Сокровище Нефритового змея (СИ) - Лайм Сильвия

– Джерхан? – выдохнула я удивленно, ощутив в воздухе тонкий сладкий запах ягодной настойки, в котором улавливались знакомые нотки местных грибов.

При этом алкогольных паров не витало вокруг даже в мельчайшем количестве. Это меня немного насторожило, и на мгновение я даже решила, что ошиблась.

– Эвиса? – скопировал интонации моего голоса мужчина и ловко обогнул меня по дуге, направляясь в соседнюю комнату.

Он явно собрался от меня сбежать!

На его лице застыла холодная каменная гримаса отстраненности и скрытого бешенства. Вот только так просто от меня было не скрыться. Это в теларане-то, где и двери ни одной не было!

– Не вздумай уходить! Что случилось? – воскликнула я, когда Джерхан отдалился от меня на шаг.

– Ничего. С чего ты взяла? – не оборачиваясь, бросил он, пошевелив обнаженными плечами, словно разминал спину. Затем наклонил голову к правому плечу, назад и по кругу, зарывшись рукой в волосах.

Огненная пасть камина-солаана, что не потухала в теларане ни на миг, осветила перекатывающиеся под карамельной кожей мышцы.

Я сглотнула ком в мигом пересохшем горле.

Он был красив. Даже сейчас, злой и явно малость невменяемый, он был ужасно красив и притягателен. К нему хотелось прикоснуться, даже опасаясь, что он откусит тебе руку.

– Я же вижу, что что-то случилось, не надо обманывать меня, – бросила я, направляясь за ним.

Джерхан резко остановился у плавного поворота каменной стены, где широкую тяжелую штору будто бы придерживала обнаженная статуя женщины, чье тело было с ног до головы покрыто изображениями пауков. За этой шторой-дверью была та самая спальня, которую и занял мой сосед, любезно оставив мне другую, с огромной круглой кроватью Великого Айша.

Теперь мы стояли рядом втроем: я, он и голая изогнутая статуя, чей плоский живот с инкрустированным в пупке зеленым камушком оказался прямо напротив моего лица.

Однако мрачное лицо Джерхана со сведенными бровями беспокоило меня теперь куда сильнее, чем обнаженные, вытесанные в камне чужие тела.

– Ты больно быстро изучила меня, Эвиса, тебе не кажется? – вдруг резко и ощутимо недовольно спросил мой сосед, и я снова ощутила запах все той же ягодной настойки без капли алкоголя.

Захотелось приподняться на цыпочки и коснуться его губ… чтобы попробовать, не осталось ни ли на них этого сладкого вкуса…

Голова слегка закружилась.

– Чем от тебя так приятно пахнет? – выдохнула я, не обращая внимания на раздражение своего собеседника.

Пускай бесится сколько влезет, я все равно узнаю, что мне нужно. И хочет не хочет, а он расскажет мне все.

От неожиданного вопроса Джерхан замер, его ядовито-зеленые глаза стали чуть шире, буквально затягивая в свою беспрестанно циркулирующую зеленой магмой глубину.

А затем на мягких губах мелькнула улыбка. Не добрая, как это бывало обычно. Жесткая, хлесткая улыбка, наполненная жгущей его самого внутренней отравой.

– Это «Кровь солаана», настойка на двенадцати ядовитых грибах Стеклянного каньона. Хочешь попробовать?

Теперь стало немного яснее его состояние.

– Какой дурак будет пить настойку на отравленных грибах? – ужаснулась я, лихорадочно вспоминая, что большинство ядов не действуют на мираев. А Джерхан все же бывший мирай.

Мягкие губы сжались.

– Только такой дурак, как я, которому «посчастливилось» официально получить титул Хризопразового маршала и стать верховным главнокомандующим в войне с Шейсарой.

– Что-о-о? – ахнула я, надеясь, что мне послышалось.

И в этот момент Джерхан шагнул в свою комнату, а тяжелая штора упала между нами, отделив меня от него будто мягким лезвием.

– Ничего! – раздалось с другой стороны. – Возвращайся к себе и не вздумай следовать за мной. Маленьким девочкам давно пора спать.

– Ага, сейчас! – возмущенно воскликнула я, отдергивая штору, проходя дальше и погружаясь почти в кромешный мрак.

Камин-пасть в комнате Джерхана почти полностью потух.

