Детективная Игра. Сборник детективов - Елена Руденко

Митя свел его с тестем, и обсуждая тактику встречи, решили не скрывать, кто есть на самом деле Борис Лагутин: с таким человеком, как Владимир, лучше всего было действовать на началах взаимной откровенности. Он охотно включился в сотрудничество. Рассказал, представив конкретные сведения, фамилии, адреса, даты, размеры выплат, скрупулезно вспоминая малейшие детали, — о четырех совершенных фирмой преступлениях. И одного было достаточно, чтобы засадить за решетку всю верхушку и исполнителей — включая его самого — а там еще были люди, непосредственно способствующие исчезновению одиноких стариков.

Борис не умел сдержать дрожи нетерпения — о такой информации он и во сне не мечтал. Володя дарил ему сенсационный сюжет!

Чтобы его не раскрыть — остановились на одном случае, завершившемся в мае этого года, — на пенсионере Стрельникове. С ним Борис пришел к Кадомцеву.

Почти сразу после его ухода Владимир попросился через секретаршу к нему на прием, не понимая, что совершает смертельную ошибку. Он обязан был выдержать паузу, правильней всего, пропустить этот день.

— Ты опять со своей еврейкой? — Алексей Иванович с налитыми глазами, почти безумными, бессмысленно перебирал предметы у себя на столе, не соображая, что он делает, зачем, — он ждал сообщений от Корнилова, переваривая снова и снова впечатления от недавнего визитера, такого потешного, что волосы становились дыбом от всего, что тот начудил. Он с тоской и страхом смекал, сообщить ли о визите начальству — что и какие детали открыть, о чем умолчать: насколько он сумел запомнить, он нечаянно втянулся в довольно скользкий, отвратительный разговор. — Давай на завтра отложим? Я очень занят…

— Алексей Иванович, время уходит.

— Я сказал…

Но Владимир перебил его:

— Вы мне только скажите — что-нибудь постановили с начальством?.. на мое предложение…

Кадомцев применил обычный примитивный прием — поднял телефонную трубку и стал набирать якобы номер.

— Она немолодая женщина… на пенсии, — продолжал Володя. — Ей угрожают, вы же понимаете… все очень серьезно.

Вдруг сквозь железный занавес, которым Алексей Иванович отгородился от подчиненного, соображая свое, — он почувствовал нечто вроде укола. В мозгу вспыхнула какая-то мыслишка, промелькнула, готовая исчезнуть, он ухватился и вытянул ее снова в освещенный круг. Внимательно и разумно вгляделся в Володю.

— А ты… этого… Кому угрожают — ей или дочке ее?..

— Одинаково. Они теперь вместе живут.

— Она, стало быть, тебе кто? Теща?

— Да, да. Тяжелейшая судьба у нее…

— Ну, хорошо — есть где жить сегодня… Тоже хорошо. Квартира дочкина?

— Моей жены, — твердо произнес Владимир, которому не понравился тон вопросов и, главное, что-то неуловимое, остающееся за словами. — Решили что-нибудь?.. Я у вас кадровый работник, без дураков. — Улыбаясь широко и доброжелательно, он по-доброму смотрел на Кадомцева. — Кадры нужно беречь, Алексей Иванович. Особенно такие вот, как я. Сколько я в неделю-то проворачиваю.

— А… через тебя проходила квартира… Стрельникова?

— Да, кажется, был такой, — бодро ответил Володя. — Точно, через меня.

— Ну, и что? Чем закончилось?

— Удачно закончилось. Я все оформил, передал дальше — по инструкции. Деньги поступили. Бухгалтерия контракт закрыла, я проверил. С моей стороны всё. А что?

— Да нет… ничего. А… зачем ты, друг Владимир, вмешался в милицейские порядки и тещу высвободил? а? Не надо было этого делать.

— Алексей Иванович, я объяснял. Под моим благотворным влиянием от нее никакого шума не последует. Что вы… Все тихо. Но в КПЗ на ночь — зачем? Старуху? С нашего краю путем всё!.. без никаких…

— Ладно. Подумаем.

— Сколько еще?..

— Сказано — подумаю! — рявкнул Кадомцев, жестко заглянув ему в глаза. Когда он остался один, поднял внутренний телефон: — С Корниловым меня… Ну, как? есть новости?.. Зайди ко мне — еще тебе задание… по серьезному… Очень!.. Да, хочешь не хочешь — придется докладывать Хозяину…

Поздно ночью в доме у Володи раздался звонок в дверь. Они спали вдвоем с Татьяной. Она села на постели, сразу проснувшись, в испуге не умея нашарить выключатель лампы.

— Что-то с мамой, — сказала она. — Это не телефон?

— Не включай свет! — Володя с необычайной для его габаритов проворностью, на ходу натягивая домашние брюки, рванулся к платяному шкафу, открыл дверцу и поискал рукой внизу под бельем — там спрятан был у него газовый пистолет.

