Выбирая жизнь (СИ) - Арина Предгорная

На ночь он устроился спать возле Вир. Сейлар, заглянувший к госпоже и вечером, заверил мужчину, что крепкий спокойный сон и спокойная обстановка делают своё дело: нервы у неё крепкие, с пережитым потрясением справляется неплохо. Бьорд воспользовался купальней в комнатах Виррис, нацепил домашние брюки и рубашку, не очень комфортные для сна, но менее смущающие, нежели пижама, и с внутренним трепетом опустился на всегда пустующую половину кровати. Поправил девушке одеяло, убрал с шеи непослушные пламенно-рыжие прядки. Во сне она такая нежная, беззащитная. Обнять и не выпускать из рук никогда. У него хватит сил оберегать её.

Со вздохом мужчина убрал руки, вытягиваясь рядом; в чувствительные по-звериному ноздри бил малиновый запах с тонкой травяной ноткой. Ему оставалось лишь завернуться в мягкое покрывало и постараться уснуть. Не скоро ещё посчастливится спать с Вир вот так, близко-близко, почти как настоящий муж; им снова требуется время.

Она спала почти спокойно, лишь изредка вздрагивая, и тогда он протягивал ладонь к её плечу и посылал мягкие нежные импульсы, и Вир снова затихала, дыхание становилось ровным. Она крепкая девочка, его жена-понарошку, пока ещё понарошку. Всё забудется, он поможет ей забыть, привыкнуть, поверить. Виррис будет улыбаться как прежде, и совместным верховым прогулкам быть. И совместным ночам, настоящим.

Под утро девушка сама прижалась к нему, ища защиты и спасения от тревожного сна, и он обнял её, мягкую, пахнущую сладкой летней ягодой, наслаждаясь сонным сопением. Сон, и без того рваный, слетел с него окончательно; Зоратт поглаживал её спину, перебирал длинные рыжие пряди, через каждое касание посылая успокаивающий импульс, мысленно уговаривая забыть и не бояться. Позволил себе легчайшие прикосновения губ к девичьему виску. Почти ненастоящие. Вир шевельнулась в его руках, обдала тёплым дыханием ключицу, и захотелось жмуриться большим довольным котом. Немного доверия, пусть и во сне. Пусть так, он рад и такой просьбе о защите. Она вздохнула расслабленно, с ощутимым успокоением. Крохотные, настороженные шажочки Вир навстречу ему уже делала. Он ждал новых, как же он их ждал.

Совсем не хотелось думать о последствиях их с Арви самосуда, о том, что делать, если они всё же проявили недостаточно осторожности. Чуть позже. Сейчас только он и Виррис, и её тёплая бархатистая кожа. И улыбка сквозь сон. Бьорд выдохнул, позволяя себе помечтать.

— Не отпускай меня, — пробормотала жена в распахнутый ворот его рубашки. — Арви…

Она бежала через бескрайнее поле, то и дело оглядываясь назад. По спине били тяжёлые, перевитые лентами рыжие пряди, длинный подол платья то и дело выскальзывал из рук и путался в ногах. Её догонял снисходительный смех, переходящий в издевательский гогот, и всей тяжестью падала темнота. Но, перед тем, как закричать, её будто накрывало большой ладонью, отрезая от преследователей и ударов в лицо. Мягкие, полные уверенной силы прикосновения дарили покой и облегчение; казалось, протяни руку — и пальцы утонут в густом мехе, серебристо-белым в тёмное пятнышко.

Мутные, угольно-чёрные сны долгой ночи сменились светлыми солнечными вставками. И там, залитая золотым солнцем, рядом с Виррис бесшумно бежала большая светлая-светлая тень. Ортейр поворачивал крупную усатую морду, заглядывал в лицо тёмными, почти чёрными глазами. Виррис запускала пальцы в плюшевый мех и улыбалась. Картинка сна сменилась: спальня и первые лучи солнца, заглядывающие сквозь неплотно прикрытые гардины. Зверь лежал рядом, и в его присутствии не было ничего предосудительного. От большой снежной кошки шло тепло, а лапы, способные с одного удара сломать хрупкое человеческое тельце подобно кукле, заключили её в уютный кокон. И ей так хорошо рядом с ним, сильным, горячим, обволакивающим своей защитой. Совсем не холодно, больше не страшно, и хочется оставаться в таком положении долго-долго.

— Арви…

Он замер в её руках, заледенел и начал стремительно меняться. Был зверь, и вот уже в звонкой неправильной тишине её обнимает человек. А потом не обнимает.

На смену ласковому теплу и уютному дыханию в макушку пришёл холод, и Виррис открыла глаза.

Рядом с ней, в её постели, лежал ненастоящий муж. И его чёрные, очень чёрные зрачки в удивительно светлых до прозрачности глазах неотрывно смотрели ей в лицо. Этого лица, застывшего, помертвевшего, она испугалась сильнее, чем преследующих ночных кошмаров, и резко дёрнулась прочь.

Прижимая к себе одеяло как единственную защиту, Вир смотрела, как Бьорд Зоратт медленно садится в её постели, неуверенно трогает собственные короткие пряди, прячет лицо в ладонях, трёт виски. Ни звука, ни вздоха, и в оглушающей тишине, смешанной с осколками рассыпавшихся сновидений, девушка никак не могла подобрать слов. Как он оказался в её кровати, зачем?! Воспользовался её же предложением? Ныла повреждённая кисть; очевидно, требовалось принять ещё одну порцию лекарства, унять боль, но она боялась сделать лишнее движение.

— Насколько я вижу, вам гораздо лучше, — хрипло сказал муж, садясь спиной к Виррис.

— Ч-что..? Бьорд, вы что, спали здесь? З-зачем?!

— Караулил ваш сон, представляете? — едко усмехнулся он и сполз с кровати.

И так невыносимо смотреть даже ему в спину.

— Арви, — произнёс муж с непонятным выражением.

Виррис вздрогнула: она что, звала виконта вслух?!

В голове шумело, память путалась, хаотично подбрасывая картинки кошмаров, в которых её преследовал Хорт с дружками, и бегущего рядом ортейра, прекрасного и охраняющего. Ничего этого не было здесь и сейчас, в утренней спальне, зато был муж и его заледеневшее лицо, в которое не получалось смотреть. Костяшками пальцев он постучал по изножью кровати, косился на резной декор, будто впервые его видел.

— А вы… оба всё это время делали из меня идиота. Лежите, Виррис, не вставайте, не нужно. Пусть вас сначала осмотрит Сейлар. Поберегите себя, вы всё же пережили такое потрясение. Прямо как я сейчас.

— Бьорд, вы не так…

— Это точно. Я всё не так. Вы узнали про магию Вейсдгаров, да? Арви рассказал? Вы потому и пришли тогда ко мне? А чего же тогда ко мне-то?

— Бьорд, подождите! Вы…

Он наконец посмотрел ей в лицо, и она подавилась словами. Под таким взглядом бесполезно лгать.

— Не покидайте своих комнат, госпожа Зоратт.

От каждого слова, жёсткого, произнесённого чужим голосом, какого у её мужа никогда не было, Вир хотелось натянуть злосчастное одеяло на голову и молиться, чтобы ледяная буря обошла стороной.

Сгорбленный, сразу став ниже ростом, старше чем есть, он направился к выходу.

— Стойте! Арви не виноват, он ничего…и я… Бьорд, да стойте же! Что вы собираетесь с ним сделать?!

Бьорд обернулся от двери, мазнул взглядом по съёжившейся