– Что это за новости про войну? А ну, рассказывай скорее! – прищуриваясь и привыкая к темноте, бросила я, выставив вперед руки.

Я видела очертания предметов, но все расплывалось перед глазами.

– Я что, непонятно изъясняюсь? – раздался вдруг тихий и опасный голос совсем рядом, вызвав взрыв и россыпь ледяных иголочек у меня под ребрами.

А затем сильные руки обхватили мои плечи, крепко сжав.

Я подняла голову, разглядывая в темноте расположенное совсем близко ко мне лицо… но ничего не видела. Только огненно-зеленые глаза едва заметно фосфоресцировали во мраке.

Пугающе.

Завораживающе…

А если ещё вспомнить, что он перепил какой-то грибной настойки, так и вовсе сердце начинало бить с перебоями.

– Джер… хан… – выдохнула я, ощущая на своей коже его обжигающе горячее дыхание и так некстати пьянея от этого. – Ты же понимаешь, что я все равно не уйду?

Хотелось закрыть глаза и вдохнуть поглубже. Тонкий, еле уловимый запах, напоминающий вечернее озеро… дягиль и кувшинки, дикий черный омут, из которого невозможно выбраться…

В почти кромешном мраке показалось, что мужчина наклонился ко мне, а затем я почувствовала, как его щека скользнула по моей. Шею полоснул жар.

– А ты понимаешь, где и рядом с кем находишься? – вкрадчивым шепотом спросил он, заставляя меня невольно то ли шарахаться назад, то ли продвигаться к нему ещё ближе.

Я не знала, что делать. Только чувствовала, что не могу и не хочу уходить.

– До этого момента думала, что рядом с тобой, – проговорила я в ответ так тихо и жалко, что едва ли услышала себя сама.

В ушах застучал пульс.

Не знаю, на что я рассчитывала, делая то, что делаю. Но руки сами собой распахнулись, и… я обняла его. Прижалась щекой к горячей груди, в которой оглушительно громко билось сердце, и все же закрыла глаза. Зажмурилась, стараясь ни о чем не думать, заглушить ноющее и рвущееся пополам под ребрами.

Он меня выгонял. А я не придумала ничего лучше, чем обнять его.

На миг Джерхан замер, раскрыв ладони, выпустив меня из них, словно в ошеломлении. Его неподвижная фигура застыла каменным изваянием, одним из десятков таких же, что наполняли теларан.

Словно он не знал, что делать с такой прилипчивой мошкой, как я.

Я тихо усмехнулась, в глазах отчего-то защипало.

– Почему ты смеешься? – глухо спросил он, так и не пошевелившись.

Его руки безжизненно лежали вдоль тела, будто он не желал ко мне прикасаться.

Только сердце под моим ухом стучало как бешеное, путая мысли, совершенно не увязываясь своим стремительным бегом с окружающей неподвижностью.

– Потому что у тебя нет настойки против липких мошек от Лориавель… – проговорила я, с трудом выталкивая из сжавшегося горла ставшие будто квадратными слова. Выплевывая их из улыбающегося рта, натянувшегося в спазме. – У тебя нет, а у меня есть…

Я все еще улыбалась. Только кончики пальцев, сомкнувшиеся на мощной спине Джерхана, отчего-то предательски дрожали.

Джерхан резко выдохнул, а потом… обнял меня в ответ. Осторожно сжал руки, одной укрывая мои плечи, а второй касаясь волос.

И я не могла вздохнуть, боясь, что мне все это кажется. Теперь уже широко распахнутым глазам стало мокро. Но я быстро проморгалась, отгоняя непрошеную и глупую слабость.

Так мы и стояли в темноте, кажется, бесконечно долго.

– Как ты не понимаешь, Эвиса, – раздался наконец тихий, немного хриплый голос, и горячая рука зашевелилась в моих волосах, едва заметно поглаживая. Заставляя меня забывать саму себя, щуриться от мурашек, пробегающих по шее до самой поясницы.

– Я все понимаю, – упрямо прошептала я в ответ, пугаясь собственного голоса. – Это ты не понимаешь.

Но Джерхан не засмеялся в ответ, как сделал бы это в другой момент. Он чуть отстранился, и снова в темноте засветились его зеленые глаза. Они были пугающе яркими, и внутри колдовских радужек то и дело вспыхивал темный огонь, грозящий вырваться за их черту. Но словно что-то мешало ему.