Вместо того чтобы направиться к двери, он подбежал к балконному окну и заглянул в него.

То, что он увидел, заставило его отпрыгнуть к стене, за занавеску, и спрятавшись наблюдать, как подъехавший к дому кран поднимает на уровень его балкона площадку с двумя людьми.

В дверь опять позвонили.

— Таня! ложись на пол — с той стороны кровати!.. Быстрее! Замри! — Он скомандовал громким шепотом, не поворачивая головы, смотрел на людей, перелезающих на балкон, и хладнокровно ждал, что будет дальше.

Они были в шлемах. На руки были надеты тяжелые рукавицы, и каждый держал наготове автомат со складным прикладом.

Попав на балкон, они, не теряя ни секунды, вместе ударили в стекло и вломились в комнату. В брызгах осколков две фигуры с автоматами, заметив белеющую постель, нацелились на нее; но сбоку и почти уже со спины у них Володя выстрелил дважды в голову одному и другому, а сам быстро отвернулся, задержав дыхание.

Оба рухнули как подкошенные, выронив автоматы.

Володя подошел к разбитому балкону, открыл его — в комнату полился холодный воздух.

Приподняв обоих за шкирку с пола, Володя выволок их на балкон и по очереди забросил на площадку — будто неживые мешки с картошкой. Вернулся в комнату за автоматом, наставил его в небо и нажал на курок, разрядив обойму: грохот и огненные сполохи разорвали тишину ночной улицы.

Площадка стремительно заскользила вниз.

В дверь звонили не переставая. Но потом все затихло.

— Набери ноль два, — попросил Володя. — Ты как? Одевайся, будет холодно; надо проветрить. Жаль — хорошие игрушки, придется отдать. Что ты… Хотя бы одну оставить. Ну, мой пистолет я спрячу, пускай застрелятся… Милиция? Давай сюда чеши!.. Разбойное нападение… попытка убийства!.. Да уж куда серьезнее. Приезжайте — сами увидите… Автоматная очередь с моего балкона. Трупы? Укатили в автомобиле… Да, да, я полковник, трофейные «Калашниковы» сдам вам, разбирайтесь… — Он повесил трубку и продолжал возбужденно ходить по комнате. — Все — как на ладони… ах, моя родная фирма, спасибо тебе!.. Но — должно делаться по порядку, по форме, сыграем с ними в очко: и милиция, и остальное. Я уж знаю… Танечка, давай- ка набери маму, как она там у тебя? Эти бляди!..

— Вова!..

— Ну, извини… эти падлы… они по идее должны нас всех убрать — некуда им деваться. Могли, правда, подставить меня. Меня, да! Тогда я им не опасен, подумаешь, убийца болтает, плевать!.. А зато преступление списано. Раскрыто сходу! Вот мать их!.. ну, не буду, не буду.

— Я вся дрожу…

— Меня самого трясет. Х-холодина…

— Не берет трубку.

— Может, выключила телефон на ночь.

— Нет, нет. Ни в коем случае, мы договорились.

— Не слышит. Спит. Погоди, лапуша, не плачь раньше времени. Только не плачь, а то я размобилизуюсь. Милиция уедет — сразу рванем к тебе! А завтра я — чик-чик — к девяти на работе. Но только не на своей тачке, а на такси: родная фирма подлянку кинет. Сыграем, сыграем в очко.

Через день ряд газет, в их числе «Московская газета», вышли с сенсационными заголовками — УБИВАТЬ ПРИШЛИ ИЗ АВТОМАТОВ; ПОПЫТКА УБИЙСТВА РЯДОВОГО ГРАЖДАНИНА; ОБЫВАТЕЛЬ ОБЕЗОРУЖИЛ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ УБИЙЦ. Были помещены фотографии необыкновенно полного молодого человека на фоне разбитой балконной двери. Приехавший шестой канал телевидения снял весь погром в квартире и двухминутный рассказ пострадавшего. Потом краткий повтор сделала российская программа. Информация о случившемся прозвучала на «Маяке» и на радио «Эхо Москвы».

А закрутилось все с подачи Бориса Лагутина, через его связи, Володя позвонил ему утром. Не углубляясь в подробности в телефонном разговоре, Борис посоветовал, что и как надо поднести для прессы. Позднее некоторые журналисты — также и теле-радио — отметили удивительный момент в рассказе Владимира, который твердо заявил, что знает неудачливых убийц и заказчиков убийства, имеет доказательства, более того, он их обезоружил и мог бы сдать милиции, но не захотел погрязнуть в конфликте, предпочитая мирную, спокойную жизнь. Но — если с ним что-нибудь плохое случится, факты и доказательства, спрятанные в надежном месте, немедленно будут переданы в прокуратуру и средствам массовой информации.

— Я мирный человек. Я не бизнесмен. Я рядовой человек, — с подкупающей жизнерадостной улыбкой произнес с телеэкрана на всю страну полнощекий молодой человек.