раз глянул на часы и усмехнулся в лицо остолбеневшему Ковентри.

- Так, говорите, личинкам нужен корм? Будет вам сейчас корм...

Высоко вверху, над самой вершиной купола, зародился непонятный, могучий звук. От него завибрировали многометровые стены горы, а сверху посыпались пыль и мелкая каменная крошка.

Звук нарастал, заполняя собой все окружающее пространство, лицо Ковентри смазалось, стало нерезким, заныли зубы, желудок протестовал от насилия над собой. Неверов хорошо знал все эти симптомы - так всегда бывало перед броском, когда включались главные двигатели корабля...

Высоко над слоем облаков в небе Исканты появилась черная капля, украшенная обращенным вниз огненным жалом. Она постепенно увеличивалась в размерах, и жало какое-то время неопределенно покачивалось. Но вот, видимо, выбрав необходимое место на поверхности планеты, темное пятнышко корабля стабилизировалось и стало стремительно увеличиваться в размерах.

Многотонный звездолет медленно оседал над поверхностью Исканты, стоя на плазменном столбе своих ходовых двигателей. Факел фиолетового, неземного пламени почти трехсотметровой длины все еще немного колебался, сжигая тучи, попадавшиеся на его пути.

Но вот пилот нащупал черную макушку горы, хорошо видную на фоне сплошных облаков, плывущих намного ниже, и фиолетовое пламя обняло вершину со всех сторон.

Сразу же, как только появилась вибрация, температура внутри купола начала стремительно повышаться.

Вокруг творилось нечто невообразимое, беззвучный взрыв паники сломал всегда безупречно работавший механизм гигантского пространственного мозга. Тысячи неуправляемых грайров хлынули сквозь проходы в стене в центральный инкубационный зал. Они хватали еще не проклюнувшиеся яйца, короба с куколками и бежали с ними вниз сплошным беззвучным потоком.

Сейчас внутри этого зала действовали только простейшие инстинкты, и сильнейший из них, инстинкт сохранения потомства, руководил всей этой массой белесых тварей.

Некоторые проносились мимо Неверова и Ковентри, едва не задевая их.

Ковентри пытался что-то кричать, но его слова тонули не столько в реве вибрации, сотрясавшей стены горы, сколько в беззвучном ментальном вопле, рвущемся из тысяч голов одновременно.

Неверов не знал, правильно ли он рассчитал время воздействия двигателей на оболочку купола. У него не было точных данных о прочности этого материала. Если купол не выдержит, для него все кончится в одно мгновение, да и не только для него... Земля никогда не узнает о притаившемся здесь монстре, о тайной опасности, вызревающей на этой планете...

Пробитого купола не хватит, чтобы их уничтожить, они унесут свои личинки в глубину, оправятся от причиненного ущерба и вновь примутся за свою страшную работу.

Если их вовремя не остановить, они пойдут дальше, от звезды к звезде, разнося свое страшное семя. Это был паразитизм в его высшей законченной форме...

Но расчет оказался точен. Ровно через пятнадцать минут вибрация прекратилась, смолк рев плазменного факела снаружи. Пилот "Севастополя", как и было условлено, ровно через пятнадцать минут отвел корабль в сторону. Теперь все зависело от того, как быстро грайры сумеют восстановить порядок, насколько велики разрушения в их структурах...

В планы Неверова не входило иметь дело с обезумевшей, неуправляемой толпой. Ему нужен был руководящий центр этого общества, пусть даже и не сосредоточенный в одной, отдельно взятой личности. Ему нужен был центр, способный принимать разумные, подсказанные логикой решения и воплощать их в жизнь.

Грайры восстанавливали порядок на удивление быстро. Беспорядочно мечущиеся толпы выстроились в ровные колонны, идущие от верха купола, вдоль эстакады, до самого низа. Теперь куколок и яйца передавали из рук в руки, и они текли вниз сплошным потоком.

Зал пустел на глазах. Но прошло еще несколько долгих минут, прежде чем Ковентри смог снова заговорить. И, к удивлению Неверова, ничто не изменилось ни в его тоне, ни в манере держаться.

- Поздравляю, вы нашли эффективное средство воздействия. Однако это ничего не меняет. Мы перенесем куколки вниз, и, как ты видишь, это займет не слишком много времени. Двигателям вашего корабля не справиться с этой горой, а если даже они с ней справятся, тысячи километров туннелей прорыты в коре этой планеты - мы спустимся вниз, в горизонты, куда вы никогда не сможете проникнуть.

- Конечно. Только если вы не примете наших условий, ровно через полчаса атака повторится.

Он не верил в браваду Ковентри. Хотя в его словах и была определенная доля истины, в долговременном плане положение грайров совершенно безнадежно. Люди выиграли всего лишь один-единственный бой, но раз уж в этом им повезло, Неверов сумеет до конца воспользоваться плодами победы, в которую сам не верил до самой последней минуты. Но он видел, что они победили. Это было написано на лице Ковентри.

- В этой суматохе и жаре отдельные личинки могут погибнуть, проговорил Ковентри.

- Неужели?

- Жизнь каждой молодой особи для нас священна.

- Ну еще бы!

- Перестаньте паясничать и скажите, чего вы хотите?!