Люди не ангелы - Иван Стаднюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Можно задать один вопрос товарищу Шестерне? - поднялась со своего места Югина, по-девичьи стыдливо поправляя на голове платок. - Скажите, товарищ Шестерня, вы горилку пьете?
Свирид Саврасович отбросил папиросу и, переждав, пока утихнет вспышка хохотка, степенно ответил:
- Водку не пью: врачи запретили... Но дело не во врачах: пьянства не терплю...
- Тогда товарищ. Шестерня нам не подходит! - с веселой иронией заключила Югина под одобрительный шум. - Тут нужен голова пьющий.
- Верно! - с насмешливой бодрецой поддержал Югину мужской голос. - У нас все правление пьющее! Только за чаркой и решают дела!
- Раз непьющий - не справится! - озорно поведя черной бровью, выкрикнула полногрудая молодица.
В президиуме председательствовал член правления Фома Якименко низкорослый мужичишка с красным морщинистым лицом. Испуганно моргая широко поставленными глазами, он тщетно призывал собрание к порядку:
- Товарищи! Это же не ярмарка!.. Югина, дело говори, если просишь слова!
- Я и говорю дело! - отозвалась Югина. - С Саввой мы засеяли землю, с ним и урожай надо собирать! Посмотрим, что получим на трудодень, а потом можно решать, оставлять его в председателях или давать по шапке.
- Верно!
- Правильно! - раздались голоса.
Фома скосил глаза на председателя райисполкома и нервно постучал по графину карандашом; затем стал предлагать слово то одному, то другому колхознику, обращаясь к ним по имени и отчеству и вызывая этим ехидные ухмылочки женщин. Раньше ведь Фома никогда не снисходил до того, чтобы вспомнить чье-нибудь отчество.
- Товарищи!.. Товарищи!.. - вопил Фома. - Вышестоящие органы советуют нам гнать в шею старого председателя и выбирать нового. Имеется предложение ставить вопрос на голосование!
- Подожди с голосованием, - одернул Фому Степан. - Дай людям высказаться.
И председатель райисполкома взял бразды правления собранием в свои руки.
- Так кто еще просит слова? - деловито спросил он.
- А послушайте-ка мою думку! - с места поднялась Ганна, бывшая жена Платона Ярчука. - Если снимаете с головы Савву, то треба за компанию снять все правление колхоза! Много пьяниц там собралось. А Фома еще и матерщинник, чтоб его язык отсох!
Предложение Ганны собрание встретило с резвым энтузиазмом:
- Святая правда!
- Пропивают колхоз!
- Лошадей у них не допросишься, а на матюги не скупятся!
- Все в поле работают, а они в лавке горилкой очи заливают!
- Переизбрать правление, и точка!
Хотя было утро, в рощу заползал августовский зной, дышавший смольным духом сосны. Степан расстегнул воротник френча и поднял руку над головой, требуя тишины. Собрание постепенно утихомирилось.
- Раз имеется предложение переизбрать правление колхоза, надо голосовать. Кто за это предложение?..
Степану не дали договорить: дружно взметнулись руки, и над собранием пронесся вздох облегчения.
Низко склонились головы членов правления. А пунцовое до этого лицо сидящего в президиуме Фомы Якименко покрылось бледностью.
- Принимается! - спокойно подытожил в наступившей тишине Степан.
Люди напряженно смотрели в знакомое лицо председателя райисполкома, не веря, что действительно случится то, о чем кричали они, подогретые дерзким предложением Ганны.
Дальше собрание пошло гладко. Вначале приняли в члены артели Свирида Саврасовича Шестерню. Затем проголосовали за освобождение от должности председателя Саввы Мельничука. А после того как Шестерня рассказал свою автобиографию, единогласно избрали его председателем.
Наступило время решать второй вопрос. Степан взял в руки список членов правления колхоза, прокашлялся. В это время сзади, на сосне, повис дятел, и вдруг раздался его гулкий стук о ствол дерева.
- Войдите! - откликнулся Степан и оглянулся на сосну.
Собрание взорвалось хохотом, вспугнув дятла и наполнив рощу стонущим эхом. Октавистыми басами гагакали мужики, стеняще повизгивали женщины.
Степан растянул губы в улыбке, и было непонятно, пошутил ли он с дятлом или откликнулся на его стук по привычке.
- Зарапортовался, - покачал он головой, хитровато усмехаясь.
Когда с трудом была водворена тишина, Степан, всматриваясь в просветленные смехом лица колхозников, произнес:
- Приступаем к переизбранию членов правления, - и, поднеся к глазам список, зачитал: - "Якименко Фома Кондратьевич!.." Прошу выдвигать мотивы, по которым ставится вопрос о выводе его из состава правления. Кто, товарищи, просит слова?
Собрание молчало.
- Ну, так что же? - Степан смотрел на людей вопросительно и чуть насмешливо. Он-то хорошо знал, что если в претензиях к правлению колхоза и есть доля правды, все-таки именно члены правления первыми разглядели бесхозяйственность и нечестность Саввы Мельничука и поставили перед районом вопрос о его замене.
- Горилку хлещет Фома! - неуверенно выкрикнула Югина.
- Он же за свои гроши пьет! - без промедления сердито возразил Кузьма Лунатик.
- И в свободное время! - веско добавил кто-то.
- Раз государство гонит горилку, пить ее не грех! - глубокомысленно заключил Сильверст Рябоштан - древний старик, морщинистое лицо которого было темным, как перезимовавший под снегом дубовый горбыль.
- Так какие будут предложения? - Степан раздумчиво всматривался в лица кохановчан.
- Пусть работает! Оставить в правлении! - назидательно изрек Кузьма, будто определяя меру наказания Фоме.
И собрание, вогнав Фому Якименко в холодный пот, единодушно проголосовало (включая Югину и Ганну) за то, чтобы оставался он на своем посту.
- Так дело не пойдет, - твердо произнес свою первую, уже председательскую, фразу Свирид Саврасович Шестерня и стал за столом рядом со Степаном Григоренко.
Свирид Саврасович, наверно, и сам не догадывался, что фраза его прозвучала многозначительно. Действительно, надо было по-иному ставить колхозные дела. И Шестерня заговорил уверенно и строго:
- Я - потомственный крестьянин, хоть и звенит в моей фамилии железо. Один из моих предков произвел на свет белый шестерых сыновей, за что и был удостоен фамилии Шестерня. С одна тысяча девятьсот двадцать четвертого года, с того года, когда умер наш великий вождь и учитель Ленин, я состою в партии большевиков. Но в партии я не шестерня, а солдат! И если вы доверили мне быть головой колхоза, я буду выполнять свои обязанности, как солдат партии. Партия требует, чтоб колхоз наш стал богатым, - это нужно и вам и всему народу. А мать богатства - труд, организованный, честный, упорный. Мы идем в бой за урожай. В бою же нужны смелые и умелые вожаки. Но я так и не понял: доверяете вы своим вожакам - членам правления - или нет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});