Игра крови и пыли (сборник) - Роджер Желязны

— Предупреждаю вас,— сказал старик, с трудом поднимаясь на ноги.— Если вы откроете этот ящик, то совершите ужасный поступок, который уже никогда нельзя будет исправить.

— Мы сами разберемся, что к чему.

Убийцы хотели было разрезать веревку, которая плотно стягивала крышку, но старик взмолился:

— Подождите немного! Сначала я расскажу немного об этой вещи.

Оба мужчины переглянулись и кивнули:

— Хорошо, рассказывай.

— Это — ящик Пандоры. В нем спрятаны все несчастья, которые только можно себе представить. Пандора, жена Эпиметея, однажды уже выпустила многие из них на Землю.

— Ха. Похоже на глупую выдумку.

— Мне сказали об этом боги и велели бросить ящик в море. В нем осталось еще одно несчастье, хуже всех остальных, вместе взятых.

— Ха!

Убийцы разрезали веревку и открыли крышку. Золотое сияние вырвалось наружу. Словно фонтан, оно взмыло в воздух, и изнутри его послышался восторженный крик:

— Свобода! Наконец, после всех этих веков заточения, я вновь стала свободной!

Убийцы озадаченно переглянулись.

— Кто ты, о прелестное существо? — спросил один из них.— И почему ты вызываешь у меня такие странные ощущения?

— Меня зовут Надежда,— ответило невидимое существо из глубины золотого сияния.— Теперь я отправлюсь путешествовать по Земле и во всех ее мрачных уголках буду внушать людям чувство, что они могут стать лучше, чем есть.

Золотое сияние поднялось еще выше и отправилось на поиски самых мрачных мест на Земле.

Оба убийцы повернулись к старику и увидели, что тот изменился. Его борода исчезла, и он превратился в могучего молодого мужчину. Две змеи обвивали его посох.

— Даже боги не могли предотвратить этого,— сказал он с горечью,— Вы навлекли несчастье на себя своими же руками. Вспомните об этом, когда светлая Надежда обратится в прах в ваших руках.

— Нет,— сказали они,— видишь, в нашу сторону идет еще один путник? Мы можем опустошить его кошелек и возместить наши потери за этот день.

— Глупцы! — сказал молодой человек и, повернувшись, быстро зашагал назад в горы. Проходя мимо Геркулеса, он по-дружески приветствовал его, но предупреждать не стал. Он не хотел лишать двух преступников надежды.

 Снова и снова

Им следовало бы знать, что меня все равно не удержишь. Возможно, это понимали, поэтому рядом всегда была Стелла.

Я смотрел на копну золотистых волос, на голову, лежавшую у меня на руке. Для меня она не только жена, она — надзиратель. Как я был слеп!

Ну а что еще они сделали со мной?

Заставили забыть, кто я такой.

Потому что я был подобен им, но не из их числа, они приковали меня к этому времени и к этому месту.

Меня принудили забыть. Меня пленили любовью.

Я встал и стряхнул последние звенья цепи. На полу спальной камеры лежали лунные блики решетки. Я прошел через нее к своей одежде.

Где-то вдали тихо играла музыка. Вот что дало толчок. Так давно не слышал я этой музыки...

Как они поймали меня?

Маленькое королевство века назад, где я изобрел порох... Да! Меня схватили там, в Другом месте, несмотря на монашеский капюшон и классическую латынь.

Интересно, как долго я живу здесь? Сорок пять лет памяти — но сколько из них фальшивых?

Зеркало в прихожей отразило тучноватого, с редеющими волосами, мужчину средних лет в красной спортивной рубашке и в черных брюках.

Музыка звучала громче — музыка, которую лишь я мог слышать: гитары и равномерный бой барабана.

Скрестите меня с ангелом — и все равно не сделаете меня святым, друзья!

Я превратился снова в молодого и сильного и сбежал по лестнице в гостиную. Сверху донесся звук. Проснулась Стелла.

Зазвонил телефон. Он висел на стене и звонил, звонил, звонил, пока я не выдержал.

— Ты опять за свое...— произнес хорошо знакомый голос.

— Не надо винить женщину,— сказал я.— Она не могла наблюдать за мной вечно.

— Лучше тебе оставаться на месте,— посоветовал голос.— Это избавит нас обоих от лишних хлопот.

— Спокойной ночи,— ответил я и повесил трубку.

Трубка защелкнулась вокруг моего запястья, а провод превратился в цепь, ведущую к кольцу на стене. Какое ребячество!

Наверху одевалась Стелла. Я сделал восемнадцать шагов в сторону Отсюда, к месту, где моя чешуйчатая конечность свободно выскользнула из оплетших ее виноградных лоз.

Затем назад, в гостиную, и за дверь. Из двух машин, стоявших в гараже, я выбрал самую скоростную. Вперед, на ночное шоссе...

В зеркальце заднего вида появились огни.

Они?

Слишком быстро.

Эго либо случайный попутный автомобиль, либо Стелла.

Я сместился.

Меня несла низкая, более мощная машина.

Снова смещение.

Машина на воздушной подушке мчалась по разбитой и развороченной дороге. Здания по сторонам были сделаны из металла. Ни дерева, ни кирпича, ни камня.

Сзади на повороте высветились огни.

Я потушил фары и сместился. И снова, и снова, и снова.

Я летел, рассекая воздух, высоко над равнинами. Еще смещение, и я над парящей землей, а гигантские рептилии поднимают из грязи свои головы. Преследования не было...

Я снова сместился.

Лес — почти до самой вершины высокого холма, где стоял древний замок. Одетый воителем, я восседал на летящем гиппогрифе. Приземлившись в лесу, я приказал: «Стань конем!» — и произнес заветное слово.

Черный жеребец рысью нес меня по извилистой лесной тропе.

Остаться здесь, в дремучей чаще, и сразиться с ними волшебством или двигаться дальше и встретить их в мире науки?

Или окольным путем — в Другое место, надеясь окончательно ускользнуть от преследования?

Все решилось само.

Сзади раздалось клацанье копыт, и появился рыцарь на высоком горделивом коне, закованный в сверкающую броню, с красным крестом на щите.

— Достаточно! — скомандовал он.— Бросай поводья!

Я превратил его вознесенный грозно меч в змею. Он разжал ладонь, и змея зашуршала в траве.

— Почему ты не сдаешься? — спросил рыцарь.— Почему не присоединишься к нам, не успокоишься?

— Почему не сдаешься ты? Не бросишь их и не пойдешь со мной? Мы могли бы вместе изменять...

Но он подобрался слишком близко, рассчитывая столкнуть меня щитом.

Я взмахнул рукой, и его лошадь оступилась, скинув рыцаря на землю.

— Мор и войны следуют по твоим пятам! — закричал он.

— Любой прогресс требует платы.

— Глупец! Никакого прогресса не существует! Нет прогресса, как ты его представляешь. Что хорошего принесут все твои машины и идеи, если сами люди остаются прежними?